Стивен наблюдал, как солнце клонилось к закату, небо стало перламутровым, так что крыши за зданием суда превратились в фиолетовые силуэты. Очертания померкли, зажглись фонари, и в комнате с незанавешенным окном за столбом он увидел, как какие-то мужчина и женщина поглощают ужин. Ели они неуклюже, так как держались за руки, а один раз даже перегнулись через стол и поцеловались.
Стали видны звёзды, немного мелких и одна немигающая планета, вероятно Венера, по диагонали перемещавшаяся по небу под незначительным углом, приближаясь к одному из фронтонов и, наконец исчезла за крышей. Он ощущал за щекой ампулу – бессмертный смертный грех, такая вот игра слов. И хотя он давно считал молитву во время опасности неподобающимдействием, слова молитвы всё же звучали в его голове, продолжительные гипнотические каденции церковных распевов, молящих о защите ради его любви.
Наконец за дверью послышались шаги, затем зазвенели ключи и во внезапно появившемся свете, вместе с резко усилившимся жужжанием мух, вошёл старшина охраны. Конвой отвёл доктора обратно в комнату для допросов и уже там, когда глаза наконец привыкли к свету, он увидел генерала с его адъютантом, заместителя коменданта Тампля и играющего ведущую скрипку полковника, теперь бледного и крайне нервничающего.
— Это ваш пленник? — спросил генерал.
— Да, сэр, — ответил комендант.
— Отвезите его обратно в Тампль. Полковник, вы должны доложить в канцелярию министра завтра к восьми часам утра.
Поездка прошла в тишине. Комендант казался постаревшим, нервным и подавленным. Адъютант генерала был занят своими мыслями и теребил темляк, который застрял в дверях экипажа.
— Вот и ты, Стивен! — воскликнул Джек. — Наконец-то! Боже, где ты пропадал...
Стивен вскинул руку и несколько мгновений, прижавшись ухом к двери, прислушивался.
— Слушай, Джек, — когда воцарилась полная тишина произнёс он, — возможно ли как-то ускорить процесс? Джонсон в Париже. Он опознал меня.
— Вот как! — воскликнул Джек и поднял свечу, чтобы осветить уборную. Всё было готово для начала предприятия, дело оставалось лишь за более прочными талями, чем те, что прибыли с обедом. Всё кроме разломанной мебели, древесину которой надлежало использовать в качестве необходимых клиньев и упоров, но даже эту часть работы он подготовил, зазубрив ножи Пупет, смастерив из них что-то вроде пилы и сделав в нужных местах невидимые надпилы. Массивные перекрёстные балки уборной были обнажены и очищены от скрепляющего раствора, одним концом ещё скрываясь в аккуратно сложенной каменной кладке. Эта кладка могла быть разобрана в одно мгновенье и длинным плитам не хватало лишь механизма, способного их поднять. Имея в наличии блоки, было бы достаточно просто их расшатать, одну за другой. У Джека был надёжный крюк, пара перемычек и линь, хотя и тонкий, но весьма прочный. На даже с имеющимся снаряжением задача вовсе не представлялась невозможной.
— Виток за витком, сдвоенным тросом, может получиться, — сказал он. — Всё зависит от того, выдержат ли ролики.
Он вынул из кармана шкивы и вновь взглянул на них: оси, на которых вращались колёсики, были не более трех шестнадцатых дюйма в диаметре. Им предстояло выдержать весьма приличную нагрузку, а ведь крайне вероятно, что сделаны они из обычного мягкого железа.
— Боже, ну и шкивы, — сказал он. — Такие шкивы найдёшь только у «сухопутных». Но по крайней мере ролики крепкие, а каркас не играет роли.
Он позвал Ягелло, чтобы тот подержал свечу, и так как для троих места уже не осталось, Стивен сел на кровать и стал наблюдать за друзьями.Джек был крупным мужчиной, но двигался проворно и ловко, работал уверенно и сноровисто.
Ему очень не хотелось кромсать линь, как из принципиальных соображений, так и по той причине, что шёлк необходимо резать крайне аккуратно, и некоторое время спустя капитан сплёл из него настоящую паучью сеть, чрезвычайно запутанный образчик такелажного производства с ходовыми узлами, стопперами и петлями, призванную сконцентрировать усилие пары людей и поднять левый край дальней балки. И хотя он не замирал на месте, наблюдателю его работа казалась бесконечной, излишне педантичной и неясной. Наконец Обри проверил всю систему, дабы убедиться, что все верёвки натянуты с нужным напряжением, и что конечное усилие будет направлено под прямым углом вверх. Затем он вышел, взял лучший стул и разломал его ножку на несколько частей.
— Теперь, Стивен, — сказал он, — будь добр подойди сюда, встань на колено у поперечины и если она приподнимется, подложи этот брусок под неё.
Стивен заполз под сеть и занял свой пост. Он услышал, как Джек сказал:
— Навалитесь на фал, Ягелло. Тяните вместе со мной. Только плавно. Такие вещи нужно делать плавно.
Лини во всех направлениях натянулись сильнее и распрямились. Четверной узел над головой Стивена опустился ему на нос, издавая по мере натяжения весьма музыкальный звук. Колёсики, прекрасно видимые в свете свечи, начали вращаться.
— Тихо, тихо, — шептал Джек и с явным стоном массивная поперечина поднялась на три дюйма, наполовину сдвинувшись со своего гранитного основания.
— Она поднимается! — воскликнул Стивен и засунул деревяшку в щель. Паутина тросов со странным в такой тишине звуком начала вибрировать, и камень рухнул на место, в щепки раздавив деревяшку.
— Что-то не так! — воскликнул Стивен.
— Отставить! — скомандовал Джек. Он вошёл в уборную, взял свечу и сказал. — Да, штифты сломались. — Друзья потрясённо смотрели на него. — Мне придётся всё это разобрать, — сказал он. — Это вам не канифас-блоки, понимаете ли.
Полчаса спустя несчастные ролики были освобождены. К полуночи он вытащил лопнувшие оси и заменил их коротко отломанным стальным концом напильника.
— Сделано так себе, — сказал он, — но может выдержать. Я ослаблю натяжение до тройного, чтобы на самый тонкий приходилось меньше нагрузки.
Вновь плетение сети, теперь по совершенно иному рисунку и до того, как где-то пробили часы, он вновь произнёс:
— Навались на фал.
Снова переплетенье тросов натянулось как струна, однако в тот раз колёсики при вращении скрипели и визжали, вся сеть тревожно вибрировала. Это позволяло получить грубое представление о прилагаемой силе. Напряжение всё возрастало, и Стивен уже подумал было, чтовсё пропало, но тут заметил, что плита плавно пошла вверх. Выше и выше, и вот он уже смог засунуть в щель деревяшку.
— Этот край свободен, — воскликнул он.
— Отставить! — скомандовал Джек. Он подошёл и пристально осмотрел камень. — Отлично, просто отлично! Если ролики выдержат, мы это сделаем. Но я тут подумал — я ведь хотел сдвинуть плиту внутрь, каждый край по очереди. А это значит, что каждый раз придётся перемещать рычаг, и даже если конструкция выдержит, я очень сомневаюсь, что мы управимся с обеими балками до рассвета. Однако если мы поднимем, а затем опустим этот левый край, пока ты расклиниваешь правый, сначала стамеской, а потом камнем, то правый край должен освободиться от крепления и выпасть. Единственная проблема будет в шуме, который возникнет при падении. Однако это сэкономит нам несколько часов и позволит поберечь ролики. Но вот шум... Что скажешь?
