Рон почесал лопатку:
– Разберемся, когда найдем Навигатора-один.
На его подростковом лице появилось очаровательно-воинственное выражение.
– Проверим их потом, – сказала Ридра. – Надо сперва других найти.
– Нужен полный экипаж? – спросил Коготь.
Ридра кивнула:
– Может, ваш Глаз?
Коготь покачал головой:
– У них с Носом и Ухом очень тесный триплет был. Когда вернулись, Глаз ’родержался часов шесть, может, а ’отом назад в Морг.
– Ясно. Посоветуешь кого-нибудь?
– Не-а. Надо идти в Бестелесный сектор. Кого-нибудь ’рисмотрим.
– Если экипаж нужен к утру, надо выходить, – вставил Калли.
– Пойдем, – сказала Ридра.
Таможенник приотстал и дождался Ридру, которая шла сзади:
– В Бестелесный сектор?
– А что?
– А то. Не нравится мне это.
– Потому что там мертвые? – рассмеялась Ридра. – Не бойтесь.
– Кроме того, телесным запрещено заходить в Бестелесный сектор.
– Только в некоторые зоны, – уточнила Ридра под хохот остальных. – Но мы постараемся в них не соваться. Если получится.
– Одеваться? – спросила гардеробщица.
Все вокруг поздравляли Когтя с победой, отвешивали ему дружеские тумаки, щелкали пальцами. Он накинул на голову контурный плащ, и тот сам застегнулся на шее, обхватил руки под мышками и мощные бедра. Коготь помахал толпе и пошел вверх по балкону.
– А что, действительно по такой схватке можно оценить пилота? – спросил таможенник.
Ридра кивнула:
– На корабле нервная система пилота напрямую подключена к органам управления. Во время гиперстатических переходов он в буквальном смысле борется с флуктуациями стазиса. Вот и смотришь на его рефлексы, на умение управлять своим искусственным телом. Опытный транспортник сразу определит, как он будет работать с гиперстатическими течениями.
– Я, конечно, и раньше слышал, но увидел в первый раз. Было… здорово.
– Точно.
Когда они подошли к выходу, сфера вновь заиграла огнями. Теперь в ней кружили Кондор и Мавр.
На улице Коготь опустился на четыре лапы и пошел рядом с Ридрой.
– А Ка’рал и взвод?
– Хочу взять из учебки.
– Зачем таких желторотых?
– Хочу обучить по-своему. Кто поопытнее, с теми уже поздно.
– Дисци’лина будет та еще. И толку как от козла молока. Сам с желторотиками не летал, но говорят.
– Лишь бы явных психов не было, а так ничего страшного. И потом, времени совсем нет. Самое быстрое, если взвод нужен к утру, – это сейчас подать заявку во Флот.
– Ты уже подала?
– Хотела сперва уточнить у пилота, нет ли у него предпочтений.
Они как раз проходили мимо телефона-автомата у фонаря на углу. Ридра нырнула под пластмассовый колпак. Через минуту донесся ее голос:
– Да, взвод на рейс до Спечелли на завтрашнее утро. Понятно, что в последний момент, но особо опытных необязательно. Можно из учебки. – Она подмигнула своим спутникам. – Отлично. Потом тогда позвоню насчет психоиндексов для таможни. Да, сотрудник тут со мной. Спасибо.
Она повесила трубку.
– В Бестелесный сектор ближе всего сюда.
Улицы сужались, переплетались, становились все безлюднее. Вдруг они вышли на бетонную площадь, где в сложном порядке, крест-накрест, высились опутанные проводами металлические башни. Отсвечивающие голубоватым опоры отбрасывали неясные тени.
– Так это… – начал было таможенник, но замолчал.
Группа замедлила шаг. В темноте между башнями сверкнуло красным.
– Что это?
– Перенос. Они идут всю ночь, – сказал Калли.
Слева треснула зеленая молния.
– Перенос?
– Мгновенный энергообмен, который происходит при перемещении бестелесных состояний, – охотно пояснил Навигатор-два.
– Что-то я…
К тому моменту, когда они оказались между колоннами, мерцание уплотнилось, сквозь смог проступило серебристое облачко с прожилками красных огней, образовались три фигуры: им навстречу двигались три женщины, три усыпанных блестками скелета, глядящие пустыми глазницами. Холодная дрожь пробежала по спине у таможенника: очертания решетчатых опор просвечивали за призрачными телами.
– Лица… – прошептал он. – Посмотришь в сторону – и не помнишь, как они выглядели. Смотришь прямо – вроде бы люди, но отвернешься… – Еще одна прошла мимо них, и у него перехватило дыхание. – И уже не можешь вспомнить!
Он обернулся и проводил их взглядом.
– Мертвые? – Он покачал головой. – Десять лет проверяю психоиндексы транспортников, телесных и бестелесных. Но сегодня в первый раз вот так – лицом к лицу с мертвой душой. Видел, конечно, фотографии. Иногда на улице с кем-то разминешься, из тех, кто поприличнее. Но это…
– На транспортном корабле, – голос Калли от выпитого звучал тяжело, под стать его набрякшим от мускулов плечам, – есть такая работа, которая живому человеку не под силу.
– Ясно, ясно, – сказал таможенник. – Поэтому приходится брать мертвых.
– Например, Глаз, Ухо и Нос. Если бы обычный человек попробовал просканировать все, что творится на гиперстатических частотах, он бы для начала умер, а потом сошел с ума.
– Теорию я прекрасно знаю, – сухо ответил таможенник.
Калли сгреб его лицо в ладони и притянул к своим корявым щекам.
– Да ни черта ты не знаешь, таможня! – Тон его напоминал тот, которым он заговорил с ними в кафе. – Вы прячетесь в своей таможенной клетке в надежном гравитационном поле Земли, которая прочно привязана к Солнцу, которое держит постоянный курс на Вегу, и все тут в этой спирали летает и движется по понятным правилам. – Он показал рукой на Млечный Путь, различимый над менее светлой частью города. – А на свободу и не выбираетесь никогда! – Он оттолкнул маленькое раскрасневшееся лицо в очках. – Иэхх! Да что ты мне будешь рассказывать!
Убитый горем навигатор зацепил рукой за трос, идущий наклонно от опоры к бетону, и тот звякнул. От низкой ноты в горле у таможенника что-то булькнуло, и во рту появился металлический привкус обиды и гнева.
Он собрался дать ему выход, но медные зрачки Ридры уже смотрели на его лицо почти в упор, как минуту назад – мрачная физиономия в оспинах.
– Он еще недавно, – голос был ровный, отчетливый, глаза вцепились в его зрачки, – жил в триплете. В тесном, сложном эмоционально-половом союзе с двумя людьми. И один из них погиб.
Своим жестким тоном Ридра, как ножом, отсекла значительную часть его раздражения, но кусочек остался и выскользнул наружу.
