Или, может, во мне говорит злость? Она даже не извинилась, чёрт возьми!
Закидываю сумку на плечо. Грубо распихиваю толпу, пока иду в кабинет. Быстро получаю расписание основных предметов и зависаю, когда мне нужно выбрать дополнительные.
Так ли нужна мне эта философия? Что я буду с ней делать?
Покусываю губу, разглядывая ровный список студентов, уже выбравших этот факультатив. Взгляд скользит на соседнюю колонку — географию. Читаю последнее имя — Самер Холт.
Бинго! Быстро вписываю своё имя в колонку философии, швыряю ручку, подхватываю листок с расписанием и тут же выбегаю в коридор. Он заметно опустел.
И спасибо Доминику за столь детальное описание родственницы, потому что Самер невозможно не заметить. На вид ей не больше восемнадцати. Невысокого роста, стройная, вроде даже симпатичная, но кричаще рыжие кудри одновременно и притягиваю взгляд и отталкивают. От Самер рябит в глазах.
Девушка стоит возле окна и явно кого-то выглядывает. Уперев руки в бока, нетерпеливо оборачивается, вновь и вновь оглядывая пространство вокруг. А потом снова смотрит на улицу.
— Самер? — подхожу к ней, и она вздрагивает от неожиданности. — Ты Самер Холт?
— Д-да, я, — она, кажется, напугана. — А что?
— Меня послал твой брат, — перехожу сразу к делу, чтобы скинуть уже с себя этот груз.
— Брат? — её глаза округляются. — Какой ещё брат?
— Доминик Холт.
— Аа, Доминик, — Самер заметно расслабляется.
Это она рановато.
— Да, он попросил найти тебя.
— Зачем? — неожиданно её взгляд становится понимающим. — Из-за Рональда, да? Из-за моего парня?
Хм, догадливая.
— Послушай, приехала учиться — учись. Парень может подождать…
— Ооо, а ты, значит, должен проконтролировать, как я буду учиться?! — язвит она, сузив глаза.
— Типа того, — ухмыляюсь. — В общем, моя миссия выполнена.
Хочу развернуться и уйти, но девчонка хватает меня за локоть.
— Ты будешь докладывать Дому, а он моим родителям, да? — шипит она мне в ухо.
— Если нечего будет докладывать, то тебе и волноваться не стоит, — отбриваю, скидывая её руку со своей.
— Понятно, — она картинно закатывает глаза. — Даже в универе нельзя рассчитывать на самостоятельную жизнь. Это какой-то кошмар, — зарывается лицом в ладони. — Мало того, что родители запихнули меня в общагу к феминисткам, так теперь ещё и слежку устроили.
Хм, значит всё-таки бетта-омега-каппа. Я был прав. И мне становится её жаль. Правда. Я уже давно поступаю так, как хочу, и, наверное, убил бы, если бы кто-то пытался меня приструнить. Но вот только она девчонка. А девчонкам свойственно влипать в неприятности.
— Ладно, я пойду, — отступаю в сторону. Ещё только слёз её мне не хватало. — Обращайся, если что, — говорю так, для вежливости.
Она скептически фыркает, но ничего не отвечает. Отворачивается к окну.
Дальше уже не моё дело. Сбегаю вниз по лестнице, натыкаюсь там на Дюка, и вместе с ним иду в сторону своей общаги.
Слава Богу, я не состою ни в каком братстве. Больше не состою. Ненавижу это. У нас самое обыкновенное общежитие, в котором в основном живут одни задроты-ботаники. И я вместе с ними прекрасно устроился, хоть и не являюсь ботаником. Зато у нас всегда по-монашески тихо, и ничто не отвлекает от учёбы.
До общаги остаётся несколько метров, когда я слышу сзади тонкий девичий голосок: — Эй, ты! Подожди минутку!
Оборачиваюсь. Самер трусцой бежит ко мне.
Боже, что ещё?
Приятель рядом со мной тоже останавливается, поправляет очки на переносице и взирает на девчонку. Но он товарищ стеснительный, и я знаю, как он сейчас поступит.
— Я, пожалуй, пойду, — оправдывая мои ожидания, Дюк нервно теребит волосы, а потом, крутанувшись на пятках, устремляется ко входу в общагу и тут же скрывается в здании.
Мы никогда не говорим с Дюкам о девчонках, и я никогда не видел его в их обществе. Но он не гей, а просто неуверенный в себе парень. Бедняга, если честно.
Лишь однажды он поинтересовался, почему я один, и почему живу в обществе таких, как он, ведь я выгляжу на фоне остальных белой вороной — в хорошем смысле. Но что я мог ему рассказать? История, связанная с той девчонкой, и то, какие последствия вызвал мой выбор, была похоронена в самых потаённых глубинах памяти. Очень глубоко. И я не хотел всё это раскапывать. Но в то же время я больше не видел никого с собой рядом. В каждом милом лице всегда мерещилось то прекрасное лицо с огромными голубыми глазами. Теперь они казались мне порочными. Я втаптывал себя в грязь, убеждал, что спас шлюху. Так было проще — обвинять не только себя, но и её. Да, безусловно, я был виноват перед собственной семьёй, и не мог вернуться в прошлое, чтобы хоть что-то исправить, но… Но и ту девчонку я искать перестал. Одновременно испытывая и презрение и какую-то маниакальную привязанность к ней, решил, что лучше я просто выкину её из головы. Просто забуду. Было ни хрена не просто. Но я убедил себя в том, что я смог это сделать.
Всё это я не мог рассказать соседу по комнате. Объясняя ему своё одиночество, ограничивался стандартными фразами: «У меня нет на девчонок времени. Меня никто не цепляет. Быстрый перепих — это всё, на что они могут рассчитывать». Я и друзей не пускал в этот тёмный угол своей души. Они, вероятно, привыкли к угрюмому Брайану, хоть и старались скрашивать мои будни во время летних каникул. Хотя безумства, что мы творили раньше, теперь не доставляли мне удовольствия. Мне было скучно. Чаще всего одиноко. Иногда меня накрывала злость. И пусть со стороны все видели маску безразличия на моём лице, друзья знали наверняка — внутри меня буря контролируемого гнева.
Но пока я мог его контролировать, все были спокойны.
* * *
Самер подбегает ко мне, немного запыхавшись.
— Что ещё? — скептически поднимаю бровь, взирая на неё.
Девчонка складывает руки на груди, вскидывая подбородок — поза явно не дружелюбная, и мне становится любопытно. Чего она хочет?
— Давай договоримся, — тут же выдаёт она. — Ты ничего не рассказываешь Дому, а я…
Она спотыкается. Что, не придумала, что предложить взамен?
— Итак, тыыы… Что ты? Что ты можешь мне предложить?
— Проси, что хочешь, — опрометчиво заявляет Самер.
Хм, что, правда? Неужели всё настолько серьёзно?
— Тааак, дай подумать, — задумчиво поднимаю глаза к небу. — Прям всё-всё? Ты уверена?
Она густо краснеет.
— Ну не то чтобы…
— Жаль, — картинно надуваю губы. Склоняюсь к ней ближе. — Моя фантазия успела разгуляться, — обдаю дыханием её щеку, и девчонка краснеет ещё больше.
