— Проклятье! — пробормотал Джек.
Эта неразбериха сузит драгоценную брешь до четверти мили. Капитан посмотрел на солнце, потом на часы.
— Мистер Черч, — окликнул он. — Не окажете ли любезность принести мне манго.
Шли минуты; сок стекал по подбородку Джека. Французские фрегаты шли на норд-норд-вест, постепенно отдаляясь. Сначала «Семийянт», затем «Бель-Пуль», пересекли кильватерный след «Сюрприза», заходя у него с наветра; колебаниям уже не оставалось места. «Маренго», оба ряда орудий которого были уже хорошо различимы, лежал на правом галсе, идя параллельным курсом. Не слышалось ни единого звука кроме свиста ветра в снастях и ритмичных ударов волн о левую скулу фрегата. Разделенные изрядным пространством корабли казалось, движутся вне зависимости друг от друга: картину происходящего можно было принять за самую мирную на свете. «Маренго» спустил фок и развернулся к ним на полрумба бортом. Джек еще раз прикинул диспозицию, посмотрел на часы, на флюгер и сказал:
— Насколько я понимаю, лисели готовы, мистер Стауртон?
— Да, сэр.
— Прекрасно. Через десять минут мы выбираем плавучий якорь, спускаемся под ветер, ставим бом-брамсели, верхние, а если возможно, и нижние лисели, и идем под ветром два румба в корму. С парусами надо работать как можно быстрее: само собой разумеется, поднять бизань и убрать стаксели нужно одновременно. Пошлите к штурвалу Клерка и Бондена. Отдраить крышки орудийных портов штирборта. Всем стоять по местам и быть готовыми выбирать плавучий якорь, едва отдам команду.
Время шло, критический момент приближался, но медленно, очень медленно. Джек, стоя неподвижно на бурлящей палубе, наблюдал за далеким Линуа, и начал было что-то легонько насвистывать, как тут же одернул себя. Ему требовался устойчивый брамсельный ветер, не более того. Если посвежеет, или усилится волнение, двухпалубник окажется в выигрыше: высокий, мощный корабль — а ему пришлось уже на своей шкуре убедится, какими быстрыми бывают французские семидесятичетырехпушечники.
Последний взгляд в наветренную сторону: стороны пришли в точное равновесие; момент настал. Он набрал воздуху, швырнул шершавую косточку манго за борт и взревел:
— Пошел!
Раздался всплеск.
— Лево на борт!
«Сюрприз» накренился, реи развернулись как по волшебству, одни паруса взлетели вверх, другие исчезли, и справа за кормой вспенился кильватерный след, описывая крутую дугу. Корабль резко рванулся вперед, мачты его застонали, он лег на намеченный курс, не отклонившись от него и на четверть румба. Фрегат направлялся именно туда, куда хотел его направить капитан — прямо к возможной бреши, и шел даже быстрее, чем Джек рассчитывал. Верхние стеньги гнулись как хлыст извозчика, едва не ломаясь.
— Превосходно исполнено, мистер Стауртон. Я доволен.
«Сюрприз» разрезал воду, все увеличивая скорость, пока не набрал верных одиннадцать узлов. Мачты перестали стонать, натяжение бакштагов немного уменьшилось. Держась за один из них, Джек не сводил глаз с «Маренго».
— Грота— и фор-бом-брам-лисели ставить! — приказал он.
На «Маренго» команды выполнялись быстро — вышколенный экипаж — но маневр застал их врасплох. Линейный корабль еще не успел начать поворот, как на «Сюрпризе» уже поставили бом-брам-лисели, и мачты застонали снова, заставляя пятисоттонную массу фрегата двигаться еще быстрей. Нос корабля накренился, поручни подветренно борта зарылись в пену, вода с ревом проносилась вдоль бортов. Команда замерла в молчании — ни единого звука от бака до юта.
