– Индрани послала меня, – сказал Хайдар, – чтобы представить все в правильном свете. Девять лет набиралась смелости, растила меня. Думаю, отдавала себе отчет, что задача не из легких. Но она доверяла старику. Догадалась, что он ни к чему не причастен, и должна была пообщаться с ним так или иначе, прежде чем он отдаст концы.
Они выскочили из коридора на террасу. Серхио захлестнуло облегчение: орнитоптер стоял на прежнем месте, похожий на муху, залитую расплавленным стеклом.
– Непричастен?
– К тому, что с тобой случилось там, в караване.
Хайдар остановился, чтобы сбросить плащ с клобуком. Под верхней одеждой был облегающий костюм, на его ребристой поверхности сверкали инсигнии клана.
– Все было не совсем так, как ты думаешь. Я знаю. Слышал, о чем ты говорил с Основателем, и не думаю, что ты ему лгал.
Они устремились к орнитоптеру.
– А как на самом деле?
– Катастрофа орнитоптера – не случайность. Ты сам сказал: смерч налетел внезапно. Ну да, смерч и вправду не был запланирован, но ты бы все равно разбился. Кто-то покопался во внутренностях твоей птички.
– Подстроил аварию?
– Не со смертельным исходом, но так, чтобы задержать твое возвращение домой. Ты должен был найти убежище в караване и не устоять перед очарованием сестренки. Сработало тютелька в тютельку.
– На такое способен только человек из Диоцеза.
– Не человек. Машиновек. Они везде, верно? Похоже, мнят себя следующей ступенью эволюции, а орден – удобным орудием, чтобы подчинить человечество. Никто и не заметит, как это произойдет. Индрани полагает, что так они поступают со многими молодыми священниками, только что закончившими семинарию. Расставляют ловушку и смотрят, что получится.
– Они знали.
– Что?
– Другие священники. Они знали, что со мной произошло. Я думал, это потому, что моя легенда шита белыми нитками. Но я никогда не переставал гадать: а не случалось ли с ними чего-то подобного?
– Старый Иван был прав, священник.
– В чем?
– Ты был зеленым юнцом. Правда. Ты не обижайся.
Они добежали до орнитоптера. Серхио откинул колпак кабины и стал лихорадочно прикидывать, хватит ли места на двоих, если потесниться.
– Думаешь, тебе удастся туда заползти? До Викингвилля путь неблизок.
– К счастью, нам нет нужды лететь в такую даль.
Серхио втиснулся в кабину следом за Хайдаром, опустил колпак и вдохнул в миниатюрную машину подобие жизни. Ее крылья зашевелились, застучали друг о друга, затрещали пластинами псевдохитина.
– Давай поговорим без обиняков. – Его пальцы порхали над консолью управления. – Машиновеки расставляют ловушки, дожидаются, когда мы попадемся. Они узнают обо всем через наших духовников – и все время контролируют нас, чтобы никто не смел даже помыслить о противодействии ордену.
– Вроде того.
Они поднялись в воздух.
– Элегантное решение. Циничное, но очень изящное. Вот только без посторонней помощи оно бы не сработало.
– Средства и цели, – вымолвил Хайдар. – Для Индрани это была просто иная форма шантажа. Клан сидел на крючке у симметристов – мы всецело зависели от освященных систем жизнеобеспечения. Кто-то в ордене – кто-то из агентов машиновечества – вступил в контакт с Индрани и дал понять, чего от нее ожидают и что с ней будет в случае провала. Ее семья была бы разорена, а она сама пошла бы по миру.
Тень от орнитоптера на земле уменьшилась. Машина боролась с ветром, пытаясь удержать курс, и каждый взмах крыльев рождал маленькую муаровую радугу.
– Как ты проник в орден?
– Под песками есть заброшенные тоннели, оставшиеся с войн. Некоторые заходят под самый купол. Мы сильный клан. Мы все про них знаем. Особо тщательная маскировка мне и не требовалась. Достаточно было не приближаться к машиновекам.
– Беллармин что-то подозревал.
– Он не мог читать мои мысли так же легко, как это делал с остальными. Конечно, его наверняка одолевало беспокойство: кто этот нахал? Высокопоставленный иерарх, член новой фракции машиновечества? Любой вариант не сулил ему ничего хорошего.
Они пронеслись сквозь полимерную сеть. На миг сопротивление усилилось, но затем исчезло. Серхио рискнул оглянуться на удалявшийся храм. Защитные горгульи раскрыли пасти, глазки налились пламенем.
В голове возник голос. Прежде Серджио принял бы его за глас Божий, но поврежденный духовник превратил его в раздраженное жужжание, как у посаженного в коробочку жука.
– Похоже, нам угрожают, – предположил Серхио. – Могут и огонь открыть. Они способны дискредитировать меня перед Викингвиллем, но предпочтут, чтобы я вообще туда не вернулся. Им лучше не рисковать.
– Ты просто рули и ни о чем не думай, священник.
Небо сбоку от машины озарилось красным, будто внезапно взошло солнце. Лазеры промахнулись, но прицел тотчас был скорректирован, и вскоре орнитоптер очутился в клетке из тонких красных лучей.
И снова жужжание в голове.
Лучи хлестнули по крыльям машины, испещренная венами псевдокожа превратилась в облачко ионизированного хитина; остался лишь почерневший скелет. Носовая часть орнитоптера качнулась к земле, точно голова молящегося.
– Кажется, мы вот-вот разобьемся, – сказал Серхио с ошеломившим его самого спокойствием.
Он пытался собрать все, что осталось от его веры. Если вообще хоть что-то осталось…
Потом они врезались в землю.
Свет и мрак и неопределимо долгая остановка сознания, – наверное, так себя чувствовал Основатель, пребывая в кивидинокийском чистилище во время полета к Погибели. Когда этот непонятный срок миновал, Серхио обнаружил, что не так уж далеко они улетели. Он лежал, уткнувшись лицом в холодный песок; легкие страшно болели от нехватки воздуха. Изувеченный в катастрофе орнитопер маячил на периферии зрения, жалкий, как сломанная и выброшенная ленивым ребенком игрушка.
Над Серхио склонился Хайдар:
– Думаю, жить ты будешь, священник, но пора вставать и делать ноги.
Брат Индрани говорил с легкостью, которая казалась неестественной, но тут Серхио вспомнил, что клановщики лучше приспособлены к марсианской атмосфере, чем жители Викингвилля и других городов. Священник попробовал подняться. В его груди зашевелились несколько мясных крючьев.
– Похоже, я сломал пару ребер.
– Если останешься здесь, у тебя будут проблемы посерьезней. Нам надо забраться вон туда.
За спиной Хайдара бархан закрывал половину неба.
– Ты что, сдурел? Как я залезу?
– Они придут за нами. – Хайдар указал в сторону храма.
Почти конвульсивным движением Серхио приподнялся. Пришлось ждать, когда прояснится зрение. Зеркалоликие очевидники выбегали из центрального шпиля, заполняли храмовую террасу. У одного на яйцеголове была вмятина, как от кивидинокийского кулака.
