Мы направились к гранитной крепости. Несмотря на ее внушительный вид, я не сомневался, что Озорной Дождь найдет к ней подступ.
Оказывается, пока я спал, Анко спрятал вокруг крепости множество теневых горшков.
Перо с Бывалым протащили свои ковры в разобранном виде через сапу и теперь собирали их.
Озорной Дождь созвала своих любимцев:
– Нас поджидают несколько сильных колдунов. Нужно взять их живыми, если получится. Есть и другие люди. Они нам не враги. Не убивайте тех, кто не сопротивляется. Это все. Собирайтесь. Начнем, как только Перо с Бывалым будут готовы.
Я подошел на ее зов. Охотницы энергично помогали Светлячку приготовить скудный завтрак.
Какому-то бедолаге пришлось тащить по сапе кухонный скарб. Возможно, не одному, ведь здесь собралась целая толпа голодных ртов.
Светлячок выглядела рассеянной. Всех одолевали тяжелые мысли.
– Что с детьми? – спросил я Озорной Дождь.
– Куро и Широ? Скоро они увидят, где родились. Возможно, даже встретят матерей. А Светлячок обижена, потому что ей не дают заниматься своими делами. – Она усмехнулась. – Надеюсь, я пахну получше тебя. Наверное, зря надеюсь.
Обычно в таких ситуациях мужчины строят из себя благородных рыцарей. Но только не ворчуны вроде старины Костоправа. Впрочем, мне хватило ума не жаловаться вслух.
Меня всерьез озадачили слова о том, что девочки могут встретить матерей. Выходит, они родом из этой странной крепости? Что, если и моя прекрасная жена появилась на свет здесь?
Она прочитала мои мысли:
– Нет. Я родилась не здесь.
Не знаю почему, но я ей поверил. Кто-то в этой крепости массово производил Озорных Дождей и Тидэс Эльб, а затем подбрасывал их туда, где привечали сирот. Вроде того как лягушки мечут икру. Наплоди сколько получится – кто-нибудь да выживет и продолжит род.
Я взял Озорной Дождь за правую руку, а Широнеко за левую и пощупал пульс. Моя жена была взволнована. А сердце девушки колотилось так, что мне стало боязно за ее здоровье. С Куронеко было то же самое.
Солнце озарило горизонт.
Граница между светом и тенью опускалась на восточную стену крепости. Когда она дошла до основания, моя благоверная взмахнула рукой и выкрикнула приказ на древнем языке, которым в последнее время предпочитала пользоваться.
Из стены выскочило несколько гранитных блоков. Следом выпало еще с десяток ослабевших, но остальные держались прочно.
– Это наш вход, – произнесла Куро.
– Будьте осторожны, – сказал я ей. – Кто знает, где еще может обвалиться стена.
Пока оседала пыль, моя жена что-то бормотала, одновременно гордясь собой и досадуя на то, что не все пошло по плану.
Отругав двух ближайших Взятых, она повернулась ко мне:
– Милый, ты не знаешь, где дети?
– Ты же вроде их работать послала.
– Посылала. Но им давно пора вернуться. Ладно, пойдем посмотрим, что внутри.
Она сказала еще что-то Шепот. Та недовольно кивнула.
Шепот созвала остальных Взятых и дала им указания. Колдуны отправились собирать солдат.
Творилась какая-то чепуха, но я молчал. Не время для болтовни. Костоправу надо помалкивать и все записывать, прежде чем ему изменит память.
Подниматься нужно было по неровно выложенным и чересчур высоким гранитным ступеням. Мы добрались до пролома, от которого до настоящего входа было еще футов сорок вверх. У меня уже ныли лодыжки. Вне всякого сомнения, замок был построен и сохранялся в целости с помощью колдовства.
Я пережил подъем, закончив его четвертым. Несмотря на боль, не преминул насладиться видом симпатичных полукружий перед собой. И вовсе не испытывал из-за этого стыда.
Сами виноваты. Их никто не заставлял быть такими соблазнительными.
Сестры и шлюхи.
Ненаглядный Шин и Благословенная Баку куда-то подевались. Анко тоже давно не показывался на глаза. Я подозревал, что внутри этой каменной громады тысячи теней; в некоторые из них поместили глиняные сосуды. Перо и Бывалый летали вокруг крепости, провоцируя ее жителей и одновременно отвлекая их.
Остальные Взятые ждали вместе с выстроившимся войском.
Снаружи барьера находился только Хромой. Он кружил на большой высоте.
Озорной Дождь остановилась у пролома и заглянула внутрь. С моего места была видна лишь тьма.
Сверху раздался голос Светлячка:
– Мама, входи, ворота открыты. Мы уже со всем разобрались.
– Опять карабкаться, – проворчал я.
Озорной Дождь усмехнулась:
– Милый, тебе полезно упражняться. Ищи во всем светлое, глядишь, не придется блуждать в потемках. – Она поднялась на несколько ступеней, обернулась. – Может, поменяешься местами с Куро и Широ, чтобы они тебя толкали?
– Я еще не настолько устал.
Главные крепостные ворота были десяти футов в высоту и пяти в ширину. Одновременно они служили подъемным мостом, ложившимся на сухой ров восьмифутовой ширины. Падать отсюда будет высоко. Башню у моста, к которой подходила лестница, поместили весьма грамотно, но, судя по всему, она не служила оборонительным укреплением.
Тот, кто создал эту крепость, явно не ожидал, что ее придется защищать от реальных врагов. Плод чьего-то богатого воображения, она лишь по случайности оказалась почти неприступной.
Светлячок изнывала от нетерпения, все переминалась с ноги на ногу, пока ждала нас.
– Я пойду первой, – сказала Озорной Дождь.
За ее спиной Куро и Широ тоже принялись переминаться, будто хотели в туалет. Девушкам вовсе не хотелось входить в крепость, но они считали, что должны это сделать, что в этом их предназначение.
Светлячок подбежала ко мне. Мы замыкали группу. Девочка схватила меня за руку, дрожа, как мне показалось, вовсе не от нетерпения.
Озорной Дождь подозвала Перо, а затем обратилась к нам:
– Мне кое-что пришло в голову. Надо проверить. Подождите минутку.
Перо подогнала ковер к мосту. Озорной Дождь взошла на него. Они взмыли и медленно обогнули крепость.
Я думал, Озорной Дождь просто хотела раздать новые распоряжения.
Вернув мою жену, Перо спустилась вниз, к солдатам и остальным Взятым. Те начали отход.
Почему бы не подождать, пока мы снимем магический барьер?
А, ясно. Озорной Дождь решила его не убирать.
Эх, вашу мамашу! Опять ползти в потемках по вонючей грязи.
Не зря я жаловался на жизнь.
– Придется возвращаться тем же путем, – подтвердила мои опасения Светлячок.
– Дочка, за дурака меня держишь? Твой старый папаша не рожден гулять по теням. В отличие от тебя.
