– Тебе ведь известно, что лебедей нельзя кормить хлебом?
– Конечно, мама! Артур Ним знает все о лебедях!
– Артур Ним? Ты с ним пойдешь?
– Да, он уже ждет меня.
– А ты наверняка снова держишь его на пороге? – мама посмотрела на Бетти и неожиданно сказала: – Почему бы тебе не начать приглашать его в дом?
Бетти просияла.
– Обязательно начну приглашать, мамочка!
Она кинулась к маме на шею и крепко ее обняла. Той пришлось сначала пристроить коробку на ближайшую поверхность, чтобы обнять дочь в ответ. Потом коротко поцеловала ее в макушку и удалилась с коробкой вверх по лестнице.
Бетти поспешила надеть туфли и выскочила за дверь.
После возвращения из мира Теней она сильно изменилась. Внутри она стала сильнее, храбрее и гораздо уверенней в себе, чем раньше. Это не могло не отразиться на ее внешности. Ее прежнее желание одеваться так, чтобы выражать этим протест перед родителями и быть крутой для ровесников, теперь казалось ей очень глупым. Она снова носила платья и отращивала волосы, чем безмерно радовала свою мать, все чаще ловила на себе заинтересованные взгляды одноклассников (и особенно – Артура Нима!) и больше не рвалась ночами в клуб “Носферату”. Она оставалась самой собой в любой одежде, в любом месте и в любой ситуации, и эта новая Бетти нравилась всем вокруг. И больше всего она нравилась сама себе.
С ее пугающих приключений прошел уже целый год, и сегодня они все собрались проведать развалины Старой Церкви по эту сторону миров и устроить хороший пикник. Ведь даже если вы живете в маленьком городе, очень сложно видеться чаще, чем пару раз в месяц.
–– Ну что, куда сначала? – спросил Артур Ним, забирая у Бетти корзинку с сэндвичами и газировкой.
– Конечно, в “Фарфоровые Цветы”! – решительно сказала Бетти. – Это ближе и по дороге. А потом зайдем в Галерею.
Они поспешили вниз по улице Высоких Осин, где в самом конце располагался флористический салон, владельцами которого были Мэри и Энн Флауэр. Несмотря на то, что салону было меньше года и он возник буквально из ниоткуда, он стремительно набирал популярность в городе, и не в последнюю очередь благодаря покровительству Сьюзан Бойл.
Когда они шли мимо витрины книжного магазина, Артур Ним вдруг остановился.
– Смотри, Бетти! Это разве не книга Энн?
– Точно! Наверное, издатели решили выпустить ее в новой серии, видишь? “Депрессия – рак души”. Надо сказать Мэри-Энн, наверное, они будут довольны. Тем более, что Мэри эту книгу не читала.
– А ты сама читала?
– Уууу, мне еще рано читать такие серьезные книжки, – рассмеялась Бетти и подмигнула ему. – Мне пока своих приключений хватает.
И взяла его за руку.
Так, не размыкая рук, они спустились вниз по улице и зашли в стеклянные двери. Зазвенел колокольчик, и навстречу им, словно из облака белых роз, поднялась Мэри. В белом платье и с аккуратными косами она снова была похожа на фарфоровую куколку. А бесконечное множество цветов, расставленных повсюду на продажу и для красоты, только подчеркивали это сходство.
– Энн, иди сюда! Они пришли!
– Я заканчиваю поливать цветы, – проворчала Энн, появляясь в дверях с розовой лейкой в руках.
Ее волосы были убраны в тугой пучок, а темное платье прикрыто передником. Теперь их с Мэри легко было принять за сестер, но за близняшек – уже невозможно. Энн отдала слишком много ради их спасения в Болотах и знала об этом, но знала она и о том, как с этим жить.
– Подождите, я хотя бы все закрою, – смягчилась она при виде сияющих лиц Бетти и Артура Нима
Энн в самом деле убрала лейку и достала связку ключей, которыми запирала все двери в салоне, сняла передник и распустила волосы, позволив им лежать на плечах свободной волной. Мэри тем временем взяла приготовленные заранее пирожные и чайник с чашками, передала Энн плед и обернулась к Бетти:
– Теперь в Галерею?
– Конечно!
Галерея Высоких Искусств стояла на полпути между домом Бетти и Центральным парком. Друзья вошли в изящные резные ворота, поднялись по широким ступеням, ведущим ко входу в Галерею, но прошли мимо дверей для посетителей, зайдя с бокового входа в кабинет смотрителя музея.
Рубашечник сидел в кресле, закинув длинные ноги на стул, и внимательно делал пометки в толстой книге.
– Привет! – закричала Бетти с порога. – Мы пришли украсть тебя и твою службу охраны!
– Тогда сделайте это поскорее, разбираться со всеми этими текстами у меня просто нет сил!
Рубашечник вскочил на ноги и довольно потянулся. Он лукавил: силы у него были, и много. С тех пор, как он тоже стал жителем этого маленького города и получил должность смотрителя Галереи Искусств, он не переставал ощущать себя живым.
Табличка у него на груди гласила, что его зовут “Морган Доу”. Имя придумал Гиллиан, точно хотел хоть как-то компенсировать то, что невольно похитил настоящее имя Рубашечника.
Сам Гиллиан устроился здесь же охранником, и количество школьных экскурсий и самостоятельных походов в музей увеличилось вдвое: каждому хотелось посмотреть на могучего охранника, бдительно следящего за порядком в зале – и за своим начальством, которое с головой уходило в работу и забывало обо всем на свете.
– У меня ведь никогда не было нормальной работы, я был циркачом, – сказал как-то Рубашечник. – А теперь мне все интересно. И нравится очень. И искусство… Искусство – это важно. Очень важно.
Друзья его поддержали.
– Давно ждете? – спросил Гиллиан, подходя с другой стороны. – А я ходил за яблоками. Год прошел, я все никак не наемся: постоянно хочу фруктов. Как будто желудок не может поверить, что это настоящая еда.
Рубашечник цапнул яблоко из пакета и впился в него зубами.
– Самое настоящее яблоко, можешь мне поверить. И очень вкусное!
– Эй! Нельзя есть до пикника! – возмутилась Бетти.
– Тогда пойдемте скорее, – сказал Артур Ним и поправил очки. – Я тоже голоден.
В центральном парке было шумно и людно. Дети играли в мяч, собаки гонялись за игрушками, взрослые прогуливались по дорожкам или наблюдали за происходящим, сидя на скамейках.
На шестерых друзей никто не обратил внимания, и они спокойно удалились в дальнюю часть парка, которая больше уже напоминала лес. Артур Ним вел их извилистой тропой и вспоминал, как тогда шел, чтобы найти Старую Церковь.
– Мне тогда показалось, словно это я в другой мир попал, – сказал мальчик, поправляя очки. – Там было так тихо и пусто, совсем не как в основной части парка. Было жутковато, поэтому я ходил и звал Бетти: сначала тихо, затем в полный голос. Все вспоминал старые сказки и легенды и думал, как мне вытащить вас оттуда. Хорошо, что прошлым летом мне подарили большую книгу сказок! Я нашел то самое окно и методом исключения и научного поиска понял, что оно может быть одним-единственным. И стал ждать – и звать. А потом окно засветилось и оттуда вывалились вы.
