Марий вынул из рукава свиток:
– Я уже немного поработал – набросал нечто вроде счета, чего и сколько нам понадобится. К сожалению, я не специалист в области законодательства. А ты в этом деле поднаторел. Но… надеюсь, ты не будешь возражать, если я скажу, что Главция – гений в законодательстве. Сможете ли вы оба сформулировать великие законы из того, что я тут нацарапал?
– Ты поможешь нам, Гай Марий, и не сомневайся, мы дадим тебе нужные законы, – заверил Сатурнин.
Марий явно почувствовал облегчение. Он как-то весь обмяк.
– Только помоги мне в этом, Луций Аппулей, и я клянусь, мне будет уже безразлично, стану ли я консулом в седьмой раз, – сказал он.
– В седьмой раз?
– Мне было предсказано, что я буду консулом семь раз.
Сатурнин засмеялся:
– А почему бы и нет? Никто никогда не думал, что это вообще возможно. Но ты – ты будешь.
Выборы в новую коллегию народных трибунов прошли в то время, когда Гай Марий и Катул Цезарь вели армии на юг, в сторону Рима, навстречу своему совместному триумфу. Между ними были очень натянутые отношения. На выборах на десять должностей было свыше тридцати кандидатов. Около половины их состояли на службе у политиков, поэтому выборная кампания была ожесточенной и яростной.
Гай Сервилий, глава сегодняшних десяти народных трибунов, был делегирован проводить выборы будущей коллегии. Если бы выборы центуриата в консулы и преторы уже были проведены, он не мог бы выполнять эту обязанность – его статус выбранного, но еще не вступившего в должность претора дисквалифицировал бы его. А пока ничто не мешало ему проводить выборы трибуната.
Процедура происходила в колодце комиций. Главция председательствовал на трибуне, а его девять коллег тянули жребий. Требовалось определить, в каком порядке будут голосовать тридцать пять триб. Потом предстоит следить за порядком голосования каждой трибы.
Много денег было потрачено на взятки, некоторые – в пользу Сатурнина, а бóльшая часть – на анонимных кандидатов, поддерживаемых политиками. Каждый богатый человек от консерваторов порылся в своем кошельке, и, как следствие, были куплены голоса за таких, например, кандидатов, как Квинт Ноний из Пицена, политическая пустышка, но ярый консерватор.
Сулла не имел никакого отношения ни к вступлению Нония в сенат, ни к его желанию стать народным трибуном. Квинт Ноний просто был братом зятя Суллы. Сестра Суллы, Корнелия Сулла, вышла замуж в богатую семью землевладельцев Нониев из Пицена. Известность ее имени вдохновила мужчин из семьи Нониев попытать счастья в этом почетном состязании. К этой серьезной попытке готовили сына Корнелии, но дядя юноши решил сначала сам посмотреть, чего он сможет добиться.
Эти выборы были полны шокирующих эпизодов. Например, Квинт Ноний легко стал народным трибуном, а Луций Аппулей Сатурнин вообще не попал в необходимую десятку. Он стал одиннадцатым.
– Я… не… верю! – изумленно сказал он Главции. – Я просто не верю! Что произошло?
Главция нахмурился. Его шансы стать претором вдруг показались ему сомнительными. Потом он пожал плечами, хлопнул Сатурнина по спине и сошел с трибуны.
– Не беспокойся. Еще что-нибудь может случиться, и все изменится.
– Что же может изменить результаты голосования? – недоумевал Сатурнин. – Нет, Гай Сервилий, я проиграл.
– Я скоро вернусь. Жди меня здесь, домой не уходи, – сказал Главция и быстро смешался с толпой.
Как только Квинт Ноний из Пицена услышал свое имя в числе десяти вновь избранных народных трибунов, он решил отправиться домой, в свой дорогой новый дом в Каринах. Там его жена вместе со свояченицей Корнелией Суллой и ее сыном с нетерпением ожидали результатов голосования. Как истинные провинциалы, они сильно сомневались в шансах Квинта Нония.
Однако покинуть Форум оказалось труднее, чем предполагал Квинт Ноний. На каждом шагу его останавливали, чтобы поздравить. Естественная вежливость не позволяла ему пренебречь доброжелателями, поэтому он продвигался медленно, сияя улыбкой, кланяясь, пожимая сотни рук.
Постепенно спутников становилось все меньше, и вот Ноний свернул на аллею, ведущую к его дому. Его сопровождали теперь лишь трое близких друзей, которые тоже жили в Каринах. Когда на них напала дюжина человек, вооруженных дубинками, одному из друзей удалось вырваться, и он помчался к Форуму, взывая о помощи. Но на Форуме уже никого не оказалось. К счастью, возле трибуны стояли Сатурнин и Главция, разговаривая с несколькими оставшимися. У Главции лицо было красное, и весь он был какой-то взъерошенный. Услышав, что зовут на помощь, они все побежали. Но было уже поздно. Квинт Ноний и его два друга были мертвы.
– Клянусь Поллуксом! – Удостоверившись, что Квинт Ноний действительно мертв, Главция вскочил на ноги. – Квинт Ноний только что был выбран народным трибуном, а я ответственный за выборы. – Он нахмурился. – Луций Аппулей, проследи, пожалуйста, чтобы Квинта Нония отнесли домой. Я вернусь на Форум – надо решить вопрос с результатами выборов.
Вид Квинта Нония и его друзей, лежавших в луже крови, поверг в шок всех, включая и Сатурнина. Никто не заметил – даже Сатурнин, – как ненатурально держался Главция. Стоя на опустевшей трибуне на покинутом всеми Форуме, Гай Сервилий Главция громко возвестил о смерти вновь избранного народного трибуна Квинта Нония. Потом он объявил, что кандидат под номером одиннадцать займет место Квинта Нония в новой коллегии. И это будет Луций Аппулей Сатурнин.
– Все в порядке, – самодовольно заявил Главция позднее, в доме Сатурнина. – Теперь ты законно избранный народный трибун вместо Квинта Нония.
Он не страдал угрызениями совести с тех пор, как его лишили поста квестора в Остии. Но Сатурнин пришел в ужас. Он смотрел на Главцию, пораженный.
– Нет, это не мог быть ты! – воскликнул он.
Главция дотронулся пальцем до своего носа и улыбнулся Сатурнину из-под бровей. Улыбка получилась отвратительная.
– Не задавай мне вопросов, и я не солгу тебе, – только и сказал он.
– Весь кошмар и стыд заключается в том, что он был хорошим человеком…
– Да, был. Но такова уж его судьба. Он единственный, кто жил в Каринах, поэтому его и выбрали. Очень трудно сделать что-то на Палатине – на улицах недостаточно людей.
Сатурнин вздохнул, стараясь отогнать мрачные мысли:
– Ты прав. Я народный трибун. Благодарю тебя за помощь, Гай Сервилий.
– Не думай об этом, – посоветовал Главция.
Замять скандал было трудно, но доказать, что Сатурнин замешан в убийстве, – совершенно невозможно. Ведь даже уцелевший друг погибшего мог подтвердить, что и Сатурнин, и Главция стояли на нижнем Форуме, когда совершалось убийство. В народе поговаривали и намекали, но это ничего не значило, как заметил с презрительной усмешкой Главция. А когда великий понтифик Агенобарб потребовал провести перевыборы народных трибунов, у него ничего не получилось. Главция создал прецедент, как разрешать подобный кризис, которого никогда раньше не случалось.
