– Что? Ты собираешься скрыть от моей семьи то, что между нами произошло? – резко спросила я, перестав поглаживать его волосы.
– Джемма, нет, ты неправильно поняла.
– Тогда скажи как правильно.
– Малышка, сначала мне нужно рассказать все Рону, а уже потом будем шокировать твоих родителей.
– Шокировать? Они любят тебя как родного сына.
– Да, так было, пока я не трахнул их маленькую доченьку.
– Я уже не маленькая.
– Да, я в курсе, – со смешком произнес он, осматривая мое обнаженное тело.
Я легонько ударила его в плечо.
– Прекрати.
– А то что?
– А то тебе придется выдержать еще один раунд, – сказала я и попыталась его снова оседлать.
Он придавил меня к матрасу своим телом и начал покрывать мое лицо быстрыми частыми поцелуями, отчего я захихикала, пытаясь отвернуться.
– Прекрати, – через смех умоляла я.
– Ненасытная маленькая штучка. Тебе было мало тех нескольких раз?
– Мне с тобой всегда будет мало.
Калеб остановился и с серьезным лицом посмотрел на меня.
– Как и мне тебя. Детка?
– Что? – прошептала я.
– Я хочу тебя снова, – сказал он с горящим взглядом и я почувствовала как мне в бедро толкнулся твердый член.
– О, мой бог, – шокировано прошептала я.
– Да, это я, – рассмеялся Калеб. – Но, к сожалению, я должен тебя отпустить. Скоро проснется весь дом. К тому же, нам обоим нужно поспать хоть немного.
– Но я хочу спать с тобой. – Я надула нижнюю губу, которую Калеб тут же втянул в рот и пососал.
– Скоро, сладкая, очень скоро. Веришь мне?
Я с готовностью кивнула. Даже если бы тогда он сказал мне, что земля квадратная и чтобы добраться на другую сторону, нужно пройти через коридор порталов, я бы все равно поверила. Я поднялась с дивана после еще одного затяжного сеанса поцелуев, и накинула рубашку, просто запахнув ее. Калеб лежал, закинув руки под голову и смотрел на меня светящимися глазами.
Как только я была готова идти, он встал и подошел ко мне, прижался всем телом и снова поцеловал мои припухшие губы.
– Если бы ты знала, насколько прекрасна, малышка, – говорил он между поцелуями.
– Если бы ты знал, насколько ты сексуален, – вторила я.
– Если бы ты знала, как сильно я не хочу отпускать тебя.
– Если бы ты знал как сильно я хочу остаться.
– Если бы ты знала, как сильно нравишься мне.
– Если бы ты знал, как сильно я люблю тебя.
Мы оба замерли одновременно. Распахнув глаза, я увидела, что Калеб смотрит на меня таким же ошарашенным взглядом. Нет. Взаимности я там не увидела. Только сожаление и страх. Мне стало так больно, что внутри все сжалось. Чертовы чувства. Ставший в горле ком не давал говорить.
Несколько секунд мы так и стояли: сжав друг друга в крепких объятиях и с ужасом на лице – только каждый по своей причине. Я прочистила горло, загоняя ком поглубже, чтобы обрести голос, хоть и хриплый.
– Калеб, я… прости, я не должна была этого говорить.
Он нахмурился и зажал мне рот ладонью.
– Не извиняйся.
Отпустив мои губы, он нежно поцеловал меня и прижался лбом к моему, закрыв глаза.
– Тебе пора, – прошептал он.
Я аккуратно высвободилась из его объятий и пошла к двери, едва сдерживая слезы, которые уже начали скапливаться в глазах. Я слишком много плакала из-за своих чувств к Калебу. И тогда, выходя из домашнего кинотеатра, я молилась о том, чтобы это было в последний раз.
Глава 14
Калеб
Когда дело касается поглощения шоколада, моей сестре Кэрри нет равных. Она правда может съесть пару плиток и ее не вырвет. А если все совсем критично – например, как в этой ситуации, – когда на ее тарелке лежит добротный кусок шоколадного торта, политый карамелью, она не может остановиться. Диалог, которого я ждал, превратился в монолог. Ровно до того момента, пока она не прикончила весь кусок.
– Ну так объясни мне, идиот, зачем ты трахнул эту девчонку?
– Потому что идиот, – ответил я, опуская лицо в руки.
Мы сидели в лучшей кондитерской студенческого городка и уплетали сладости. Я – за компанию, а Кэрри… просто потому что может. Она вернулась домой пару месяцев назад и мы сразу начали общаться. Ощущение было такое, словно мы никогда и не расставались. И она позволяла себе дерзить мне и даже помыкать мной, когда хотела того. И сейчас она соглашалась с тем, что я идиот.
– Это точно. Ты Рону уже сказал?
– Нет.
– Ты ведь знаешь, что это нарушение кодекса мужской дружбы?
– Да брось, никакого кодекса не существует. Но Рон просил меня этого не делать, так что какой-то все-таки, наверное, существует.
– Ага, между вами двумя, – отозвалась Кэрри. – И что дальше, большой брат?
– Хрен его знает. Ты мне скажи.
– Я? – искренне удивилась Кэрри.
– Да. Ну, ты ж девушка. Вот и скажи мне: чего от меня ожидает Джемма?
– Учитывая то, что она призналась в своих чувствах, полагаю, взаимности.
Кэрри пожала плечами и посмотрела на меня как на несмышленыша через свои вычурные очки с синими стеклами.
– Я не могу ответить ей тем же. – Я решил прояснить, видя недоумение на лице сестры. – Она нравится мне, но словом «любовь» я не бросаюсь.
– Понимаю. Что ты сделал после ее признания?
– Кэрри, она ж не первый раз признавалась мне в…
– Что? Ты. Сделал? – перебила она.
– Эммм, поцеловал ее.
–Что-то ты как-то не очень уверен. Что еще было?
– Я сказал, что ей пора идти в свою комнату.
– Ох, твою мать, – выругалась Кэрри, закатив глаза.
– Что?
– Ты по-крупному облажался, братец. Если не можешь ответить девушке взаимностью, но и терять ее не хочешь, то должен был успокоить ее, задобрить, насмешить в конце концов. Но никогда и ни при каких обстоятельствах не отпускай ее, когда она в таком морально нестабильном состоянии.
– Черт!
– Ага. Черт. Ну ты и придурок, Калеб. Ты же уже взрослый, у тебя было столько девушек, а ты таких элементарных вещей не знаешь.
– Речь никогда не шла о чувствах.
– Ты был ее первым?
Я поперхнулся кофе.
– Нет. С чего ты взяла?
– Ну, такая молоденькая девушка и так сразу призналась в любви, вот я и подумала…
