Я возвращаюсь к Пиктону, который не подает признаков жизни. Чтобы отвезти мою жертву к Бренде, действительно трудно найти кого-нибудь более подходящего, чем моя мать. Только в этот период жизни она будет преследовать исключительно свой интерес. То есть защищать меня, несовершеннолетнего, любой ценой, иначе удар воздушного змея может лишить ее материнских прав.
С другой стороны, я не должен влиять на новое будущее своими ожиданиями. Давид меня разочаровал, а мать может приятно удивить. Дадим ей такой шанс.
Я бегу к казино. На фейс-контроле слева от входа с вертушкой стоит мой старый приятель Физио. Несмотря на прогрессирующую болезнь Альцгеймера, он улыбается входящим игрокам как родным.
– Физио, это я, Томас, сын госпожи Дримм.
– Рад видеть вас снова.
Разволновавшись, отвечаю, что тоже очень рад. Просто счастлив снова увидеть его живым. Физио научил меня разбираться в ракушках и птицах. Когда я был маленьким, они еще попадались на пляже. Он был моим единственным другом детства. Надеюсь, что изменения, которые я сейчас запустил, не дадут ему закончить жизнь через три дня в холодильной камере – как это произошло в прошлый раз по моей вине.
– Если ты не против, мама просит помочь ей перенести одного игрока, которому стало плохо.
Физио с готовностью идет за мной на пляж, не задавая вопросов. Мы подходим к ученому, распростертому на песке в той же позе, в какой я его оставил. Я проверяю, дышит ли он, поднимаю ему веки. Его взгляд похож на взгляд лежащей в коме Бренды. Но губы профессора шевелятся, из них вылетают еле слышные звуки. Если это и кома, то, наверное, неглубокая.
Физио закидывает руку старика себе за шею и несет его на подземную стоянку. На этаже, отведенном персоналу казино, он усаживает мою жертву в машину матери. Я пристегиваю старика ремнем, захлопываю дверцу, и мы направляемся к лифту.
Поднявшись в зал, я обнимаю Физио и благодарю его. Он отвечает, что рад видеть меня снова.
Я иду через гигантский зал игровых автоматов, пробираясь между игроками, которые громко молятся Случаю в надежде быть услышанными. Между «Домо Аллигатором» и «Флеш-Покером» я толкаю дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен» и иду по длинному коридору. Со скорбным видом вхожу в кабинет матери. Она вскакивает, скидывая с талии руку Антони Бюрля, сидящего на столе. Мне делается так неловко, что я отступаю назад. Поскольку в этот раз мне не пришлось прятать труп на дне океана, я заявился гораздо раньше.
– Надо стучаться перед тем, как входишь! – орет мать.
– А мы как раз говорили о тебе, – заявляет важный чиновник категории «Б», торопливо застегивая пиджак. – Насчет твоего лишнего веса.
Он рассматривает меня с благожелательной усмешкой.
– Я сказал твоей маме, что не стоит беспокоиться. Ты становишься взрослым человечком, и надо просто сбалансировать гормоны…
– Вот видишь! – подхватывает мать.
– Ты слышал о докторе Макрози? Это лучший диетолог в стране…
– Спасибо. Мама, у нас проблема с папой. Ты можешь поехать домой?
Побледнев, она бормочет извинения. Бюрль выслушивает их с недовольной миной. Потом мы стремительно выходим в коридор.
– Что он опять натворил? – набрасывается она на меня.
Я успокаиваю ее. Отец здесь ни при чём. Неприятность случилась с клиентом казино. Я не хотел говорить об этом в присутствии ее начальника, чтобы не создавать проблем.
– Самоубийство? – пугается мать.
– Нет-нет. Всего лишь преступление.
– А, ну слава богу! – выдыхает она.
Самоубийство игроков – навязчивый страх моей матери. Ведь оно однозначно показывает ее профессиональную несостоятельность.
– Так что же случилось, Томас?
Вызвав лифт, я объясняю, что мой воздушный змей случайно свалился на голову игрока, когда тот выходил из казино, и что, если он умрет, меня обвинят в непредумышленном убийстве. Побледнев, как бумага, мать нервно вцепляется мне в локоть.
Я успокаиваю ее. И говорю, что, к счастью, в доме напротив живет бывший врач, которую исключили из коллегии за недоносительство на депрессивных пациентов. Если мы попросим ее поухаживать за стариком, она не настучит в полицию.
– А он… узнал тебя?
– Конечно, нет. Ты же видишь, какой сегодня туман. Но если мы отвезем его в больницу, там сразу поймут, что он получил рану на голове от удара воздушного змея. А потом найдут моего змея, а на нём – ту же самую кровь.
– Это просто катастрофа!
– Не то слово, – подтверждаю я, стараясь скрыть радость. – К счастью, у нас есть Бренда.
– Бренда?
– Доктор Бренда Логан. Мы скажем ей, что этот депрессивный бросился нам под колёса. Она что-нибудь придумает. Я не хочу, чтобы ты оказалась из-за меня в тюрьме, мама.
Я подталкиваю ее в лифт и нажимаю на кнопку первого подземного этажа. Мать смотрит на меня в полной растерянности. Конечно, она к такому не готова. Как-то неожиданно ее толстый покладистый увалень превратился в главу семьи.
– Он мертв! – пугается она, увидев неподвижное тело, криво сидящее на пассажирском сиденье.
– Нет-нет, это легкая кома.
– Но как он попал в мою машину?
– Не волнуйся. Физио помог мне его втащить, но он уже всё забыл. Видишь, как нам повезло.
Я открываю ей дверцу, потом сажусь сзади. Убедившись, что старик дышит, мать давит на газ и срывается с места.
Я откидываюсь назад, чтобы перевести дух. В общем, я собой доволен. По-моему, я придумал логичное объяснение и неплохо всё организовал. Осталось дождаться реакции Бренды.
– И надо же было так меня подставить именно сегодня! – причитает мать, выезжая на бульвар, который тянется вдоль Луна-парка. – Когда я уже почти получила рекомендательное письмо к величайшему диетологу!
Я вздрагиваю и стремительно оборачиваюсь. Куртка неонового цвета, каштановые волосы. Я только что увидел Керри на дорожке перед Луна-парком. И она на свободе – по крайней мере сейчас. Но это даже и неважно. Она ничем особо не рискует, пока не знакома со мной. Керри садится в белый автомобиль, который открывает изнутри какой-то тип, наверное, ее отец. Малоприятный субъект, судя по тому, как грубо он втаскивает девушку на сиденье.
Я заставляю себя отвернуться. Мне так хочется увидеться с ней! Но медведь прав – я прибыл сюда для другого. Мы встретимся позже. Здесь или в параллельной вселенной, если в этой я сделаю осечку…
– Я живу совсем не той жизнью, которой заслуживаю, – вздыхает мать, включая указатель поворота и выезжая на шоссе.
Меня так и подмывает сказать, что в будущем, из которого я пришел, все ее желания сбылись. Она богата, занимает высокий пост, сын похудел, а муж не пьет – и при этом в жизни ее полный крах. Только не уверен, что это поднимет ей настроение.
