- Я знаю, глупая… Всегда знал. Просто накрутил себя до чертей… Еще и Алена подлила масла в огонь. Та всегда знает, куда надавить, чтобы побольней сделать.
- Так это Алена? Господи, я должна была догадаться, что она не упустит возможности насолить напоследок.
- О чем ты?
- Да так… Я ей немного перья пощипала. В общем… - Этери нерешительно посмотрела на мужа, - она тебе больше не будет портить жизнь.
- Ты?! Ты… пощипала?
- А кто еще мог поставить эту сучку на место? Ты слишком мужчина, чтобы дать ей отпор. Так что мне пришлось немного вмешаться.
Несколько секунд Марк просто сверлил ее взглядом. И совершенно невозможно было понять, о чем же он думает. Этери напряглась, опасаясь, что опять задела его в лучших чувствах. Но когда молчание стало невыносимым, лицо Самарова дрогнуло. Он откинул голову и засмеялся так, что затряслись стены.
- Ты ж везде засунешь свой нос, правда? – шепнул он, стягивая жену к себе на пол и устраивая ее на своих коленях.
- Я просто не могла смотреть, как она тобой манипулирует.
А он привык… Привык так, что гораздо больше его удивляло хорошее бескорыстное к себе отношение. Готовность стать на его сторону и защитить. Поддержка Этери… Её отчаянная готовность противостоять бок о бок с ним, если понадобится, целому миру.
- Я люблю тебя, - совершенно не в тему повторил он. Коснулся губами уха, накрыл низ живота рукой…
- О господи, Марк! Я ведь совсем забыла… Эта краснуха…
Телом Этери прошла дрожь. Он сжал руки сильнее.
- Да. Иван мне все рассказал. А должна была ты…
- Я не хотела, чтобы ты переживал, если придется… избавиться от ребенка. – Ее голос скатился в шепот и оборвался совсем.
- Твое желание меня защитить, конечно, похвально, но мне один черт хочется тебя выпороть! Собственно, я так и сделаю, если ты еще хоть раз попытаешься устранить меня от решения проблемы. Какими бы не были твои побуждения… Это понятно? – его интонациям, наверное, недоставало жесткости, а то, как ласково он поглаживал ее по волосам, вообще шло вразрез с его угрозами, но… он не мог иначе. Этери вцепилась сильней в его воротник и, не отрывая лица от его шеи, кивнула.
- Я… боюсь, Марк.
- Я знаю, милая… Что сказал доктор?
- Она считает, что вероятность заражения не слишком высока. Но я сдала анализы, и результат будет готов уже завтра утром…
- Вот и хорошо… Заберем их и сразу домой. Мне не нравится, что пришлось оставить Аришу на отца и бабу Маню. Я ведь даже не успел выйти из аэропорта, когда Иван мне позвонил… На том же рейсе полетел обратно.
- Извини… Но если честно, тебе вообще не следовало сюда лететь. Мог спросить, зачем я выкупила твой долг, и по телефону, – сварливо заметила Этери, откидываясь в объятьях мужа.
- На самом деле я летел сюда не только чтобы с тобой поругаться. Я же говорил, что мне нужно было подписать кое-какие документы.
- Точно… Я и забыла. И что же это за документы такие важные?
Марку не терпелось поделиться с Этери своими успехами. Ему было важно доказать ей, что он не зря занимает свое место и многое может. Ему хотелось, чтобы она им гордилась…
- Договор поставки в М***. Наша пробная партия разошлась на ура, так что они даже включили несколько дополнительных позиций в основной договор. Похоже, мы снова в игре, – добавил Самаров, подумав.
- С М***?! Это же прекрасно, Марк! Такая крупная сеть… И ты только сейчас говоришь мне о том, что убедил их сотрудничать с нами?!
- Ты же не думала, что я буду сидеть без дела и смотреть, как мое семейное дело рушится?
- Нет, конечно! Я… всегда в тебя верила. Ты же знаешь.
Она смотрела на него с такой любовью и убежденностью… Все это время, даже когда он этого не заслуживал, что у него не было абсолютно никаких причин в сомневаться в её словах. Самаров кивнул. Провел ладонью по темным гладким как шелк волосам и шепнул ей куда-то в макушку:
- А если я скажу, что с нашим малышом все будет хорошо… ты мне тоже поверишь?
Этери медленно отстранилась. Заглянула в его наполненные силой и несгибаемой волей глаза и, отпуская все свои страхи сразу, кивнула.
Эпилог
Дверь хлопнула так, что затряслись стены, а маленький Гера, только-только уснувший в руках Этери, вновь открыл мутные глазки.
- Похоже, папа в ярости, - вздохнула Ариша, придирчиво осмотрев себя в зеркале.
- Даже не знаю, что случилось на этот раз, – улыбнулась Этери. Гера зевнул, отчего его длинные черные ресницы затрепетали, а после засопел, уткнувшись в голую материнскую грудь.
- Он точно выжил из ума! Окончательно спятил!
- И тебе доброе утро! – улыбнулась Этери ворвавшемуся в комнату мужу.
- Привет, милая… - сменив тон, поздоровался с женой Самаров и растерянно уставился на зажатый в руках букет.
- Это, наверное, мне, - подсказала Этери.
- Угу… Точно. С Восьмым марта! А это тебе, помидорка… Господи, ну, ты и разукрасилась.
- Так ведь праздник же! Мама мне разрешила, – деловито заявила Ариша, забирая из рук отца тюльпаны. – Пойду, воды в вазу наберу.
Самаров плюхнулся на кровать, проводил дочку взглядом и снова нахмурил брови.
- Ну, что там опять произошло? – взлохматила Этери его волосы, когда за Аришей закрылась дверь.
- Люба беременна! Беременна! Ты представляешь! У меня появится брат… Или сестра. Иисусе!
- Аа-а-а… Так это Александр Николаевич, по-твоему, выжил из ума, - Этери поцеловала лобик сына, пряча усмешку, от которой Самаров наверняка еще больше осатанел бы.
- А что, нет? Ему пятьдесят семь! Какие дети?!
- Красивые…
- Ты шутишь?
- Нет. У твоего отца получаются красивые дети. Один ты чего стоишь, м-м-м?
Герман уснул. Этери осторожно переложила сына в кроватку, поправила белье и осторожно провела ноготками по ноге мужа, ощущая на кончиках пальцев его дрожь…
- Ты знала! – вдруг сощурился Марк, перехватывая ее ищущую ладошку на полпути и не давая женушке сбить его с толку.
- Ну, тут трудно было не догадаться. Любаша вся просто светится от счастья. А её живот не заметил бы только слепой.
- Я не заметил!
- Может быть, тебе стоит проверить зрение в той модной поликлинике, что мы отремонтировали? – поддразнила мужа Этери.
- А тебе, я смотрю, смешно, - сощурился Самаров. Туман перед его глазами постепенно развеивался, и, наконец, стали заметны другие волнующие детали… Он облизал губы и перевел взгляд на распирающую тонкую рубашку налитую грудь жены.
