– Точно, – сказал я с достоинством. – За друзей надо вступаться, не так ли? Я просто уверен, что и вы для меня сделаете что-то из подобных мелочей! Ну, зарежете, заколете, затопчете, удавите…
Он застыл, глядя выпученными глазами, я пошел дальше, услышал только сзади испуганный вопль:
– Но… где он сейчас?
– Голова или туловище? – переспросил я. – Да и вообще, сэр Готмар, наше ли дело заниматься такой ерундой? Просто подберите… в смысле порекомендуйте герцогине кого-нить более верного и достойного доверия. В сенешали… А я пойду вздремну малость, а то всю ночь с колдовством боролся и усмирял плоть до полного изнеможения.
Глава 6
Заснуть, правда, не удалось, даже если б и попытался: в черепе все время крутится насчет Тартеноса, эта сволочь вознамерился обрести контроль над Ундерлендами, а это прямой вызов их нынешнему хозяину, то есть мне.
Я в раздражении ходил по комнате, больше всего не люблю ждать, но здесь сам виноват, надо было дать Кейдану точные сроки на обдумывание. Мол, до пятницы – и точка! Или пусть даже до понедельника, я могу быть бесконечно щедрым.
Что-то насторожило, я даже не понял, что именно, перестал ходить по комнате, прислушался. Теперь слышу отчетливо: откуда-то идет зов, даже не зов, а приглашение… нет, и это не совсем верно, некто расположен ко мне дружески и… не закрыт от меня, как от всех остальных. Или не от всех, не знаю, но от меня не закрыт.
Я в недоумении отошел к другой стене, отвернулся, через некоторое время определил, что зов идет с другой стороны. Попробовал встать боком, потом другим, все верно – можно определить направление.
Повеселев, я выскочил на двор, велел подать к выходу из донжона Зайчика. Бобик скачет впереди, заглядывает в глаза и вертит уже не только хвостом, но и задом: ура, сейчас помчимся гонять дурных зверей!
Готмар увидел меня со стены, торопливо сбежал вниз, красное суровое лицо выглядит чуть ли не плачущим.
– Ваша светлость?
– Не спится, Готмар, – сообщил я дружески. – Прогуляюсь малость по окрестностям.
Он вздрогнул.
– Вот так просто?
– А как надо? – поинтересовался я.
– Как-нибудь по делу, – ответил он. – Тогда только в одном месте все спалите! А когда вот так по окрестностям…
Я сказал обидчиво:
– Готмар, ну что за неверные представления о своем сюзерене?.. Как будто только и умею, что палить!
Он содрогнулся всем телом.
– Сэр Ричард, я даже боюсь и представить, что вы еще умеете!
Я нахмурился.
– Если это комплимент, то какой-то очень слишком придворный, в смысле вычурный, понимай его, кто как желает. Надо будет вас ввести в светское общество за такой стиль… там наплачетесь, когда вас атакуют придворные дуры.
Зайчик уловил неслышный толчок и понесся к воротам. Бобик очутился там моментально, оглянулся, весь из себя нетерпение.
Едва открыли ворота, мы промчались чуть по прямой, затем я прислушался и скорректировал движение. Дорога ушла в сторону, но, к счастью, Зайчику не нужны дороги, как и Бобику.
Под копытами мягко постанывает земля, я все старался понять, что же такое странное в этом зове-приглашении, что не зов и не приглашение, а Зайчик тем временем уже мчится по каменистой насыпи, потом вовсе пошел в горы, справа и слева начали подниматься, загораживая небо, высокие стены ущелья.
Ощущение такое, что некто могущественный отстранился от мира и никого не хочет видеть, но для меня оставил щель. Вовсе не потому, что хочет меня видеть, нет, такого желания не чувствую, как ни стараюсь, именно такая вот равнодушная и потому таинственная… незакрытость.
Зайчик сперва несся галопом, затем перешел на рысь и шаг, а я в недоумении уставился на отвесную стену впереди. Массивная и достаточно молодая гора, вернее, ее скол, где совершенно нет старческих трещин, уступов и выступов, куда могло бы забросить ветром земляную пыль и семена, а потом там укоренилась бы травка, постепенно расшатывая корнями прочный камень.
– Вперед, – сказал я, – вперед, мой Зайчик…
Бобик, смертельно обиженный, ринулся вперед и, усевшись возле самой стены, посмотрел на меня сердито и громко гавкнул.
– Ну ты чего? – укорил я. Это Зайчику я сказал, а ты меня и без слов понимаешь…
Теперь обиделся Зайчик, негодующе фыркнул и даже двинул мышцами спины так, что седло каким-то образом переместилось ближе к крупу, где трясет сильнее.
– Ну что вы за две заразы, – сказал я с сердцем. – Эгоисты… Люблю вас, это шутка такая, морды вы две наглые.
Стена могучая, солидная, однако я увидел за ней просторную лужайку, а дальше новую стену, но уже древнюю, старую, в трещинах и кавернах, а у самой земли высокий вход в темную пещеру.
Я протянул руку, кончики пальцев уперлись в камень, я сделал усилие, нажал, и рука свободно прошла на ту сторону.
– Зайчик, – сказал я с сильно бьющимся сердцем, – давай вперед, мой могучий слоник… Это всего лишь мара. Вперед!
Он недовольно хрюкнул, но пошел, Бобик взвизгнул, бросился вперед и мигом исчез в монолите камня. Мы с Зайчиком сделали усилие и… оказались на той стороне.
Оглянувшись, я вообще не увидел никакой стены. Только дорога по дну ущелья между высокими скалами, а дальше простор Ундерлендов.
– Хорошо, – сказал я с сильно стучащим сердцем, – теперь ждите меня здесь…
Они с укором смотрели вслед, а я, покинув седло, пошел прямо к чернеющему входу. Ощущение, что именно там некто или нечто, что знает обо мне, становится все сильнее…
Вход в пещеру кривой, свод высоко, просторно, однако из стен торчат довольно острые камни. Я двигался настороженно, уже хотел зажечь огонек, но впереди блеснул свет, через несколько минут я вышел в просторную пещеру.
В глубине слабый костер из сырых веток, сизый дым стелется по полу. Под стеной скрючился седой старик, упершись в нее костлявой спиной, при моем приближении даже не пошевелился.
Я всмотрелся, охнул.
– Агалантер!.. Что с тобой?
Он медленно поднял голову: лицо, испещренное морщинами, веки, вспухшие и красные, как после многочасовых ночных бдений.
– А-а-а, – произнес он равнодушно скрипучим голосом, – что-то знакомое… Ну да, тот герой, что вызволил меня из рук Тартеноса… Даже спас, как говорят в этом времени…
Я перевел дыхание, стараясь делать это незаметно, пусть не видит, что я трусил, но приятно, что узнал своего спасителя, а не шарахнул сразу о стену.
– Верно, – согласился я торопливо, – это я оказал ту крохотную услугу, но не стоит о таких пустяках… Что с тобой случилось, ты же великий маг? Я могу чем-то помочь?
Его высохшие губы чуть дрогнули в снисходительной улыбке.
