– Не могу. – Каждое слово он выдавливал из себя, словно разговор причинял ему физическую боль. – Все распределены.
Неожиданно он перегнулся через стол и жестом попросил Марка сделать тоже самое.
– Я не могу ничем вам помочь. – Воронову пришлось напрячь слух и податься еще больше вперед. – Только очень прошу, не губите. Вы же актер, так сыграйте хоть что-нибудь.
– Почему вы шепчете? – Марк и сам не заметил, как понизил голос.
– Боюсь, нас могут подслушать.
Он говорил совершенно искренне, но Марк вдруг ощутил себя пациентом психиатрической клиники.
У него не оставалось никаких иллюзий на предстоящие съемки. Он может сыграть кого угодно, но для этого ему нужен сценарий. Без сценария он – ничто.
Марк чувствовал себя абитуриентом перед приемной комиссией в театральный институт. Его будущие коллеги точно так же ждали его провала, чтобы скорее наброситься на поверженное тело, разорвать в клочья, с чавканьем и урчанием вгрызаясь в теплую плоть. Он смотрел на людей, а видел гиен с изуродованными, покрытыми многочисленными шрамами и клоками выцветшей под палящим солнцем шерсти мордами. Он – их очередная жертва, которую они не пощадят, стоит оступиться, и маленькие острые зубки защелкнуться на его горле.
И вот снова он будто оказался в том дне, когда стоял под перекрестным огнем взглядов, стараясь ничем не выдать свое волнение, грозившее перейти в паническую атаку. Как и тогда у него дрожали колени, голос застрял где-то в глотке, а спина покрылась предательской испариной. И как тогда, сейчас решалась его судьба. Откуда-то из глубины поднялось нечто темное, неуправляемое. Марк видел, с какой легкостью его соперники прошли свои испытания, и ненавидел их. Улыбающиеся физиономии расплывались, покрывались серой шерстью и шрамами…
В этот раз у каждого было индивидуальное задание. Так, решили телевизионщики, будет эффектнее и зрелищней. Провал, так в самые темные глубины тартара, а если взлет – то уж под самые облака.
И все вроде как обычно, но в голове зияла пустота. Будто кто-то выстрелил ему в лоб и через аккуратную дырочку вытекло все, что могло спасти Воронова от неминуемого позора.
Время тянулось мучительно долго. Все происходило так, будто уже отснято и теперь перед Марком прокручивают запись, сделанную в режиме замедленной съемки.
Ведущая открывала рот, звуки доходили до ушей, но смысл слов ускользал. И когда в центр зала вывезли укрытый тканью предмет, Марк едва не вскрикнул от отчаяния. За грудиной что-то лопнуло и горячо растеклось по телу, обрушившись стальной тяжестью вниз живота.
Реальность резко скакнула вперед, разгоняясь до бешенной скорости.
– Вы готовы? – в голосе ведущей не было даже намека на издевку, но Марк буквально возненавидел ее в тот момент. – Господин Воронов, повторить задание?
– Я должен сказать, что находится под тканью?
– Нет. – Диана едва коснулась его руки кончиками пальцев и тут же одернула их, вглядевшись в лицо мужчины. – Вам необходимо посмотреть на предмет и рассказать о нем все, что сможете. Ткань я уберу.
Лучше бы она этого не делала.
Ему стоило сразу развернуться и покинуть съемочную площадку. Потом можно списать все на происки соперников, проходивших испытания до него. Мол, расставили магические ловушки, которые он не сразу заметил, а ресурсов на их нейтрализацию ушло бы столько, что на само испытание уже не хватило бы ни времени, ни сил.
А он не ушел. Стоял, упрямо пялился на лежащий под прозрачным куполом кусок растрескавшейся грязи. Поначалу, ему действительно подумалось будто под стеклом просто грязь. Присмотревшись, Воронов понял, о чем именно ему придется рассказать и вновь удивить жаждущих сенсаций телезрителей.
То необъяснимое, темное, поднявшее было голову, уставилось на Воронова перед внутренним взором. Он-то думал, что начал забывать, но кто-то упорно тыкал его носом в прошлое. И вот оно уже само восстало во всей своей уродливой сути, раззявило пасть, из которой пахнуло речной водой и протухшей на солнце тиной. Его втянули в грязную игру, использовали как слепую марионетку. Крючок, на который он когда-то был пойман, дернулся, впиваясь в верхнюю губу, заставляя показать оскал.
Сорваться сейчас, значит, проиграть. Но он слишком многое отдал, чтобы вот так взять и сдаться. А значит, он будет продолжать.
– Господин Воронов, вы готовы?
Голос ведущей раздражал. Хотелось заткнуть ей рот, да хотя бы тем же грязным ботинком.
– Я должен рассказать, кому принадлежит данный предмет? – внутри он ликовал. Тот, кто хотел утопить его, сам оступился и теперь беспомощно шлепает руками по воде, поднимая брызги. Среди приглашенных гостей Марк увидел патлатого парня в растянутом свитере. Тот, не таясь снимал его на камеру мобильника, что до сих пор строжайше запрещалось. Что ж, он не будет расстраивать доморощенного папарацци и постарается сделать все красиво.
– Не просто кому принадлежит, но и обстоятельства…
Марк не позволил ей договорить, прервав на полуслове:
– Кроссовка принадлежала подростку. Девочке. Стройная, изящная, волосы рыжие. Я вижу ночь. Там темно. – Он прикрыл глаза, будто и в самом деле впадая в транс. – Костер. Палатка. Девочка не одна, с ней еще кто-то. Она напугана.
Гости зароптали. Им-то уже все известно, и слова Марка наверняка бьют по нужным целям. Он не знал, когда нужно остановиться, не догадываясь, насколько полную версию сообщила им Вера.
О том, что задание придумала она, стало понятно сразу. Никто больше не мог знать о существовании кроссовки. В ту ночь обувка осталась в грязи и скорее всего под колпаком теперь лежал совершенно новый ботинок, специально перепачканный для испытания. На что еще она готова пойти ради своей работы? Какие же монстры уживаются в ее хрупком тельце? Марк перескакивал с одной мысли на другую, в конце придя к уж совсем странным. Так, например, он подумал: получит ли Вера премию за свою придумку? Или ее сразу ждет повышение?
Так же Марк не сомневался в своей правоте. Слишком тихо сделалось вокруг после первой же реплики.
– Девочка жива? – голос ведущий вывел его из состояния и впрямь похожего на транс. Марк ответил не сразу.
– Жива. Теперь она взрослая женщина. Кроссовка принадлежала ей в детстве.
– Думаю, мы достаточно услышали. – Диана развернулась к камере, потеряв всякий интерес к актеру, ей еще нужно оттарабанить заготовленный текст. Воронов прислушался и остался доволен услышанным.
Наверняка, имелась и другая версия комментариев ведущей, в которой она с почти искренним сожалением сообщала о провале Марка Воронова и уговаривала зрителей не судить строго. Теперь же девушка восхищалась удивительными способностями колдуна, уверяла, что уже никогда не сможет быть скептиком. Однако уже в следующей программе она выйдет к камерам и с каменным лицом произнесет свое коронное: «С вами Диана Соул. Я не верю в магию и хочу вместе с вами разобраться, откуда наши участники получают информацию, которую никто не мог знать».