Но когда «Маренго» закончил поворот, встав к ветру в правый бакштаг — курс, позволяющий его превосходно скроенным парусам развить наибольшую тягу — он получил шанс перехватить «Сюрприз» в какой-то точке на юго-западе, отрезать, так сказать, фрегат, если тот не сумеет выжать еще узел-другой. Одновременно на флагмане поднимали одну вереницу сигнальных флагов за другой: одни из них, без сомнения, указывали невидимому пока корвету идти под ветер, другие подхлестывали «Семийянт» и «Бель-Пуль» во весь опор мчаться вдогонку за «Сюрпризом».
— Ничего у них не получится, дружище, — заявил Джек. — Они ведь не завели полчаса назад дополнительные бакштаги. И не смогут поднять бом-брамсели при таком ветре.
Сказал, но при этом все-таки подержался за кофель-нагель — даже без бом-брамселей ситуация оставалась весьма деликатной. «Маренго» шел быстрее, чем он рассчитывал, а «Бель-Пуль», уклонившийся в результате недавней ошибки далеко под ветер, был намного ближе, чем хотелось бы. Двухпалубник и тяжелый фрегат представляли собой опасность: против «Маренго» шансы у него были нулевые, да и против «Бель-Пуль» немногим большие, и оба эти корабля стремительно шли на пересечение его курса. Каждый окружало невидимое кольцо диаметром в две мили с лишним — дистанция стрельбы их мощных орудий. «Сюрпризу» стоит держаться подальше от этих колец — особенно от того места, где они вскоре наложатся друг на друга, — а свободное пространство между ними стремительно сокращалось.
Джек целиком сосредоточился на дифференте корабля: не исключено, что он несколько перегрузил корму — слишком много парусов, они скорее тащат корабль силой, чем влекут его по волнам.
— Подтянуть наветренную кромку грота, — распорядился он.
Вот-вот, так значительно лучше, скольжение стало более легким. Драгоценный «Сюрприз» всегда любил носовые паруса.
— Мистер Баббингтон, сгоняйте-ка на бак и доложите, можно ли поставить блинд.
— Сомневаюсь, сэр, — отрапортовал Баббингтон по возвращении. — Носовой бурун слишком высок.
Джек кивнул: он так и предполагал.
— Ну тогда бом-блинд, — ответил он и возблагодарил Господа за новую бом-брам-стенгу, способную выдержать нагрузку. Как замечательно слушается фрегат! От него можно потребовать всего, чего угодно. Но как ни крутись, а коридор сужается: «Маренго» мчится на всех парусах, и «Сюрприз» входил в зону наивысшей опасности.
— Мистер Кэллоу, — окликнул Джек мичмана-сигнальщика, — спустить голландский флаг. Поднять наш собственный стяг и вымпел.
Стяг заполоскался на бизань-гафеле, минуту спустя вымпел, знак, отличающий боевой корабль от всех прочих, развевался на грот-мачте. К вымпелу на «Сюрпризе» относились трепетно — его четырежды обновляли за время этого похода, удлиняя каждый раз на ярд, и теперь этот сужающийся к концу язык холодного пламени выплеснулся на шестьдесят футов в сторону подветренного борта. При виде его по палубе, заполненной напряженными, погруженными в упоение захватывающей дух скоростью людьми, прокатился одобрительный гул.
Фрегат уже оказался на дистанции выстрела носовых орудий «Маренго». Стоит ему отвернуть, и придется иметь дело с «Бель-Пуль» и «Семийянтом». Придерживаться теперешнего курса?
— Мистер Брейтуэйт, — бросил Джек. — Будьте любезны бросить лаг.
Брейтуэйт вышел вперед, помедлил, стоя у накренившегося подветренного борта и высматривая спокойную полосу в бурном, словно вырывавшемся из под мельничного колеса потоке. Размахнувшись, он забросил лаг в бурлящую пену и закричал: «Пошел!»
