Джек выиграл жеребьевку и получил право выбирать. Игра демократична, кто бы спорил, но демократия не равняется анархии, из чего вытекала необходимость соблюсти некоторые приличия. Поэтому капитан «Леопарда» и его первый лейтенант уступили адмиралу почетное право начать, встав на подачу против Баббингтона. Друри принял от капеллана мяч, потер его рукав, не сводя с лейтенанта стального взгляда, потом разбежался и подал высоко и с подкруткой. Мяч летел к внешней стойке, и Баббингтон приготовился принимать, но на отскоке мяч нацелился ему прямо ниже пояса. Дернувшись, молодой человек несуразно взмахнул битой и буквально положил мяч адмиралу в руки, вызвав тем самым одобрительный рев собравшихся «камберлендцев».
— Ну как? — обратился Друри к капеллану.
— Красота, сэр, — отозвался тот. — Одно слово: выбит.
Баббингтон, понурив голову, поплелся к своим.
— Глядите в оба за адмиралом, — напутствовал он Мура, капитана морских пехотинцев «Леопарда», который встал вместо него. — У него самая дьявольская подкрутка из всех, которые я видел.
— Буду играть очень осторожно с час или около, чтобы измотать его, — ответил Мур.
— Вам стоит подаваться вперед и отбивать с лету, сэр, — заявил Дудль. — Это единственный способ сбить ему прицел, то бишь играть против высоких.
Некоторые из «лепардовцев» согласились, другие считали более предпочтительным выждать время, чтобы попривыкнуть к калитке, после чего отыграться на подачах, поэтому капитан Мур отправился отбивать, унося на плечах груз противоречивых советов.
Ни разу до того не видев крикетного матча, Стивен горел желанием посмотреть, какую тактику изберет Мур, да и в чем вообще заключается игра — она существенно отличалась во многих аспектах от херлинга его молодости. А еще ему хотелось улечься на траве в тени величественного камфарового дерева и любоваться на залитую ярким солнцем зеленую лужайку с белыми фигурами, совершающими нечто вроде сложного танца или религиозной церемонии — а возможно, помеси одного с другим, — и на это великолепное поле, заключенное в кольцо зрителей. Часть оных была в белом, часть в синих форменных мундирах, кое-где мелькали нарядные саронги — «камберлендцы» успели уже вытеснить голландских солдат из сердец местных красоток. Но в этот самый момент прибыл посыльный с запиской: мистеру Уоллису искренне жаль затруднять доктора Мэтьюрина, но его помощник по секретной части заболел, тогда как необходимо до прибытия «Ля Флеш» зашифровать крайне важное донесение, и если уважаемый доктор располагает временем, мистер Уоллис будет бесконечно признателен за помощь.
— Я не вполне свободен, коллега, — заявил Стивен, переступая порог захламленного маленького офиса. — Мой экипаж вызвали на крикетный матч, и мне предстоит принять в нем участие. Однако капитан Мур обещал продержаться с час или около того, хотя убейте меня, если я понимаю, как ему это удастся? Но хватит об этом: читайте текст en clair, а я буду его зашифровывать. Вы, как понимаю, используете тридцать шестой с двойным сдвигом?
Началась долгая диктовка: монотонный, невыразительный голос перечислял обстоятельства, касающиеся окольных маневров минхеера ван Бюрена при дворе султана Танджонг-Паданга и удивительно ловких контрмер, предпринятых мистером Уоллисом — Стивен даже не предполагал, насколько изобретателен его знакомый и какие огромные суммы находятся в его распоряжении — и закончил убедительным изложением всех за и против британской оккупации Явы с политической точки зрения.
— Этические соображения пусть оставят себе, — заявил Уоллис. — Это не моя забота. Как насчет стаканчика негуса?
— С превеликим удовольствием, — отозвался Стивен. — Тридцать шестой с двойным сдвигом — от него у кого хочешь в горле пересохнет.
Но не суждено ему было насладиться негусом.
— Сэр, сэр, — заверещал раскрасневшийся мичман с «Леопарда» — немыслимо прелестный юнец по фамилии Форшоу, который всегда очень с добром и заботой относился к доктору Мэтьюрину. — Наконец-то я вас нашел! Вот вы где! Дудля выбили… ваша очередь… мы все стоим… адмирал посылает меня…бегу в госпиталь, потом к мадам Титин… девять калиток потеряно, а у нас только сорок шесть очков… просто ужас, сэр, просто ужас!
— Успокойтесь, мистер Форшоу, — сказал Стивен. — Это всего лишь игра. Прошу меня извинить, Уоллис — это как раз то, о чем я вам говорил.
— Как только взрослым людям может прийти в голову мысль бегать с мячом и битой в таком климате, — произнес Уоллис, закрыв дверь и выпив приготовленный для Стивена негус. — Ума не приложу.
— Ох, скорее же, сэр, — снова вскричал мальчишка и потянул Стивена за руку, побуждая перейти на бег. — Адмирал рвет и мечет, а мы просто в кошмарном положении. Только подумайте, сэр: девять калиток разбито, а у нас только сорок шесть очков. Мистера Байрона выбили с первой подачи, так же как и старину Холлиса.
— А с чего вам показалось, что я могу быть у мадам Титин, а, мистер Форшоу? Да и вам у нее, кстати, тоже делать нечего.
— Ах, сэр, ну пойдем-те же скорее, — возопил юнец, подталкивая доктора в спину. — Давайте принесу вашу биту. Мы все теперь зависим только от вас. Вы наша единственная надежда.
— Хорошо, сделаю, что смогу, — сказал Стивен. — Скажите, мистер Форшоу: задача в том, чтобы поразить калитку на противоположном конце, не так ли?
— Ну да, сэр, да. Ах, умоляю, скорее! Все, что от вас требуется, это продержаться сколько сможете, а капитан доделает остальное. Он еще в запасе, и надежда есть, вы только не подведите.
Они вынырнули из тропических зарослей, вызвав рев всеобщего восторга. Стивен шел к линии, неся свою херли, и чувствовал себя так, будто ему море по колено — он снова обрел «сухопутные» ноги и уже не спотыкался, но двигался пружинистым шагом. Джек встретил его и промолвил вполголоса:
— Ты только продержись сколько сможешь, Стивен, и гляди в оба за адмиральскими кручеными.
Потом, когда они поравнялись с Друри, он продолжил:
— Сэр, позвольте представить близкого моего друга доктора Мэтьюрина, хирурга с «Леопарда».
— Как поживаете, доктор? — приветствовал его адмирал.
— Прошу извинить, сэр, что заставил ждать себя — меня вызвали для…
— Не надо церемоний, доктор, прошу, — прервал его Друри, лучезарно улыбаясь — «леопардовская» сотня была уже практически у него в кармане, а этот новый игрок вовсе не выглядел опасным. — Начнем?
— С удовольствием, сэр, — отозвался Стивен.
— Иди в другой конец поля, — пробормотал Джек приятелю, чувствуя, как вопреки палящему солнцу по спине у него заструился ледяной пот.
— Середину,
[5] сэр? — спросил судья, когда Мэтьюрин подошел к линии.
— Спасибо, сэр, — ответил Стивен, оглядев поле, и хлопнул себя по талии. — У меня своя имеется.
