Сквозь дым на натянутую сверху сетку дождем сыпались разбитые блоки и обрывки снастей, щепки смертоносными вихрями отлетали от бортов внутрь корабля. «Чезапик» немного привелся к ветру, чтобы вернуться на курс, и через прогал в дыму Джек увидел убитого рулевого, разбитый штурвал — вообще весь квартердек странно опустел еще после первого залпа, и Лоуренса с тех пор он больше не видел.
На этом курсе оба корабля шли в крутой бакштаг, уваливаясь под ветер, но скорость «Чезапика» внезапно увеличилась, он привелся круто к ветру — вероятно кливера были сбиты. Погиб и рулевой — и вот «Чезапик» лежит, обратив к «Шэннону» корму и левую раковину, на корабле — никакого движения.
И вот теперь «Шэннон» крепко его измолотил, разбил кормовые порты, прочесал убийственным диагональным огнем палубы, проделал просто ужасающий расстрел — из шпигатов левого борта широкими ручьями текла кровь.
— Он собирается лечь под ветер, — сказал Броук. — Мистер Этох, лево руля.
— «Чезапик» движется назад, сэр, — закричал Уатт. — Он поворачивает оверштаг.
Это ввело бы в сражение неповрежденную батарею «Чезапика», а, повернув и набрав ход, он мог также пойти на абордаж, — с его более многочисленной командой это будет, возможно, фатальный маневр.
Броук кивнул, дал указание «право руля», потом, заглушая рев пушек, прокричал в рупор приказ обезветрить бизань-марсель, чтобы держаться в бакштаг. Но как только матросы, ответственные за постановку парусов, бросились от пушек к брасам, те немногие пушки «Чезапика», которые еще могли стрелять, сбили на «Шэнноне» кливер-штаг, а без разворачивающего кливера корабль едва двигался, тогда как «Чезапик», все еще идущий задним ходом, приближался к «Шэннону» и приближался быстро.
Полоска воды между ними сужалась, и все это время «Шэннон» продолжал ужасающий огонь, почти в упор выбрасывая центнеры свинца и железа. И, тем не менее, «Чезапик» продолжал приближаться кормой вперед. Перегретая карронада на квартердеке опрокинулась при отдаче, порвав брюки, и Джек был слишком занят, помогая поднять ее, запутавшуюся среди вырванных из сеток гамаков и крови, чтобы увидеть то, что происходит впереди, пока не услышал треск — это корма «Чезапика» врезалась, разламываясь, прямо в середину борта «Шэннона». Когда Джек взглянул, то увидел «Чезапик»: его движение задним ходом прекратилось, он начал двигаться вперед, но упал фок. И все же, «Чезапик», все еще с треском скребя вдоль борта «Шэннона», отошел на несколько ярдов, но его кормовой балкон по счастливой случайности зацепился за большой становой якорь «Шэннона».
Громогласно для человека своих габаритов, да и любых габаритов вообще, Броук проревел:
— На пушках, прекратить огонь. Абордажной партии покинуть главную палубу. Мистер Стивенс, быстрее принайтовьте к нам «Чезапик». Джек, мистер Уатт. Квартердечные, вперед, на абордаж. Затем бросив рупор, закричал. — Кто может — за мной.
Он помчался вдоль прохода правого борта, на бегу доставая саблю и перепрыгивая через тела клерка, казначея и нескольких из их отрядов. Когда карронада была, наконец, поймана, Джек, несмотря на сильную стрельбу с марсов «Чезапика», с матросами квартердека последовал за Броуком. На проходе, снаружи разбитого фальшборта и порванной сетки, повис старый боцман и его помощники, быстро привязывая «Чезапик» к пиллерсу, а с кормового балкона и орудийного порта кают-компании «Чезапика» по ним стреляли из пистолетов, тыкали пиками, швабрами, гандшпугами, а один, перевесившись через борт, рубил мачете руку боцмана.
