– Мне это не нравится, Луций Аппулей!
– И не нужно, чтобы тебе это нравилось. Если ты со мной, перестань вопить. Если ты против меня, то я заставлю тебя заткнуться! – И Сатурнин провел пальцем по горлу.
Одним из первых, кто ответил на призыв о помощи от друзей Гая Меммия, был Гай Марий. Он прибыл на место несчастья почти сразу после того, как Главция и его подручные удрали на Квиринал. Марий застал сотню одетых в тоги членов центурий, толпившихся вокруг того, что осталось от Гая Меммия. Они расступились, чтобы дать дорогу старшему консулу. Сулла стоял рядом. Марий увидел размозженную голову, окровавленную палку с прилипшими волосами, кожей и осколками черепа.
– Кто это сделал? – спросил Сулла.
Человек десять хором ответили:
– Гай Сервилий Главция.
Сулла выдохнул через нос:
– Сам? – (Все закивали.) – Кто-нибудь знает, куда он отсюда пошел?
На этот раз ответы были разные, но Сулла наконец установил, что Главция и его банда побежали на Квиринал. Поскольку Гай Клавдий был среди них, показалось вполне вероятным, что они направлялись к его дому.
Марий не двинулся, не поднял головы, он просто молча смотрел на останки Гая Меммия. Сулла тихонько дотронулся до его руки. Марий шевельнулся, вытер слезы складкой тоги – не хотел выдавать неуклюжесть левой руки, разыскивая носовой платок.
– В бою это естественно. На Марсовом поле – это мерзость! – крикнул он громко, повернувшись к окружившим его людям.
Подходили другие старшие сенаторы, среди них – Марк Эмилий Скавр. Он увидел залитое слезами лицо Мария, потом опустил взгляд на землю, и дыхание у него перехватило.
– Меммий! Гай Меммий! – воскликнул он, словно не веря.
– Да, Гай Меммий, – подтвердил Сулла. – Убит Главцией лично, при свидетелях.
Марий опять заплакал, уже не пытаясь скрыть это.
– Принцепс сената, – обратился он к Скавру, – я созываю сенат в храме Беллоны. Немедленно. Ты согласен?
– Согласен.
Ликторы догнали наконец старшего консула, который намного опередил их. Несмотря на свой недуг, Марий двигался быстро.
– Луций Корнелий, возьми моих ликторов, найди глашатаев, отмени представление кандидатов. Отправь фламина Марса в храм Венеры Либитины, чтобы он принес нам священные топоры фасций в храм Беллоны, и созови сенат, – распорядился Марий. – Я пойду вперед с Марком Эмилием.
– Ужасный был этот год, – сказал Скавр. – Я не помню такого кошмарного года с тех пор, как убили Гая Гракха.
Слезы Мария высохли.
– Думаю, тогда было хуже, – произнес он.
– Будем надеяться, по крайней мере, что ничего худшего, чем смерть Меммия, не случится.
Но надеждам Скавра не суждено было сбыться, хотя поначалу это казалось возможным. Сенат заседал в храме Беллоны, обсуждая убийство Меммия. Свидетелей нашлось достаточно, поэтому вина Главции была очевидна.
– Однако, – твердо сказал Марий, – Гая Сервилия за его преступление следует подвергнуть обычной процедуре судопроизводства. Римского гражданина нельзя осудить без суда, если он не объявляет Риму войны, а сегодня не тот случай.
– Боюсь, это именно тот случай! – крикнул Сулла, вбегая в храм.
Все посмотрели на него с удивлением. Никто не проронил ни слова.
– Луций Аппулей и группа людей, включая квестора Гая Сауфея, захватили Форум. Они показали толпе Луция Эквиция. Луций Аппулей объявил, что намерен заменить сенат народоуправством во главе с самим собой. Они еще не провозгласили его царем Рима, но об этом уже повсеместно говорят на улицах и рынках.
– Можно мне сказать, Гай Марий? – спросил Скавр.
– Говори.
– В нашем городе кризисная ситуация, – начал Скавр тихо, но отчетливо. – Как раз такая, как в последние дни Гая Гракха. В то время, когда Марк Фульвий и Гай Гракх прибегли к насилию как к последнему средству достижения своих целей, в сенате возник спор: нужен ли Риму диктатор на период кризиса, пусть и кратковременного? Остальное – история. Сенат отказался назначить диктатора. Вместо этого он издал Постановление о защите Республики. Согласно этому декрету, сенат облекал своих консулов и магистратов властью защищать суверенность государства любыми средствами, которые они посчитают необходимыми. Заранее освободив их от судебного преследования и вето трибунов. – Скавр помолчал, сурово оглядел присутствующих. – Я предлагаю, почтенные сенаторы, поступить подобным же образом и в данном случае. Примем Постановление сената о защите Республики.
– Я проведу голосование, – сказал Марий. – Кто «за» – встает слева от меня. Кто «против» – справа.
И сам отступил влево.
Место справа не занял никто. Сенат принял свое второе Постановление о защите единогласно.
– Гай Марий, – продолжал Скавр, – я уполномочен членами сената поручить тебе, как старшему консулу Рима, защиту суверенности нашего государства любым способом, какой ты сочтешь нужным. Более того, от имени сената я объявляю, что ты не подчиняешься вето трибуната. Как бы ты сам ни поступил, как бы ты ни приказал поступить, тебя не привлекут к ответственности. Эти полномочия распространяются на младшего консула Луция Валерия Флакка и всех преторов при условии, что они будут действовать по твоим указаниям. Ты, Гай Марий, также можешь выбирать себе помощников среди членов сената, которые не являются консулами или преторами. Они наделяются аналогичными полномочиями – в тех случаях, когда действуют под твоим руководством.
Видел бы сейчас Метелл Нумидийский, как его, Гая Мария, фактически назначают диктатором – и кто! Не кто иной, как сам Скавр, принцепс сената! Хотел бы Марий увидеть сейчас лицо старины Свина… Скавр бросил на Мария плутовской взгляд, но усмешку постарался скрыть. Он набрал в легкие воздуха и громко провозгласил:
– Да славится Рим!
– Вот те на! – только и сказал Публий Рутилий Руф.
Но у Мария не было ни времени, ни терпения возиться с тугодумным сенатом, который способен упражняться в красноречии, даже если Рим будет гореть. Твердым, но спокойным голосом он назначил Суллу своим заместителем, приказал открыть хранилище в подвале храма Беллоны и раздать оружие тем, у кого не имелось личного снаряжения. Тех, у кого оно было, Марий отправил по домам забрать его, пока еще можно было свободно передвигаться по улицам.
Сулла разослал свою подопечную молодежь в разные места. Самыми нетерпеливыми оказались Цепион и Метелл Свиненок. Неверие в истинность происходящего сменилось яростью. Итак, римский сенатор при помощи всякого сброда пожелал захватить власть и провозгласить себя царем! Политические разногласия были забыты, фракции попросту исчезли, ультраконсерваторы встали плечом к плечу с наиболее прогрессивными сторонниками Мария. Все сплотились против этого оборотня на Римском форуме. Те, кто ждал, пока принесут им из дому оружие, суетились и сыпали проклятиями. Остальные занимались делами.
