Собаку затискали и загладили, стражнику девчонки постарше строили глазки, наставницы злились. Чулки не нашлись. Но неведомым образом вернулись в сундучки сразу по осени, как только начались первые холода.
Мне тогда было всего восемь, в приюте это было мое первое лето. Конечно же, новенькую малолетку не посвящали в тайну исчезновения противных колючих шерстяных чулок. И лишь когда прошло несколько лет, то уже я и мои ровесницы приняли на себя эту конспиративную деятельность. Эстафета передавалась от выпускавшихся ребят к остающимся.
Мальчишки тоже прятали вещи, но нам не рассказывали, что именно. Даже сестры и матушка-настоятельница начинали мямлить что-то невнятное. Впрочем, утаить информацию в стенах приюта всё равно невозможно. И парни знали, что мы избавляемся от ненавистных чулок, которые нас заставляют носить даже в летнюю жару. Потому что так положено...
А они прятали длинные подштанники, которые их заставляли носить по тем же причинам.
Но вот я сижу рядом с высокородным аристократом, ничуть не менее родовитым, чем я сама, но намного более обеспеченным. И что я вижу? Мы оба сидим с босыми ногами и шевелим пальцами. Матушку-настоятельницу хватил бы удар, увидь она нас с лордом Риккардо сейчас.
Улыбнувшись, я вернулась к проблемам насущным.
— Просто я подумала, а вы со мной согласились, что невест нужно распугать. И мы уже начали. Диету им ввели. Прогулки. С сегодняшнего дня они учатся стирать и чистить обувь. И не надо так на меня смотреть, — пожала я плечами в ответ на шокированный взгляд. — Вы сами зачем-то отпустили всю прислугу. Я с вами в этом вопросе не согласна, но оспаривать ваше решение не стану. Марио по вашему, — выделила я интонацией, — распоряжению предоставил для конкурсного отбора посудины для воды и прачку. Сейчас она учит ваших невест стирать платья. Навоз, знаете ли, штука неприятная. От него надо избавляться, иначе у вас вся вилла пропахнет. Я скоро спущусь и проверю, как у девушек успехи и кто лидирует. Еще они будут учиться чистить и мыть обувь.
— Я в шоке, — признался мой собеседник. — Они вас не растерзали, когда вы всё это им озвучили?
— Нет, — хихикнула я. — Правда, гусыня ди Люстре изволила меня оскорбить, в связи с чем лишилась моего доброго отношения и сочувствия. Но видите ли, маркиз... Это ведь не моя идея. Я ваш очень личный ассистент и всего лишь передаю ваши распоряжения. Невесты-то ваши.
Лорд Риккардо, страдальчески застонав, откинулся назад, устроил голову на свернутом кафтане и сложил на груди руки, как покойник.
— Ждем вас к обеду. Сегодня гороховый суп-пюре и стебли сельдерея на закуску, — ничуть не устыдилась я. — Мы с Жоржеттой спланировали меню на неделю. На ужин тоже приходите. Ваша повариха уверяет, что морковные котлеты ей особенно удаются.
— А что из мясного?
— Чеснок.
— Что, простите? — Лорд даже перестал изображать усо́пшего, распахнул глаза и повернул ко мне голову.
— Вы забыли? У нас диета.
— Придется сначала поесть и только потом идти обедать.
— Да, — согласилась я. А чего спорить с очевидным? — Кстати. Ко мне так и не приехала обещанная портниха. Как вы смотрите на то, что я возьму Лекса и мы съездим в город? Я пройдусь по лавкам готовых нарядов.
— Отрицательно. Я не согласен оставаться в одиночестве на растерзание протеже ее величества. Так что поеду с вами. Вот прямо сегодня после обеда и поедем! — постановил он.
— А как же вечерняя прогулка с курятником?
— Я милостив и великодушен, понимаю, что к здоровому образу жизни невозможно привыкнуть быстро, а потому дозволяю дамам отдохнуть.
Я прыснула от смеха, но ответила серьезно:
— Всё поняла. Так и передам. Ну... Я поползла. А то мне еще проверять, как они справились со стиркой.
— Ползите, Эрика. Ползите, — с непередаваемой иронией отозвался мой шеф. После чего вдруг вспомнил: — Ах да! А куда вы дели моего сына? Его не видно и не слышно. Подозрительно.
— Он в библиотеке изучает «Науку о заговорах, секретных обществах и тайной войне». Я ему сказала, чтобы не возвращался, пока не разберется в вопросах конспирации.
Маркиз ди Кассано сдавленно хрюкнул, но промолчал, переваривая информацию.
— Эрика! Вот ты где! — высунулась прямо из черепицы голова фамильного привидения. — Я тебя потерял. А что вы тут делаете с моим потомком?
Я не стала отвечать вслух, загадочно улыбнулась и молчком полезла обратно на чердак, прихватив по пути свою обувку. Потом выбралась обратно в коридоры виллы, отряхнулась, расправила жабо и манжеты и, слушая доклад Касселя о пропущенном мной постирочном конкурсе, направилась на улицу.
— Как успехи? — спросила я у взъерошенной и взмыленной — в буквальном смысле слова — стайки девушек.
Как у них успехи, я и так знала из доклада Касселя, подглядывавшего за ними в окно. Но нужно ведь лично всё увидеть.
— Отвратительно! — сообщила мне одна из молчавших до сего момента невест. Симпатичная блондинка с большими глазами трепетной лани. — Это совершенно отвратительно, то, что мы вынуждены делать!
— Ну почему же, леди?.. — подошла я к ней.
— Леди Мила́рдис. Потому что каждый должен заниматься своим делом. Стиркой положено заниматься прачкам.
— Логично, — согласилась с ней я. — Это их работа, за которую они получают деньги. Но помимо этого они умеют считать деньги, вести хозяйство, ходить на рынок, ухаживать за детьми, готовить еду и делать уборку в своем доме.
— Простолюдины и обязаны всё это уметь.
— А леди? Что обязаны уметь леди, кроме того чтобы быть умной, красивой, образованной? — невинно поинтересовалась я.
На меня со всех сторон посыпались ответы:
— Танцевать!
— Вышивать.
— Музицировать.
— Гонять слуг.
— Вести беседы.
— Носить драгоценности.
Внимательно выслушав их всех, я бросила взгляд на дворецкого и прачку, хранивших невозмутимость. Сразу видно, закаленные и вымуштрованные слуги, которым часто доводится общаться с курятником.
— Уважаемые невесты. Вы все правы! — хлопнув в ладоши, перекричала я гомон. — Вы все достойнейшие леди. Но! Я вам уже передала пожелание его сиятельства. Он хочет быть уверенным в том, что его супруга будет самой лучшей. Всё остальное не стану повторять, вы же не глупые беспамятные селянки.
На меня смотрели, раздувая ноздри, и ненавидели. Но кто говорил, что будет легко? Маркиза надо отстоять любой ценой.
Невест так много, он один.
— Дамы, я сейчас пройдусь и проверю результаты ваших усилий, — любезно улыбаясь, сообщила я.
