Книга Помощник хирурга, страница 36. Автор книги Патрик О'Брайан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Помощник хирурга»

Cтраница 36

Мгновенье спустя миссис Фортескью вновь излучала гнев (опять залившись краской) — с грохотом обрушилась жардиньерка. Оцепенев при виде отца, один из мальчиков разжал пальцы и второй улетел в противоположную сторону. Комнату заполнили шум, обвинения, порицания, отрицания и бесстыдные доносы. Когда хнычущих и завывающих детей вывели вон, чтобы наказать, Стивен с Дианой отправились в сад.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая моя? — прогуливаясь мимо гордости и отрады капитана — цветущих лилий, — спросил доктор.

— Прекрасно, Стивен, спасибо, — ответила она. — Я последовала всем твоим советам, была просто паинькой — лишь бокал вина за обедом, хотя всегда найдётся толпа народу, которые так и подбивают выпить. Вовсе не притрагивалась к табаку, даже нюхательному.

Стивен, ты не мог бы разжечь сигару и выдыхать в мою сторону как только отойдём подальше от дома?

— Конечно, — кивнул Стивен. Последовал ряд вопросов о её физическом состоянии, после чего Мэтьюрин сменил тему. — Ты видела Джека?

— О, да! Если только он был не занят в городе, Джек с Софи приезжали почти каждый день, пока его не вызвали в Дорсет по причине болезни отца. После этого Софи появлялась так часто, как могла — она просто душка, ты ведь знаешь, Стивен, — и мы просто молча сидели друг с другом словно пара кастрированных котов, ведь наши мужчины так далеко от дома. Между прочим, ты так и не сказал мне, почему тебе пришлось уехать.

Стивен очень редко мог позволить себе ответить на подобный вопрос с такой прямотой, так что сделал это с чувством громадного облегчения.

— Я отправился с целью официального установления границ в округе Джойс в Ирландии.

Границ владения, которым владел мой кузен Кевин. Оно было конфисковано в начале девяносто восьмого, но так как кузен погиб на австрийской службе, сражаясь против Бонапарта, имение вернули. Во Франции я увижу его отца и передам эти прекрасные вести. И для тебя тоже есть хорошие новости, Вильерс, — ощупывая карман, добавил он.

— Вот приказ о твоём освобождении. Кое-какие ограничения ещё остались, ведь тебе позволено жить только в Лондоне или окрестных графствах, но я не думаю, что ты захочешь жить где-то ещё. Ты не рада, Вильерс?— Что ты, конечно рада, Стивен. Восхищена. Очень мило с твоей стороны было решить эти проблемы. Я бесконечно тебе обязана, дорогой. Сама мысль о том, что можно покинуть этот отвратительный дом, с этими мерзкими детьми... Стивен, закури сигару, Бога ради. — Окунувшись в облако дыма, Диана сделала глубокий вдох, побледнела и опёрлась о его руку.

— Похоже, отвыкла.. Стивен, я не могу жить в Англии, — повернув к доктору своё измождённое лицо, продолжала Диана. — Достаточно того, что приходится потакать россказням о случившемся в Индии. Что же начнётся, когда дойдут слухи из Галифакса?

Я со многими знакома. Множество из них в стране, в столице — сотни. Мне и так стоит многих сил ходить по Хэмпширу с поднятой головой. Представь, что начнётся в Лондоне через несколько недель — Диана Вильерс с огромным пузом, но без мужа. Ты прекрасно знаешь как тесен мир — кузены, знакомые или родственники, куда ни плюнь. Я не смогу сходить в театр, оперу или приличную лавку, не столкнувшись с кем-то из знакомых. А можешь ты представить меня запертой на какой-то богом забытой ферме, из-за боязни быть узнанной не решаясь встретиться ни с одним цивилизованным существом, даже священником? Или в каком-нибудь закутке Суррея? От уныния я просто сойду с ума.

— Несомненно, создание твоего светского нрава нуждается в компании. — Всё так, без общества Диана бы зачахла. — Но решать тебе. Одна чисто номинальная церемония могла бы положить конец этим неудобствам. В качестве миссис Мэтьюрин ты бы разрешилась от бремени в кругу друзей и в приличной части города.

