Колдуны как один выругались, но я почувствовал, что они ожидали чего-то подобного. Все принялись колдовать. Благословенная Баку взвыла и захлопала в ладоши.
Взятая замерла. Звезды на ее юкате бешено закружились, затем тоже остановились. Снова закружились и остановились. Так повторилось несколько раз. Было слишком сумрачно, чтобы понять, что происходит с татуировками.
Возникший из ниоткуда Ненаглядный Шин закатил Взятой пощечину, развернулся и исчез. Единственным доказательством его появления был прилепившийся к щеке женщины валет мечей.
Краем глаза я заметил, как Благословенная Баку засовывает под рубашку кружку.
Взятая застонала. Вскрикнула:
– Госпожа, они слишком сильны! Их слишком много! Они пожирают меня!
– Через пару недель нам станет еще хуже, – сказала сержант Нвинн.
Мне нечасто доводилось видеть, чтобы столько мужчин не знали, как поступить со стаей миловидных девиц. Однако они наверняка были уверены, что Башня церемониться не будет. Землерою пора приступать к работе, понадобится уйма ям.
Все это было нелепо. За многие века Отряд сталкивался с бесчисленными смертельными угрозами, но ни разу с такой, от которой стало бы совсем тошно и которая вдобавок была плодом наших собственных благих намерений.
– Господа, вы думаете то же, что и я? – спросил Капитан.
В ответ все лишь пожали плечами. Вслух высказалась только сержант Нвинн:
– Да. Дело хуже, чем нам казалось.
Взятая рыдала, прижав руку к щеке с картой.
– Она права. У девочек развивается коллективный разум, безотчетный и неуправляемый. Они не знают, что делать. Плачут по ночам, боясь того, чем это может обернуться.
Ее глаза подернулись пеленой. Лицо обмякло. Она вновь превратилась в марионетку в руках неизвестного кукловода, которой стала, как только сошла с ковра. Карта Шина не полностью освободила ее.
Дохломух – уж на что черствый – прорычал:
– Вот дерьмо! Хуже не придумаешь, черт побери! От Башни стоит ожидать только одного решения.
Лейтенант поднял руку. Выглядел он смущенно.
Догадавшись, я сказал за него:
– Капитан, помнишь ту неудачную шутку Лейтенанта? Насчет девочек?
– Помню.
– Это вариант, при котором не придется их убивать.
– Веселенький выбор: убить или изнасиловать.
– Сержант Нвинн как-то предложила разогнать их, чтобы не тянули друг из дружки силу. Это решит проблему на время, но рано или поздно они опять смогут собраться.
– Они обязательно станут искать друг дружку, – подтвердила Взятая. – Зная, что у них есть сестры, даже сейчас пытаются вести поиски.
– Сержант Нвинн чертовски бдительна, – отметил я. – Все девочки были тщательно осмотрены. – (В своих записях Нвинн ничего не скрывала.) – Не знаю, насколько это важно, но две из них уже не девственницы.
Нвинн не смутилась:
– Старшей шестнадцать. Она родила ребенка, который сейчас в том же храме. Другой четырнадцать. Она сделала неудачный выбор за считаные часы до того, как мы ее поймали. Впрочем, время покажет, был ли он на самом деле неудачным. Остальные не тронуты. О тех, которых мы не задержали, ничего не могу сказать. Быть может, девочка – Портал Теней – прямо сейчас развлекается где-нибудь с мужчиной, от которого родится новое воплощение Властелина.
Ситуация выглядела особенно глупой, потому что все девочки жили в храмах Оккупоа. Я повторил:
– Лейтенант предлагал обезопасить их, лишив девственности.
Все мужчины озабоченно навострили уши.
Взятая понемногу приходила в себя. Сделав несколько глубоких вдохов, она произнесла:
– Массовое изнасилование? Этого недостаточно. Чтобы навсегда закрыть Портал Теней, девочки должны от вас забеременеть. А против коллективного разума и это вряд ли поможет.
Дохломух проворчал:
– Ребята, придется нам отяжелить совесть толпой мертвых девчонок.
Все опешили. Никто бы гроша ломаного не поставил на то, что Дохломуху известно понятие «совесть».
Любой человек способен удивить.
Дохломух высказался открыто.
Взятая тоже оживилась и собралась с мыслями:
– Я одна из них, но вынуждена признать, что с точки зрения империи истребление может быть единственным выходом.
Все мы провели бо́льшую часть жизни, занимаясь суровой профессией. Были закалены в боях. По сравнению с остальными лекарь Костоправ чувствительный рохля. Но никто не сказал: «К черту! Зароем маленьких сучек!»
– Должен быть способ спасти детей, – произнес Канючий Зоб.
– Проблема не в том, чтобы их спасти, – ответил Старик. – А в том, чтобы спасти их и предотвратить то, чем они заняты, и то, ради чего созданы. Они могут погубить нас и саму империю.
– К тому же нам придется следить, чтобы никто из них не связался с мужчиной, способным открыть Портал Теней, – добавил я.
Взятой снова стало плохо. Она обратилась к сержанту Нвинн:
– Если выберете пять сильнейших, самых опасных девочек, мы с полковником Чодрозом отвезем их в Башню. До следующего лунного цикла сможем доставить туда две группы.
– Это наверняка нарушит их синхронизацию, – согласилась Нвинн.
– Но… – попытался возразить я.
Взятая вскинула палец, словно клинок:
– Их не убьют.
Я сдался. Она сама была одной из них.
– Значит, так и поступим. Если придется, забери их всех.
– Если придется. Если так пожелает она.
Не следует забывать, кто тут главный.
Услышав, что его снова завербовали в посыльные, Дохломух посерел. Как и все, кто побывал в Башне и вернулся, он не помнил, что там происходило, но был уверен, что прошел через сущий ад.
– Мне жутко от одной мысли о возвращении туда, но другого выхода нет. С прежней партией обходились хорошо.
Откуда он это знает?
Капитан взглянул на меня, желая услышать мое мнение. Я лишь развел руками:
– Со мной тоже. Разве что мозги все выкрутили, насколько я могу вспомнить.
– Я тут прикинул, – сказал Лейтенант. – У нас двадцать девять девочек, пятнадцать – несовершеннолетние. Достаточно избавиться от десяти, и мы спасены. – Он спохватился: – Черт, вы и без меня это сосчитали!
– Мы найдем новых, – ответил я. – Вероятно, много. Считать не пересчитать.
Впервые за вечер голос подал Гоблин:
– Согласен. Перед совещанием ко мне прилетел голубь от Молчуна. Они с Эльмо еще девять вчера изловили. Положили кучу мятежников. Говорят, напали на новый след воскресителей.