Джек сбавил шаг, выхватил пистолет, выстрелил с левой руки и промахнулся. Боцман пропустил конец — узел завязан — мачете блеснуло, опускаясь вниз, Джек и Уатт выстрелили одновременно и американец упал между судами. Но слишком поздно: рука, все еще цепляющаяся за «Чезапик», была отсечена. Они подняли старика. Джек крикнул в ухо, чтобы тот крепко перетянул обрубок носовым платком и опустил старого моряка между пушек главной палубы. Боцман со свирепой ухмылкой, прорычал что-то вроде: «Черт с ней, с рукой». Но Джек не разобрал. Он неуклюже бежал — мешала привязанная рука. Абордажная партия с квартердека промчалась мимо него по проходу и исчезла среди пушек главной палубы.
Джек достиг бака — множество убитых и раненых, — увидел, что Броук уже перебрался на «Чезапик» с группой матросов. Джек последовал за ним, рискованно запрыгнув на дуло выкаченной карронады, а с него — на то, что осталось от гамаков на американском квартердеке. на котором ни единого выжившего, Там не было никого живого, зато множество трупов — некоторые принадлежали офицерам. Однако, как только совершив головокружительный прыжок прямо через гакаборт, сюда перебрался Уатт, он упал, подстреленный с крюйс-марса. Уатт сразу вскочил, держась за ногу, и крикнул на «Шэннон», чтобы из девятифунтовки пальнули по марсам «Чезапика».
— Картечь, — кричал он. — Картечь, — видя, как все больше моряков и морских пехотинцев из абордажной партии перебирались через всевозможные точки соприкосновения кораблей и мчались мимо него, собираясь у грот-мачты.
— Вперед, все вперед, — закричал Джек, выхватывая саблю, — она хорошо лежала в руке — и пробрался сквозь столпившихся вдоль прохода правого борта с дюжиной из абордажной партии позади него, многие из них — ирландцы, кричащие по мере продвижения.
В проходе сопротивления было слабым — офицеры погибли или отошли, матросы потеряли голову — большинство убежало на главную палубу, а оттуда еще ниже, часть была перебита. Итак, на бак, очищенный Броуком и его людьми, за исключением немногих сгруппировавшихся на носу или пытавшихся пробиться к переднему люку американцев, или дравшихся, будучи прижатыми к фальшборту. Топая, подошла группа Джека: немногочисленные сопротивляющиеся, подавленные численным превосходством, побросали абордажные сабли, пики и мушкеты.
Теперь большая часть морских пехотинцев «Шэннона» перебралась на «Чезапик». Красные мундиры метались вдоль палуб, и в то время как некоторые помогали сражающимся морякам, прикрывая их тылы от отчаянного натиска со стороны главного люка, другие обратили убийственный огонь на грот- и крюйс-марсы.
Но суда расходились, и новых подкреплений для абордажной партии не было. Броук на мгновение приостановился. Исход сражения находился в критической стадии: если снизу прорвутся «чезапикцы», абордажная партия «Шэннона» погибнет. Джек поглядел на сдавшихся на баке — теперь глупо озирающихся, ошеломленных и разъяренных. Четверых он знал — моряки, возможно британцы, возможно насильно завербованные американцы, с которыми плавал раньше. И если это британские дезертиры, то они уверены в ожидающей их унизительной смерти.
— Крэддок, — позвал Броук одного из абордажников с тяжелой раной на ноге и окровавленным предплечьем, — охраняй пленных. И поднимая голос, — Смит, Коснэхен, заставьте их марсы замолчать. Главный люк, все к главному люку!
Матросы поспешили на корму, Джек, спотыкался позади, Броук был последним. И пока они так бежали, молодой Смит, командовавший фор-марсом «Шэннона», сопровождаемый своими людьми, пробрался по рею, и оттуда — на грота-рей «Чезапика».