— Стивен, — она повысила голос. — Будь я проклята, если выйду замуж за мужчину, нося ребёнка от другого. Ты не избавил меня от него, когда я просила, и взял обещание не пробовать сделать это самостоятельно. Я уважаю твои просьбы, так что и ты уважай мои, дорогой Стивен. Милый, прошу, возьми меня с собой в Париж!

— Не будут ли высказанные тобой возражения иметь место и во Франции? И сможешь ли ты спокойно жить на родине неприятеля?

— О, никто и никогда не считал Париж вражеским городом. Мы воюем с Наполеоном, а не с Парижем. Погляди — стоит провозгласить мир, и все стремятся попасть туда при первой возможности. Я и сама была там с беднягой кузеном Лоундесом, тем, что считал себя заварочным чайником, если помнишь. Решили, что ему как-то сможет помочь гипнотизёр, и в то время Париж был просто наводнён англичанами. Это было как раз перед нашим знакомством. Так или иначе, я многих там знаю: возвратившихся emigres[2] и несколько дюжин друзей, с которыми познакомились ещё до войны, когда жила вместе с отцом. В Париже всё это не имело бы никакого значения — никто не знает или не интересуется тем, что уже прошло. Я вдова, и вообще любовная связь в Париже вовсе не событие — отношение к таким вещам там совсем другое. Кроме того, война скоро закончится: король вернётся — в Хартвеле д’Авре представил меня ему, ну ты понимаешь — и вновь появится старая добрая Франция. Умоляю, возьми меня с собой, Стивен.

— Что ж, хорошо, — согласился он. — Я зайду за тобой утром, в половине одиннадцатого. А вот и капитан Фортескью. Как ваши дела, сэр?— Я сожалею о том адском грохоте, которому вы стали свидетелями, — сказал капитан.

— Но такие происшествия неотделимы от семейной жизни. А раз наш долг плодиться и размножаться, то приходится с этим мириться. Вы восхищаетесь моими лилиями, как погляжу. Не правда ли, они великолепны? Вот эта вас точно заинтересует, доктор, — весьма редкая, привезённая мне из Кантона племянником, состоящим на службе в Компании. О боже, только не снова, — сощурясь и наклонившись к лилиям, воскликнул он. Горстка красных жучков спаривалась у него на виду, плодясь и размножаясь. — Собаки, подлые французские паразиты! Хотя этого тоже не отнять от садоводства.

Простите, я должен сходить за жидкостью для распыления.

***

Париж купался в очаровательном блеске: зелёные деревья, ласково припекающее солнце, практически голубая Сена, полные красок улицы. Многие оттенки этих красок составляли бессчётные мундиры, и все эти мундиры принадлежали врагу. Но разница между формой, которую войска Бонапарта и его союзники носили на грязном поле боя и тем полным облачением, что (они) надевали на усладу парижан, была столь разительна, что казалось (казалась – (форма казалась принадлежащей), принадлежащей вовсе не неприятелю. Она выглядела лишь чуточку воинственной и создавая ощущение грандиозной, великолепно срежиссированной постановки на блистающей своим великолепием огромной сцене.

Диана внесла свой вклад в этот водоворот цветов, надев васильково-голубое платье от матам Делонэ, изумительную шляпку, несколькими часами ранее купленную на Вандомской площади, и чёрный, больше похожий на шарф, кашемировый платочек — одеяние, заставлявшее многих ощутить уважительное почтение:(если последующее перечисление описаний разных джентельменов – то после каждого описания должна стоять точка с запятой, если описание одних джентельменов собирающих в себе все описания – то запятые – но тогда следует перестроить фразу или сделать из одной две) изысканных джентльменов в латунных шлемах с плюмажем из конского волоса; в серебряных нагрудниках, со звенящими клинками и шпорами, ташками;[3] шапками из медвежьего меха; в наброшенных лишь на одно плечо курточках-ментиках, как правило с золотым шитьем; в любопытных шляпах с квадратным или круглым верхом с алыми, пурпурными или вишнёво-розовыми сумочками. Величественные фигуры в до блеска начищенных сапогах с бакенбардами поворачивались к ней или начинали усиленно крутить усы. А Диана со Стивеном бродили по городу, показывая друг другу знакомые по давним временам дома, постоялые дворы и места игр.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация