– Ты опоздал, – сказал Перепел, уже сидевший на своем месте. – Полагаю, твое путешествие дало результаты? – Мерлин начал было придумывать ответ, но Перепел заговорил опять. – Хорошо. Теперь садись. Если бы я не сделал тебе отдельного выговора, ты бы счел это очень скверным знаком.
Мерлин молча прошел к своему стулу и уселся.
Что же такого серьезного стряслось?
Кроме сухопарого серокожего капитана в переговорной собрались пятнадцать старейшин корабля. Все они, кроме Мерлина, были в полном церемониальном облачении, с медалями и знаками своего ранга. Это был Совет – высший орган корабля, не считая самого Перепела. Один старейшина на каждую дюжину субстарейшин, один субстарейшина примерно на сто членов экипажа. Эти пятнадцать человек представляли около пятнадцати тысяч других людей, работавших, отдыхавших или спавших в обширных помещениях корабля. Бо́льшая часть работ была связана с уходом за двумя сотнями тысяч человек, что лежали в анабиозе, – беженцев из десятков систем. Груз ответственности был тяжким, особенно если учесть, что «Колибри» уже много столетий не встречал других человеческих кораблей. Никто не становился старейшиной по умолчанию, и все присутствующие, включая Мерлина, заслужили право сидеть рядом с Перепелом. Даже, подумал Мерлин, его противники в Совете. Как та же Дрофа. Эта женщина, отличавшаяся холодной красотой, носила черный мундир с воротником-стойкой, украшенный прихотливой черной вышивкой на манжетах и воротнике. Она постукивала пальцами по древнему дереву стола, и ее черные кольца звякали, сталкиваясь друг с другом.
– Мерлин, – сказала она.
– Дрофа. Как дела?
Женщина смерила его ядовитым взглядом:
– Сообщают, что ты взял одну из двух последних свирелей без прямого разрешения Совета, то есть секции по изучению Паутины.
Мерлин открыл было рот, но Дрофа решительно качнула головой:
– Нет. Даже и не думай выворачиваться. Я прослежу, чтобы этого не повторилось. По крайней мере, на этот раз ты вернул ее целой и невредимой. Ведь так?
Мерлин улыбнулся:
– Я ее не вернул. Она все еще там, приближается к Пути. – Он продемонстрировал Дрофе краткую сводку на тыльной стороне кисти. – Я разместил ее снаружи, на автоматизированном дроне.
– Если ты ее уничтожишь… – Дрофа оглядела унылые лица присутствующих в поисках поддержки. – Тебя ждет трибунал, Мерлин. Или что-нибудь похуже. Как всем известно, ты изучаешь свирели только потому, что получаешь возможность отправиться на поиски нелепых приключений.
Перепел кашлянул:
– Деятельность Мерлина мы обсудим позже, Дрофа. Это может показаться чуть менее насущным, когда ты выслушаешь меня.
Завладев общим вниманием, старик понизил голос до едва различимого полушепота:
– Боюсь, у меня на редкость скверные новости.
«Вот оно», – подумал Мерлин.
– Как помнят некоторые из нас, – сказал Перепел, – наши жизни определил один факт. Оглядываясь на пройденный нами путь, мы всегда знаем, что они там, где-то позади. На расстоянии плюс-минус тридцати световых лет, по последним оценкам, но при этом неуклонно приближаются, примерно на один световой год за каждые пять лет корабельного времени. Через полтора столетия мы окажемся в пределах досягаемости их оружия.
Перепел кивнул на стену с фресками – на одну особенно ожесточенную сцену: корабли, ведущие перестрелку над охваченной пламенем планетой.
– Это будет скверно, – объявил он. – В лучшем случае мы сможем уничтожить один-два элемента роя, прежде чем они нас прикончат. Однако мы научились жить с этим, иногда почти не вспоминая о них, по той простой причине, что все это далеко в будущем. Возможно, самые молодые доживут, но меня среди них определенно не будет. И конечно же, мы цепляемся за надежду на то, что завтрашний день укажет неведомый сегодня путь к спасению. Более совершенное оружие или новые физические процессы, дающие возможность выжать из наших двигателей чуть больше, чтобы мы смогли оторваться от врага.
Это было правдой. Они знали об этом на протяжении многих лет. Они каждый день просыпались с этим. Никто ничего толком не знал о хескерах, кроме того что это безжалостные инопланетные киборги откуда-то из центра галактики. Казалось, они стремятся лишь к одному – полностью уничтожить человечество во всех местах, занятых людьми с момента Расцвета. Они действовали с ледяным терпением. Война длилась уже многие килогоды.
Перепел глотнул воды и продолжил:
– Теперь я должен сообщить вам о крайне тревожном открытии.
Над столом вспыхнули звезды: сотни и тысячи звезд рассыпались кружевными узорами, словно пряди водорослей. Это была карта окрестностей – на несколько сотен световых лет в каждую сторону, – и Путь рассекал ее, словно голубой луч лазера. На карте были отмечены и «Колибри», рядом с Путем, и преследующий его рой вражеских кораблей.
А потом впереди, почти рядом с Путем, вспыхнуло новое пятно.
– Вот это тревожное открытие, – сказал Перепел.
– Источник нейтрино? – спросил Мерлин, изо всех сил пытаясь скрыть, что его внимание разрывается надвое.
– Скопление источников у нас на пути, примерно в ста световых годах. Спектроскоп говорит, что они более-менее стационарны относительно окрестных звезд. Значит, это не рой, идущий наперехват, но боюсь, что на этом хорошие новости заканчиваются.
– Хескеры? – спросил Коростель.
– Несомненно. Вероятнее всего, мы движемся прямиком к главному оперативному скоплению, сотням кораблей, эквиваленту наших материнских баз или кольца заводов. Они почти наверняка вооружены до зубов и не собираются позволить нам спокойно пройти мимо. Короче говоря, мы убегаем от одного роя к другому, еще больше первого.
Воцарилось молчание. Старейшины, включая Мерлина, переваривали новость.
– Ну, тогда все, – сказал другой старейшина, белобородый и лысый Жаворонок, руководивший кадетами. – Остается одно – изменить курс.
– Тактически рискованно, – возразил Коростель.
Жаворонок потер красные от усталости глаза. Судя по всему, он уже давно бодрствовал – возможно, был посвящен в эту новость раньше других, застигнутых теперь врасплох.
– Да. Но что еще мы можем сделать?
– Есть один вариант, – сказал Мерлин и увидел, что выведенные на перчатку данные изменились. Датчики, установленные на свирели, наконец-то засекли некую активность. С учетом того, что он собирался предложить, это воистину было иронией судьбы. – Программа ускоренного выхода на Путь. Даже если впереди засада, хескеры не смогут дотянуться до корабля, идущего по Пути.
Дрофа презрительно усмехнулась:
– Тот факт, что лучшие умы Когорты безрезультатно бились над этим на протяжении килолет, не подрывает твоего оптимизма?
– Я лишь сказал, что наши шансы отличны от нулевых.
