Я солгал. Я не пишу в Анналах на форсбергском.
Я вручил Маркегу несколько серебряных монет, добытых Эльмо в ходе рейда. Этого было достаточно, чтобы оплатить месяц работы. Зораб вытаращил глаза. Кивнул пару раз, затем слегка поклонился.
Поганец наверняка намеревается присвоить часть денег. У него впереди будущее без Отряда.
Я не дал ему понять, что наивный Костоправ сделал в своих планах поправку на алчность.
Взятые прилетали и улетали, когда им заблагорассудится. Никому из них не нравилось гостить у Отряда. Пришлось уступить мою новую спальню важным особам, привыкшим ко всему лучшему.
Шин со Светлячком перебрались вместе со мной в старый дом. Шин держался молчаливо. Его сестра не упускала возможности сказать пару ласковых в адрес матери и старших прислужников Госпожи, причем на языке, который ей еще не полагалось знать.
Впрочем, я был с ней согласен. Но вслух этого не выражал.
Светлячку нравилась моя старая хибара без удобств. Шин вполне логично жаловался на невыносимые страдания и унизительные жизненные условия.
Я навестил сержанта Нвинн. Целью визита не были Тидес Эльбы и их дети. Я говорил, Нвинн слушала. В конце беседы она кивнула, соглашаясь с тем, что полезно было бы скопировать и ее записи.
Шепот вернулась через неделю и сразу принялась донимать всех распоряжениями, как будто имела полное право командовать Отрядом. Старик не снимал с лица улыбочки и постоянно кивал, чтобы склочная ведьма не распоясалась вконец. Но она все равно устроила совещание с участием отрядного начальства, наших колдунов, собственных подручных и некоторых жителей Алоэ, в том числе храмовых служителей. Пространная речь Взятой заставила всех задуматься, не помутилась ли она рассудком.
Вдруг она застыла, выпучив глаза. Кровоизлияние в мозг? Солнечный удар?
Перед ней возникло крошечное золотистое солнце. Повисело в воздухе несколько секунд, затем превратилось в золотой венок, из которого выглянуло женское лицо.
Не просто женское. Лицо самой Госпожи.
Она с укоризной посмотрела на Шепот, словно мать на распоясавшуюся дочь. Затем заговорила.
Не помню, что она сказала, кроме того что мне следовало заниматься своим делом. Поговорив с остальными свидетелями, я пришел к выводу, что все получили такое же назидание. Конкретных слов почти никто не помнил.
Закончив обращение, Госпожа исчезла. У нас заметно поднялось настроение. В последнее время слишком многие важные бездельники указывали нам, как готовиться к войне, и не переставали при этом ныть и жаловаться. Теперь счастливые, довольные солдаты, как мужского, так и женского пола, чувствовали себя боеспособными.
Едва лик Госпожи растаял, Шепот молча отправилась восвояси. Как выяснилось вскоре, она присоединилась к восточной армии, уже выдвинувшейся к Призрачным Землям.
Вслед за ней нас покинули и остальные Взятые. Светлячок сказала, что они отправились за оставшимися имперскими колдунами, которых нужно переправить к границам Призрачных Земель. Ближайшим поселением была деревушка Амос. Но исторического значения она не имела и не будет иметь.
Я подготовился как смог. Эдмус Черный активно помогал, пусть и ворчал, что теперь на него свалят все приготовления.
– Ты-то со Взятой полетишь.
– Надеюсь. Подумываю, не жениться ли на ней в самом деле, чтобы больше пешком не ходить.
Раздался какой-то шум. Я обернулся, но увидел лишь тень.
Надо бы следить за языком. Даже у стен есть уши.
Черный покачал головой:
– Лекарь, ты стареешь, если считаешь доступный транспорт главным преимуществом брака.
Держа в уме тени, я живо положил конец обсуждению моих отношений с Озорным Дождем. Но мысленно я это обсуждение продолжал. Уже довольно давно. Мечты, мечты. Мне никогда не набраться смелости, чтобы взаправду сделать предложение.
Лучше вообще об этом не заикаться. Слишком опасно.
От псевдобрака пострадал привычный уклад моей жизни. Я больше не хожу в трактир. Не играю в тонк вот уже несколько месяцев. Не болтаю попусту с друзьями, потому что рядом почти всегда дети – чаще всего Светлячок.
Дети по-прежнему не объясняли, что происходит. Я сам сложил два и два и сделал вывод: мы идем поколотить Призрачные Земли самой большой палкой, что есть у Госпожи. Только к чему такая помпезность?
Дети утверждали, что ничего не знают. Возможно, Светлячок правда не знала. А вот Шин… поди угадай. Мальчуган все прыгал по своим горшкам и появлялся только на обед и ужин.
Главным среди несведущих оставался, разумеется, я.
Охота за девочками официально была временно прекращена, но Отряд продолжал заниматься ей добровольно. Ведь эти милашки могут стать вратами, через которые самый злобный злыдень в мировой истории вернется в наше прекрасное настоящее.
Что может быть важнее, чем предотвращение этого события?
Озорной Дождь возвратилась, когда началась страда. Сбор урожая был главным приоритетом Отряда, несмотря на то что все больше имперских войск перемещалось на восток.
Взятая не обрадовалась, увидев, что солдаты трудятся в полях, а не готовятся к боевым действиям с применением магии.
Старик даже не думал оправдываться.
– А есть мы что будем? – вопросил он. – Имперские солдаты – как саранча. Их начальники не запасают продовольствие. И позволь мимоходом заметить, что команды готовиться к выступлению мы не получали. – Грозный взгляд в мою сторону намекал, что лучше не заикаться о том, что мы с Эдмусом Черным приготовились к выступлению еще месяц назад. – Мы привыкли считать себя лучшими из лучших, но способность угадывать мысли нанимателей в число наших талантов не входит. Если тебе что-то от нас нужно, лучше скажи об этом прямо. Если же нет, то мы будем действовать согласно последнему конкретному приказу, то есть защищать местных жителей и искать твои юные копии.
Да, наш Старик не робкого десятка.
«Защита местных жителей» подразумевала и отваживание мародеров, что настроило против нас некоторых пришедших на юг ребят.
– Нельзя просто отобрать у людей урожай, – сказал Капитан. – Откуда, по-твоему, взялись мятежники? Здесь целый год не было эксцессов. Местные нас любят, ведь мы принесли мир и процветание. Главная их претензия: что мы забрали вас и нарушили их религиозный цикл.
Разговор проходил в штабе за огромным столом Капитана. Взятая сидела лицом к Алоэ.
– Да, это прискорбно. Я уже успела забыть.
Я был там, потому что Озорной Дождь всюду таскала меня за собой, как собачонку. Полагаю, ей хотелось, чтобы любая мелочь была записана.
Неужели она тоже стала забывать?
Теперь я ежедневно перечитывал Анналы. Если пропускал день, воспоминания тускнели.
