— Ваше превосходительство, с прискорбием сообщаю, что это правда. Я сама спускалась в шахту. Там пусто.
— Ясно. — Аринда открыла полный отчет о показателях «Рудодобычи Прайсов». То, что Ренкинг бесстыже оставил предприятию его старое название, злило еще больше. — В таком случае «Рудодобыча Прайсов» становится нерентабельной. Закройте ее.
Туа округлила глаза:
— Ваше превосходительство, как же так?
— Вам не ясен приказ?
— Абсолютно ясен, ваше превосходительство, — выпалила она. — Вы хотите... закрыть ее немедленно?
— Немедленно, до конца нынешней смены, — подтвердила Аринда. — Займитесь этим лично, министр.
— Слушаюсь, ваше превосходительство.
Развернувшись, она зашагала прочь.
— Министр!
Туа оглянулась:
— Да, ваше превосходительство?
Аринда помахала в воздухе планшетом.
— Насколько мне известно, сенатор Ренкинг сейчас на Лотале, — произнесла она, возвращая устройство. — Пусть его уведомят, что я желаю при первой же возможности видеть его в своем кабинете.
Этот кабинет встретил ее точно так, как она его оставила: чистотой и скромностью отделки. После ареста Азади его приспешники вынесли отсюда все его личные вещи, а новому губернатору было недосуг заниматься украшательством.
Да она и не собиралась. Она здесь для того, чтобы работать, а не для того, чтобы почивать на лаврах среди безделушек и памятных трофеев.
Оставшуюся часть дня Аринда провела за изучением полного отчета о состоянии дел на Лотале после отставки Азади. Промышленность развивалась полным ходом, хотя кое-где встречались серьезные недоработки, которые нельзя было оставлять без внимания.
Перед заходом солнца дроид из приемной известил о прибытии Ренкинга.
Аринда даже не удивилась, когда сенатор ворвался в ее кабинет, не размениваясь на такие мелочи, как ожидание приглашения.
— С возвращением, ваше превосходительство, — без капли искренности в голосе протараторил он. — Вы к нам надолго?
— Надеюсь, навсегда, — огорчила она его.
— Ну и замечательно. — Он остановился перед столом, напустив на лицо грозное выражение. — Что это за дела с закрытием моей шахты?
— Вашей шахты? — ахнула она. — Но позвольте, я и не догадывалась, что вы владеете шахтами. Я думала, все они принадлежат Империи или курируются ею.
— Вы прекрасно все поняли, — выпалил Ренкинг. — Ваш старый забой... «Рудодобыча Прайсов». По соглашению с Империей мне причитается десять процентов с ее прибыли.
— Одного этого достаточно, чтобы прикрыть лавочку. Но не гордитесь раньше времени — я закрываю ее исключительно по соображениям рентабельности. Месторождение дуния иссякло, а для освоения голой породы рабочим не хватает опыта. В связи с этим «Рудодобыча Прайсов» будет закрыта, а работники переведены на другие предприятия.
— Полагаю, вы взяли это перераспределение на себя? — настороженно поинтересовался сенатор.
— Этим займется министр Туа, — парировала Аринда. — Но будет только справедливо, если работники с самым большим стажем займут лучшие вакансии.
— То есть те, кто работал на шахте еще при вас?
— В этом и заключается смысл большого стажа.
Ренкинг что-то процедил сквозь зубы.
— Вбейте себе в голову, что я это так просто не оставлю. Я приглашу своих специалистов и докажу, что шахта выдает, по крайней мере, не меньше руды, чем остальные.
— Ваше право, — смилостивилась она. — Но ничего подобного вы не сделаете. Хотите знать почему?
— Умираю от любопытства, — съязвил он.
— Первое: «Рудодобыча Прайсов» слишком мала, чтобы биться за нее, — начала Аринда, загибая пальцы. —
У вас есть другие проекты, которые приносят вам больше прибыли, особенно сейчас, когда дуний уже выработан. Второе: каждая ваша просьба лишает вас шанса в будущем призвать на помощь тех же самых должников. Я знаю, как вы строите взаимоотношения. Вам не по карману разбрасываться чужими услугами ради выработанной шахты, лишь бы насолить мне. — Ее лицо посуровело. — И третье: вы знаете, что в столь молодом возрасте подняться до этого поста я смогла бы только при помощи влиятельных покровителей. Очень влиятельных... и я убеждена, что после всех своих изысканий вам так и не удалось установить, кто же они такие. Пока вы этого не узнаете, вы и пикнуть против меня не посмеете.
С секунду они буравили друг друга взглядами через разделявший их стол. Потом Ренкинг, снова что-то прошипев, наклонил голову:
— В таком случае, губернатор, разрешите откланяться.
— Ступайте, сенатор, — поддержала его решение Аринда. — Всего хорошего.
Дождавшись, когда Ренкинг выйдет из кабинета, и получив от дроидов-привратников подтверждение, что он покинул здание, Аринда включила голопередатчик и набрала знакомый номер.
На экране высветилось треугольное лицо женщины-анкса со светлыми глазами и массивным головным гребнем.
— Здравствуйте, Эккос. Это Аринда Прайс. Как поживаете?
Владелица многих шахт на Лотале вытаращила глаза, а затем разразилась потоком слов на языке шусугонт.
— Прошу вас, Эккос, полегче, — урезонила ее Аринда. — Если вас не затруднит, говорите на общегалактическом. Я не очень сильна в шусугонте. Как видите, я вернулась и по-прежнему хожу в губернаторах. Но это не значит, что нам заказано сотрудничать. Вы все еще заведуете своим прибыльным предприятием?
— Конечно. — Речь собеседницы звучала неразборчиво из-за сильного акцента.
— Хорошо. Вы, разумеется, в курсе, что «Рудодобыча Прайсов» разрабатывала месторождение дуния. Полагаю, вы также в курсе, что оно иссякло.
— Да, мне известно и то и другое, — полным сожаления голосом отозвалась Эккос. — Это прискорбно.
— Вовсе нет, поскольку мы обе знаем, что это неправда, — сдержанно возразила Аринда. — Я видела доклад и знаю, что гранитная стена, в которую уперся забой, — всего лишь вкрапление в жилу. На другой стороне еще полно дуния.
— Серьезно? — удивленно протянула женщина-анкс. — Вы уверены?
— Естественно, я уверена. Ведь это вы там сейчас орудуете.
Морщинистые щеки собеседницы пошли волнами от беспокойства.
— Губернатор Прайс...
— Не утруждайтесь, — оборвала ее Аринда. — Мне известны и ваши прибыли тоже. Я позвонила вам, чтобы сказать, что только что закрыла «Рудодобычу Прайсов». С завтрашнего утра вы можете со спокойной душой браться за работу, не опасаясь, что какой-нибудь прихвостень Ренкинга услышит вас и настучит.
Складки на щеках снова заволновались, на этот раз в противоположном направлении.
— Я... даже не знаю, что сказать..
