— Я скорблю о его кончине, — проговорил Траун. — Он был самым искусным, и… могу я обратиться к своему переводчику?
— Можешь, — разрешил Палпатин. «Глаза слегка прищурились. Желтизна в них стала отчетливее».
— «Экува».
— Мужественным, — перевел Вэнто. «Щеки горят сильнее, чем обычно. Мускулы под тканью мундира напряжены. Губы исторгли слово и снова плотно сомкнулись».
— Он был самым искусным и мужественным воином, — продолжил чисс. — Я надеялся снова с ним повстречаться.
— Да, самым мужественным, — проговорил Палпатин. «Голова слегка повернута влево. Взгляд скользит по Вэнто. Пальцы незаметно стискивают подлокотники трона». — Но перед смертью он в деталях рассказал мне об обстоятельствах вашей встречи и очень высоко отзывался о тебе. Значит, ты хочешь стать моим советником по вопросам, связанным с Неизведанными регионами?
— Я так и сказал.
— А если я предложу тебе большее? — поинтересовался Император.
— Что же вы намерены предложить?
— Ты можешь увидеть созданное мною величие, — сказал повелитель Галактики. «Пристальный взгляд ничего не упускает из виду, губы слегка изогнуты». — Или можешь стать его частью.
— Родина для меня потеряна, — признал Траун. — Джедай Скайуокер потерян для вас. Я почту за честь, если вы пожелаете взять меня на службу вместо него.
— Любопытно, — повторил Император. «Взгляд на секунду задержался, потом метнулся к капитану Парку». — Капитан, вы правильно сделали, что привезли пленника сюда. Возвращайтесь вместе с подчиненными на корабль и продолжайте нести службу. Верховное командование выпишет вам поощрение, соответствующее вашим достижениям и инициативе.
— Слушаюсь, ваше величество, — кланяясь, ответил Парк. — Благодарю.
— Ваше величество, у меня просьба, — вклинился Траун.
— Говори, Митт'рау'нуруодо, — разрешил Император. «Глаза снова прищурены».
— Я все еще не до конца хорошо владею вашим языком. Прошу, чтобы моего переводчика оставили при мне.
«Император сидит неподвижно и безмолвно. Потом опирается на подлокотники и поднимается с трона».
— Давай пройдемся, Митт'рау'нуруодо.
Двое стражников у подножия расступились, сделав по метровому шагу в сторону. Спустившись со ступеней, Палпатин направился влево, где у стены виднелась оранжерея.
«Садик маленький, но растений множество. Большинство высажено в широкие горшки или длинные клумбы, которые тянутся вдоль изогнутых, вымощенных плиткой дорожек. Несколько ярких цветков растут прямо из декоративного камня. Небольшие деревья с мерцающей корой стоят, словно на страже личных разговоров. Расстояние от садика до трона позволяет сохранить приватность, даже когда у подножия кто-то толпится.
В обустройстве сада присутствует художественная идея. Сочетание прямых и изогнутых линий, слияние и контраст форм и цветов, неуловимая игра цвета и тени образуют определенный узор. В нем чувствуется мощь, уклончивость и глубокомыслие».
— Интересное место, — произнес Траун. — Вы сами его обустроили?
— Я его спроектировал, — ответил Император, остановившись на первом изгибе дорожки среди кустарника. — Что ты о нем думаешь?
«Уклончивость и глубокомыслие».
— Вы позвали меня сюда не для того, чтобы говорить о переводчике, — выдал чисс. — Но вы хотите, чтобы капитан Парк и остальные так думали.
— Хорошо, — одобрил Император. «Голос стал глуше. Уголки губ приподняты. Рот слегка приоткрыт, видны зубы». — Хорошо. Энакин рассказывал о твоей проницательности. Я рад, что он не ошибся. Меня очень интересуют Неизведанные регионы, Митт'рау'нуруодо. Я вижу в них немалый потенциал.
— Там также немало опасностей.
— Здесь их тоже хватает, — заметил Палпатин. «Уголки губ опустились вниз, глаза сужены».
— Здесь сосредоточена мощь, — сказал Траун. — И опасность грозит лишь вашим врагам.
— Ты считаешь, что твои соплеменники к ним не относятся?
— Вы упомянули о своем интересе к Неизведанным регионам. Я готов удовлетворить ваше любопытство.
— Я вижу, ты уклоняешься от ответа, — проронил Император. «Губы плотно сжаты». — Так скажи — твой народ считает Империю врагом?
— Я не могу ручаться за будущие действия или намерения моего народа, — ответил чисс. — Я готов говорить только за себя. И я уже сказал, что буду служить вам.
— Пока не подвернется возможность сбежать из-под моего крыла?
— Ваше величество, я воин, — проговорил Траун. — Воин может отступить, но не бежит. Он лежит в укрытии, но не прячется. Он может одержать победу или потерпеть поражение, но его служба на этом не закончится.
— Ловлю тебя на слове, — сказал Палпатин. — Почему ты настаиваешь, чтобы тебе оставили переводчика?
— Ему что-то известно о моем народе, — ответил Траун. — Я желаю знать, насколько глубоки его познания.
— Если он знает о Неизведанных регионах, пожалуй, я предпочту оставить его при себе.
— Это все на уровне сказаний и легенд, — возразил чисс. — Он не знает планет и их населения. И тем более — гипертрасс и убежищ.
— Получается, это знание доступно только тебе? — поинтересовался Император. «Понизил голос».
— В настоящее время — да, — ответил Траун. — В дальнейшем оно будет доступно и вам.
— Твое красноречие в очередной раз доказывает, что переводчик тебе не нужен, — сказал Палпатин. «Уголки губ вновь приподняты». — Но я оставлю его тебе. Идем к остальным.
Парк со свитой по-прежнему ожидали у трона в окружении гвардейцев.
— Это он? — Император указал на курсанта.
— Да, ваше величество, — подтвердил Траун. — Это курсант Илай Вэнто.
— Капитан Парк, сколько курсанту Вэнто осталось до выпуска?
— Три месяца, ваше величество, — доложил офицер. — Мы должны были доставить его и группу остальных курсантов обратно на Майомар, но выбились из графика, когда нам пришлось выслеживать контрабандистов. Это и привело нас к планете, на которой пребывал в изгнании Траун.
— Остальных курсантов вы отправите на Майомар, как и планировалось, — повелел Император. — Курсант Вэнто останется на Корусанте и закончит обучение в Высшей имперской академии.
— Слушаюсь, ваше величество, — ответил Парк, бросив быстрый взгляд на курсанта, а следом — на инородца. — Я поставлю адмирала Фосса в известность об изменении планов.
«Лицо Вэнто пылает пуще прежнего, мускулы на горле напряжены. Рот приоткрывается, будто юноша хочет что-то сказать, но тут же без единого слова смыкает губы.
Он не понимает. И еще очень-очень долго не поймет».
В Военной академии на Майомаре, основанной в регионе экспансии, в основном преподавали и обучались выходцы с отдаленных планет. Здесь были все свои, и Илай чувствовал себя настолько комфортно и расслабленно, насколько это было возможно под изнуряющим давлением самой жесткой системы обучения в Империи.
