– Необычное желание, синьора, но, пожалуй, понятное… Давайте так: я принесу вам разрешение, а вы возьмете меня с собой в старый порт?
– Я подумаю, Джан-Баттиста, – улыбнувшись, я подняла бокал. – Итак, за здоровье вашего отца!
Лавиния Редфилд позвонила на мой коммуникатор несколько не вовремя. Сигнал раздался в тот момент, когда я рассчитывала количество геля pellis, нужное для того, чтобы покрыть им человеческое лицо трижды: миллиметр для эпидермиса, два для дермы и плюс миллиметр слоя, в который впитаются заклинания и который нужно будет удалить через три дня. Помянув Темного, я записала получившиеся цифры и ответила:
– Добрый вечер, госпожа Редфилд.
– Добрый вечер, госпожа Хемилтон-Дайер, – она улыбнулась и сказала: – Понимаю, что попала неудачно, и постараюсь быть краткой. Вечером в среду я буду в Ка’Ботта, Джан-Марко откроет мне портал. Могу я пригласить вас в гости?
– В какое время?
– В восемь не рано?
– Отлично.
– Тогда жду! – и экран погас.
Вздохнув, я вернулась к расчетам.
Госпожа Редфилд ждала меня у водного подъезда, присев на высокий постамент рядом с мраморным львом. Лев вглядывался в даль, придерживая лапой щит, женщина курила трубку. Коротко стриженные совершенно белые волосы, стройная фигура в темных брюках, белой рубашке и куртке, высокие скулы, глаза ледяной голубизны – она впечатляла, и хорошо об этом знала.
Ка’Ботта показался мне несколько странным. Запущенный, какой-то пыльный холл, и при этом отличные, заново отделанные комнаты господского этажа. Госпожа Редфилд только усмехнулась, заметив мое недоумение:
– Это штучки моих коллег из Службы магической безопасности. Здание принадлежит им. Почему-то они считают, что незачем кому-то знать, есть ли в доме жилец.
– А свет в окнах?..
– Затенен магически, с воды ничего не видно. Да и какая здесь вода? Это не Гранд-канал, по нашей узенькой rio если раз в день проплывет лодка, то это уже час пик. Прошу вас, присаживайтесь, – она показала рукой на кресла возле камина. – Признаться, для меня в этом городе сыро. Все время хочется просушить туфли. Кофе, вина, aqua vita, келимас?
– Присоединюсь к хозяйке, – улыбнулась я.
– Ну, поскольку я происхожу с варварских островов, то в такой туманный вечер точно предпочитаю напитки покрепче.
Госпожа Редфилд достала пару невысоких стаканов с тяжелым дном, щедрой рукой плеснула в каждый из графина и добавила по паре капель воды. Слегка взболтала золотистую, слегка маслянистую жидкость и протянула мне.
– Разве аква-виту не со льдом пьют? – удивилась я.
– Ох уж эти уроженцы Нового Света! Ну, конечно, какой-нибудь кукурузный бурбон безо льда и в рот взять невозможно, но настоящий нектар с острова Айла – только с каплей воды, чтобы раскрылся весь букет напитка. Попробуйте глоточек, покатайте на языке…
Напиток был действительно хорош, хотя и несколько непривычен: копченый привкус, морская соль, аромат меда и цветов будили в душе что-то странное, не то надежды, не то сожаления. Сделав еще глоток, я не без сожаления отставила стакан. Все же лучше сперва поговорить о деле, а потом уже туманить голову шорохом вереска.
– Как я уже говорила, я прочла вашу статью в «Ежегоднике». Вы ничего не пишете о технике снятия проклятия. Если бы все дело было в «разматывании ленты», то проклятия давно вышли бы из употребления. Их мог бы снимать любой мало-мальски грамотный аптекарь, умеющий видеть ауры.
Моя собеседница тоже отставила стакан.
– Вы правы. Методика достаточно сложная, и одного лишь магического зрения недостаточно. Как я поняла, мы имеем дело с посмертным проклятием? – дождавшись моего кивка, госпожа Редфилд продолжила: – Нужны еще некоторые алхимические компоненты и довольно сложный набор артефактов. Я привезла с собой недостающее. Собственно, у меня не хватает только крови ближайшего родственника покойного мага и в данном случае того, что после операции заменит маску на лице, но все это есть у вас, так?
Она вздохнула и неожиданно сказала:
– Вы не будете возражать, если я предложу все-таки сократить официоз и называть друг друга по имени?
– Нисколько!
Мы отсалютовали друг другу стаканами, и я продолжила задавать вопросы:
– Хорошо, Лавиния, по вашему мнению, нам нужно совместить по времени снятие проклятия и хирургическую операцию?
– Думаю, нет, – ответила она быстро. – У меня был случай, когда формула оказалась сдвоенной, и снятое проклятие вернулось, словно бумеранг. Мы тогда справились, но повторять этот опыт мне бы не хотелось.
– Тут от нас ничего не зависит, увы. Значит, завтра операция магическая, а через два-три дня… хватит пары дней?
– Должно хватить. Нора, что вас беспокоит? Я же вижу, что какая-то мысль, связанная с этим молодым человеком, звенит у вас над ухом, словно комар.
– Понимаете, мне все время почему-то кажется, что вся история с маской – только верхний слой. Есть еще что-то, о чем мы не знаем, – я с досадой пристукнула ладонью по ручке кресла и подула на ушибленные пальцы. – Мальчишке, Гвидо Каталани, было двадцать два года. Да, маг, но не слишком высокого полета. Я расспросила о нем его сестру: стихии – вода и земля, уровень лиценциата, не больше. Из-за скверного характера в университете этот парень недоучился, значит, образование еще и полнотой не страдает. Откуда он взял формулу проклятия? И как с ним справился?
– Да, это интересный вопрос, – спокойно согласилась Лавиния. – Рассказывайте дальше.
– Дальше… У Беатриче этот роман продолжался довольно долго, месяца три-четыре, и вряд ли брат не был в курсе. Она вполне современная девушка, студентка, никаких патриархальных заморочек. С чего Гвидо вдруг вскинулся? Почему он вообще оказался в то утро в спальне девушки?
– Угу, и уже с заготовленным проклятием.
– Вот именно! Уже с заготовленным проклятием, уверенный в том, что он увидит сцену, так сказать, грехопадения сестры.
Мы посмотрели друг на друга, и Лавиния сформулировала то, что я уже давно заподозрила:
– За его спиной кто-то стоял. Некий маг, желавший причинить вред… семье Контарини, надо полагать?
– Интересный вопрос. Сейчас мы попробуем найти на него ответ, – я схватила коммуникатор.
Пьетро ответил не сразу и был, кажется, не слишком доволен моим звонком, но я, коротко извинившись, сразу задала вопрос:
– Если, предположим, Карло останется в нынешнем положении, как это скажется на клане?
– Кхе… – Пьетро поперхнулся, потом сказал кому-то в сторону: – Дорогая, я сейчас вернусь, подожди меня минуту.
Дорогая, судя по голосу, была очень недовольна…
Контарини включил заставку с приятной музыкой, и я усмехнулась внутренне: кажется, я вытащила его с любовного свидания? Ай-ай, а как же супруга – прекрасная Екатерина, дочь герцога Ломбарди? Наконец музыка смолкла, плавающие рыбки сменились лицом Пьетро, и он проговорил:
