— Неужели не последует никаких карательных мер? — «Мимика и голос собеседника несут в себе сарказм». — Тиранический молот не обрушится на тамошний хаос?
— Народ Бэтонна представляет ценность для Империи, — пояснил Траун. — Мудрый командир никогда не разбрасывается ресурсами.
«Ночной Лебедь качает головой. На лице читается неверие и скорбь».
— Я мог бы и догадаться, что вы рассматриваете живых существ как ресурсы.
— Я рассматриваю их как часть реальности. Ваши последователи могут вернуться к семьям и к работе. К ним не будет применено никаких ответных мер.
— Пока вы не покинете планету. — «На лице гримаса горечи». — Даже если губернатор Ристос поддержит ваши начинания — в чем я очень сомневаюсь, — они быстро сойдут на нет. Слишком велики страдания простых жителей и чванство власть имущих. Рано или поздно народ снова восстанет, но их уже некому будет вести за собой. Их подсекут, как колосья, и никто не услышит их стенаний.
— Значит, вы остаетесь?
— У меня нет другого выбора. У нас с вами схожие понятия о долге, адмирал Траун. Возможно, в конечном итоге — в очень отдаленном будущем — мы с вами придем к одной цели. Но наши пути достижения этой цели существенно разнятся.
«Ночной Лебедь снова расправляет плечи, язык тела говорит о намерении уходить».
— Я могу рассчитывать на то, что вы приложите все усилия, чтобы защитить граждан... простите, то есть ресурсы Империи, которые сейчас собрались в «Лимане»?
— Можете, — пообещал Траун. — Я постараюсь спасти жизнь всех ваших соратников, будь они бойцами или гражданскими. Мое предложение о помиловании сдавшихся все еще в силе.
— Премного благодарен. Всего доброго, адмирал. Спасибо, что уделили мне время. Мы слишком долго были заочными соперниками. Теперь мое любопытство удовлетворено.
— Правда? Ведь вопрос о грандиозном проекте Империи остался невыясненным. Если я предложу вам свою помощь в расследовании, это вас переубедит?
«Ночной Лебедь останавливается, смотрит пристально. На лице напряжение, глаза прищурены. По позе видно, что он застигнут врасплох».
— Что вам известно?
— Из первых рук — ничего, — ответил чисс. — Но я, как и вы, собрал несколько кусочков мозаики. Возможно, мне удалось установить, где ведется стройка.
— Но вы туда не летали?
— Возможность не подвернулась.
— Не подвернулась? Или вы не искали? А если она никогда не подвернется, что будете делать? Этот проект съедает немало ресурсов вашей ненаглядной Империи, которой вы так рьяно служите.
— Верно, я служу Империи, — подтвердил Траун. — Но я также служу идеалам Доминации чиссов. Если я сочту этот проект угрозой для них, возможно, мне придется пересмотреть свои намерения.
«На лице Ночного Лебедя написаны интерес и готовность поддаться искушению. Пальцы беспокойно ерзают по бедру, в движении ощущается нерешительность».
— А если я сдамся на ваших условиях? Что вы можете предложить?
— Мы полетим на место стройки вместе.
— Что станет с обитателями «Лимана» и всего Бэтонна?
— Я уже назвал свои условия.
— А как же их претензии к губернатору Ристосу?
— Я постараюсь решить этот вопрос.
«Собеседник качает головой. Поза говорит о том, что решение принято».
— Вот где корень проблемы. Конфликт политический, а у вас нет политической власти. С одной стороны, у нас обрывки знаний, которые внушают нам страх перед гипотетической затеей Империи. С другой стороны, под моим началом — существа из плоти из крови, которых я должен защищать. Сожалею, но вынужден отказаться.
— Я тоже сожалею.
«Ночной Лебедь направляется к горнодобывающему комплексу».
— Я читал о ночном лебеде, — бросил ему вслед Траун. — А вы?
«Он останавливается, развернувшись вполоборота. Лицо скрыто тенью. В позе снова читается усталость, к которой примешался молчаливый страх».
— Вы намекаете на то, что он поет только ночью?
— Да, — подтвердил чисс. — Вы же не рассчитываете, что ваше восстание продержится при свете дня?
— Я знаю, что оно не продержится, — обронил Сигни.
— Это еще не крах. Я могу дать приказ, чтобы вам не причинили ни малейшего вреда.
— Вас никто не послушает. Половина солдат в ваших войсках — из сил обороны Бэтонна, а Ристос спит и видит, как бы избавиться от меня.
— В таком случае я предлагаю вам сейчас улететь со мной.
— Нет, адмирал Траун, как говорится: делай что должно. Даже если вынужден противостоять приходу вечной ночи.
Он продолжил свой путь и минуту спустя скрылся за холмами. Еще через минуту тишину ночи прорезал гул аэроспидеров.
— Благодарю, что не убили его, — не оборачиваясь, сказал Траун.
— Это ненадолго. — «В голосе полковника Юларена слышится гнев и подозрительность». — Скажите на милость, почему бы мне не пристрелить вас как предателя Империи?
Элейни сильно удивилась скорому возвращению мужа и дочери. Но еще больше удивился Тэлмур.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, заключая ее в объятия. — У тебя был ужасный голос. Приступ уже прошел?
— Какой приступ? — озадаченно хмуря брови, переспросила она. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Боюсь, это я ввела вас в заблуждение, — подала голос Аринда, возвращая маме комлинк. — Мне нужно было улизнуть от Маттая и вернуться домой. Пришлось пойти на маленькую хитрость.
— Улизнуть... Что? — Элейни уставилась на дочь, бездумно забирая устройство.
— Здесь скоро начнутся бои, — пояснила та. — Настоящая мясорубка. Мы должны уехать. Пакуйте вещи...
— Аринда, Аринда, — начала увещевать Тэлмур. — Ничего подобного. Они не посмеют ударить по шахте... Ну что ты, в самом деле. У губернатора вся охрана наперечет, он не бросит солдат против отщепенцев.
— Его не спросят, — процедила Аринда. — Над вами нависли имперские корабли, а у адмирала приказ обезвредить мятежников на Бэтонне. А поскольку они засели в «Лимане», удар придется именно по нему. Так что собирайте все, без чего нельзя обойтись...
— Аринда, послушай...
— Некогда слушать, мама, — вспылила она. — Нет времени на препирательства. Надо собирать вещи, да побыстрее.
Она совсем не хотела повышать голос, но последнее слово вырвалось криком. Мама вздрогнула, и Аринда ощутила укол вины.
Но если это их подстегнет, то жалеть не о чем.
— Элейни, пойдем, — проговорил Тэлмур, стискивая руку жены. — Делай, как она говорит.
Он направился к лестнице, но мама не сдвинулась с места.
