Главция почувствовал себя лучше. Он выпрямился в кресле и посмотрел на Сатурнина со смешанным чувством сомнения и надежды:
– А это сработает, Луций Аппулей? Ты действительно думаешь, что у нас может получиться?
Сатурнин воздел руки к потолку с улыбкой дикой радости на лице. Он был твердо уверен в своей правоте.
– Все так и будет, Гай Сервилий. Предоставь все мне.
Итак, Луций Аппулей Сатурнин направился из дома Гая Клавдия к ростре на Форум в сопровождении Лабиена, Сауфея, Луция Эквиция и еще десяти-двенадцати сторонников. Он пересек вершину холма, чувствуя, что должен появиться с высоты, как полубог, спустившийся оттуда, где полно храмов и богов. Поэтому первый его взгляд на Форум был брошен с верхней ступени Лестницы Гемоний, высеченной в скалистом склоне Капитолийского холма, откуда крючьями стаскивали тела казненных. С этих ступеней он хотел низойти, как царь. Но шок заставил его остановиться. Толпа! Где же толпа? Ушла домой. Квесторские выборы закончились накануне. А так как на Форуме больше ничего не планировалось, то не было и смысла туда возвращаться. И ни одного сенатора нигде не было видно. Ведь все события дня происходили на зеленом поле Септы.
Однако на Форуме имелись люди. Тысячи две-три горлопанов из числа малоуважаемого люда бродили по Форуму – крича, потрясая кулаками, требуя хлеба у пустого воздуха. Слезы разочарования готовы были брызнуть из глаз Сатурнина. Но потом он еще раз посмотрел на этих упорных людей и принял решение. Они подходят ему. Их вполне достаточно. Он использует их как головной отряд. С их помощью он опять привлечет на Форум большую толпу, потому что они смешивались с этой большой толпой, а он – нет.
Жалея, что некому возвестить о его появлении, Сатурнин спустился с Лестницы Гемония и прошел к ростре. Его маленький отряд сторонников начал подзывать толпу послушать Луция Апулея.
– Квириты! – уважительно обратился он к черни среди всеобщих выкриков и поднял руки, призывая к тишине. – Квириты! Сенат Рима готов подписать нам смертные приговоры! Меня, Луция Аппулея Сатурнина, а также Луция Эквиция и Гая Сервилия Главцию собираются обвинить в убийстве любимца аристократов! В убийстве женоподобной куклы, которая баллотировалась в консулы с единственной целью – заставить тебя, народ Рима, голодать и дальше!
Люди, собравшиеся у ростры, слушали молча, неподвижно. Сатурнин черпал уверенность и энергию у своих внимательных слушателей. Он продолжал развивать тему:
– Почему вы не получили зерна даже после того, как я провел свой закон, способный хоть как-то обеспечить вам скудную пищу? Как вы считаете – почему? Потому что первый и второй классы нашего города предпочитают покупать поменьше, а продавать подороже! Потому что первый и второй классы нашего города не хотят, чтобы ваши голодные рты повернулись к ним! Они считают вас кукушонком в своем гнезде! А изысканный Рим не нуждается в кукушонке! Вы, простые люди и низшие классы, вы больше не имеете никакого значения – теперь, когда все войны выиграны, а добыча надежно упрятана в казне! «Зачем же тратить это добро, чтобы наполнить ваши никому не нужные желудки?» – спрашивает сенат Рима, отказываясь выдать мне деньги, которые нужны, чтобы купить для вас хлеб! Очень кстати окажется и для сената, и для богатеев, если несколько десятков тысяч желудков иссохнут так, что их обладатели перемрут с голоду! Вообразите только! Деньги сохранены, вонючие, переполненные инсулы пусты – каким зеленым и просторным может стать Рим! Там, где вы вынуждены жить в стесненных условиях, они будут разгуливать в увеселительных парках. В их кошельках будут звенеть монеты, а их желудки будут наполнены яствами. Они вовсе не думают о вас! Они рады от вас избавиться. А что может быть лучше, чем искусственно вызванный голод?
Конечно, он завоевал их. Они взвыли, как разъяренные псы, ропот наполнил воздух опасностью, а сердце Сатурнина – торжеством.
– Но я, Луций Аппулей Сатурнин, так долго и так упорно боролся за то, чтобы накормить вас, что теперь меня хотят уничтожить за убийство, которого я не совершал!
Отличный ход! Он ведь действительно не совершал убийства. Он говорил правду и мог сказать ее так, чтобы эта правда звенела в каждом его слове.
– Вместе со мной погибнут все мои друзья – они и ваши друзья тоже. Вот здесь Луций Эквиций, наследник имени и стремлений Тиберия Гракха! И Гай Сервилий Главция, который так блестяще формулирует мои законы! Даже аристократы, которые вертят сенатом, – и те не могут толковать их по-своему! – Он помолчал, он вздохнул, он беспомощно воздел руки. – А когда мы умрем, квириты, кто останется, чтобы заботиться о вас? Кто продолжит нашу справедливую борьбу? Кто будет бороться с привилегированными классами, чтобы наполнить ваши желудки? Никто!
Теперь рычание перерастало в рев. Толпа была готова к насилию. Сатурнин мог делать с ней все, что хотел.
– Квириты, вам решать! Вы намерены стоять в стороне, когда нас поведут на казнь? Или же вы отправитесь домой, вооружитесь сами, призовете ваших соседей – и приведете сюда толпы?
Они задвигались, но Сатурнин остановил их своим пронзительным голосом:
– Возвращайтесь сюда, и пусть вас будут тысячи тысяч! Возвращайтесь ко мне и позвольте мне руководить вами! Прежде чем наступит ночь, Рим будет принадлежать вам, потому что он будет принадлежать мне! И тогда мы посмотрим, кто наполнит желудки! Мы откроем казну и купим зерно! Приведите ко мне весь город! Я буду ждать здесь, в сердце Рима, и мы покажем сенату, кто действительно правит нашим городом и нашей империей!
Как огромная масса маленьких шариков разлетается из корзины во все стороны от удара молота, так рассеялась толпа, крича что-то бессвязное. Сатурнин повернулся и посмотрел на своих сторонников.
– О, чудесно! – воскликнул Сауфей. Он просто рвался в бой.
– Мы победим, Луций Аппулей, мы победим! – крикнул Лабиен.
Окруженный людьми, в эйфории хлопающими его по спине, Сатурнин стоял в царственной позе и размышлял о величии своего будущего.
И вдруг Луций Эквиций заплакал.
– Но что ты собираешься делать? – сквозь слезы спросил он, вытирая лицо краем тоги.
– Делать? Как ты думаешь, слабоумный, о чем я здесь говорил? Конечно, я собираюсь взять власть в Риме!
– Вот с этими?
– А кто устоит перед ними? И они приведут еще людей. Подожди, Луций Эквиций. Никто не устоит перед нами!
– Но на Марсовом поле целая армия – два морских легиона! – всхлипнул Луций Эквиций, дрожа.
– Ни одна римская армия не появлялась в пределах Рима, разве что только для триумфа. Ни один человек, который прикажет римской армии войти в Рим, не останется после этого в живых, – сказал Сатурнин, презрительно глядя на бедного недотепу. Как только он возьмет власть, Эквицию придется уйти. И не важно, похож он на Тиберия Гракха или нет.
– Гай Марий сделает это! – прорыдал Эквиций.
– Гай Марий, дурак ты эдакий, будет на нашей стороне, – усмехнулся Сатурнин.
