— И вскоре после этого я встречусь с Императором?
— Я понятия не имею, что будет после, — признался курсант. «Мускулы под тканью мундира напряжены, и лоб снова в морщинках». — Но скорее всего, вас перехватит кто-то гораздо ниже рангом. Возможно, какой-нибудь старший администратор. Или даже младший.
— Вы будете присутствовать?
— Это решать капитану, — ответил Вэнто. — У меня есть и другие обязанности на борту «Быстрого удара». И мне нужно готовиться к возвращению в Академию на Майомар.
— Ваши обязанности и учеба, несомненно, очень важны, — заметил чисс. — Увидим, к какому решению придет капитан Парк. Курсант, до завтрашнего утра я желаю вам спокойной ночи и прощаюсь.
— Да, — проговорил тот. «Напряжение мускулов уходит, но совсем не исчезает». — До завтра.
На следующее утро ровно в семь из ангара звездного разрушителя вылетел личный челнок капитана Парка. Помимо самого владельца, Трауна и Вэнто, в список пассажиров «Лямбды» были включены майор Бэррис, три десантника, которых чисс водил за нос во время стычки на планете, и двое штурмовиков, которые, по мнению офицеров, также видели инородца в деле.
Сопровождал их эскорт из десяти вооруженных до зубов солдат. Рискуя навлечь на себя гнев чиновников из Верховного командования, Парк все-таки подстраховался на тот случай, если пленнику вздумается при первой же возможности сбежать.
Как и все жители Империи, Илай тысячи раз видел голографии Корусанта. Услышав заявление капитана о том, куда они направляются, курсант даже потратил пару часов на изучение карты столичной планеты.
Но все равно от увиденного воочию великолепия захватывало дух.
Увлеченный открывшимися видами, Илай не отрывал глаз от дублирующего дисплея в пассажирском салоне челнока. На орбите выстроились в пять рядов транспортники, пассажирские лайнеры и военные корабли, ожидающие своей очереди на посадку. Покидающие планету суда плотным потоком вливались в воздушные коридоры и, вырываясь из атмосферы в фонтанчиках рассеянного света, разлетались по своим делам в глубинах космоса.
По мере снижения «Лямбды» сверкающие, как звезды, точки на глазах превращались в башни и небоскребы. Вскоре стали видны потоки машин на репульсорной тяге, прокладывающих путь между высотными зданиями в тысячах разных направлений, которые будто бы складывались в рисунок сложного и слаженного танца. Илаю пришла отрезвляющая мысль: вот он и увидел за один раз больше транспортных средств, чем их набралось бы на всей Лайсатре.
Пилот завел челнок в один из верхних потоков, предназначенных, по всей видимости, для военных летательных аппаратов. Они были уже так близко к планете, что Илай смог разглядеть основные ориентиры. Вон там виднеется Высшая имперская академия, где из цвета нации готовят офицеров армии и флота. Позади нее, к востоку, простирается промышленный квартал. Там высоченные трубы выбрасывают горячий пар отработанных вод в верхние слои атмосферы. Далее уходит за горизонт открытая площадка, расположенная гораздо ниже верхушек близлежащих зданий, но все равно очень далеко от поверхности. Скорее всего, это посадочная площадка для яхт известных политиков или тяжелых военных кораблей. По другому борту виднеется крыша Имперского сената.
Илай шумно втянул воздух. «Если Сенат здесь, а Имперская академия вон там, с другой стороны»…
Значит, они летят не в Адмиралтейство и не в штаб-квартиру Имперской службы безопасности, хотя, по соображениям курсанта, это были наиболее подходящие конторы.
Они направлялись прямиком к Императорскому дворцу.
К Императорскому дворцу!
Нет… невозможно. Никто не рвется во дворец, чтобы представить одинокого синекожего гуманоида, которого случайно захватили на безымянной планете в Диком космосе. Да Император никогда в жизни даже не заметит такой мелочи, не говоря уже о том, чтобы проявить к ней интерес.
Но судя по всему, именно это и происходит.
Илай тайком скосил глаза на соседний ряд кресел, где в окружении караульных сидели Траун и Парк. Капитан держался неестественно прямо, будто и сам не мог поверить в то, куда они летят. Солдаты из эскорта выглядели точно так же, если не считать тех, которые тихо, но явственно паниковали.
А как тут не паниковать? Ошибки этих самых солдат и привели Трауна на борт «Быстрого удара». А о том, что Император делает с провинившимися, ходили недобрые слухи.
Один инородец, казалось, не боялся и даже не переживал. Его лицо выражало только возмутительную чисскую самоуверенность.
А вдруг Парк не сказал Трауну, куда они летят? Может, капитан также умолчал об Императоре и его привычках.
Или, наоборот, он рассказал Трауну все, и инородец решил — будь что будет, он все равно возьмет ситуацию в свои руки.
Снова уставившись на экран, Илай прокручивал в голове сказания о воинском искусстве чиссов. Насколько курсанту было известно, Республика потеряла из виду эту цивилизацию на века или даже на тысячелетия. И вот чиссы внезапно снова выходят на арену истории.
Интересно, Траун излишне самоуверен даже по их меркам? Или они все такие?
Предвидя, что однажды окажется в рядах тех, кому приказано сражаться против чиссов, Илай горячо надеялся, что сородичи Трауна не походят на него.
Курсант почти уверил себя, что им предстоит встреча с каким-нибудь дворцовым чиновником, но тут их провели прямо в тронный зал мимо пары императорских гвардейцев в алых плащах и шлемах.
Как и в случае с Корусантом, голографии и видео Императора не шли ни в какое сравнение с оригиналом.
На первый взгляд правитель Галактики не казался внушительным. Он был одет в коричневый плащ с капюшоном, без украшений и мишуры. Огромный трон, глубокого черного цвета и простой конструкции, без лишней показухи возвышался над полом всего на четыре ступеньки. Сказать по правде, из-за темной одежды фигура Императора почти терялась на фоне массивного трона.
Но стоило подойти ближе, и все ощутили необъяснимый страх.
Во-первых, дело было в лице. Голографии и видео всегда изображали Императора почтенным старцем, умудренным жизненным опытом и государственными заботами. Но все было отнюдь не так. Настоящее лицо под навесом капюшона было не просто старым, а дряхлым, испещренным глубокими морщинами.
Да и те были не совсем обычными, какими бабушка и дедушка Илая обзавелись за годы жизни на открытом воздухе. Морщины Императора свидетельствовали скорее не о возрасте, а о застарелых ранах или ожогах.
Официальная история гласила, что в последней попытке вернуть власть вероломные джедаи напали на тогда еще канцлера Палпатина. Но там ничего не говорилось, сколь дорогой ценой далась ему победа над подосланными убийцами.
Возможно, эти события так же отразились и на его глазах.
По спине Илая пробежал холодок. Глаза Императора светились умом, всеохватывающим знанием и мощью. Но при этом они были… странными. Необычными, пугающими, словно та же сила, что изуродовала его лицо, затронула и глаза.
