На палубе дальше бушприта едва ли что-то можно было рассмотреть, но Джек тут же услышал присутствие конвоя — гудение раковин в отдалении, звон колоколов, время от времени мушкетные выстрелы, а совсем далеко — глухой грохот сигнальной пушки «эскорта»:
командующий флотилией старался удержать суда вместе. Он обменялся приветствием с лоцманом и вахтенным офицером, заметил, что хотя нижние паруса и марсели провисают на реях, невидимые с палубы брамсели должно быть наполнены ветром, так как судно идет достаточно резво. Взглянув на доску, он спросил:
— Что ж, мистер Пелворм, как вы думаете, долго ещё продержится туман?
— Сэр, я считаю, что он рассеется как только выйдет солнце. Но мне не очень нравится, что барометр продолжает падать. Рискну предположить, что скоро задует с норда, а потом опять с веста. А для такого конвоя Лангеланнский пролив вовсе не так и широк.
По какой-то причуде ветра до них донёсся страстный выкрик шкипера, причём так отчётливо, будто прозвучал не на другом конце залива, а не далее, чем в сотне ярдов: «Если запутаешь мне трос в клюзах, я твой трос просто перережу, ты, неуклюжий датский содомит». Сразу после этого откуда-то сверху послышался голос Стивена, говорящий, что если капитан Обри поднимется, тоувидит весьма запоминающееся зрелище. Он может легко и безопасно влезть с помощью тех верёвок слева, по левому борту чуть впереди.
— Какого дьявола вы позволили ему туда забраться? — следуя за мистером Фентоном, спросил Джек. — Он наверное на салинге. — И уже вверх выкрикнул: — Держись. Не двигайся. Я буду через минуту.
— Мне очень жаль, сэр, — отвечал Фентон. — Они просто сказали, что полезут на топ, мистер Ягелло и он.
— Наверное этот феномен можно назвать «гапакс»,*7] — прозвучал голос Стивена.
— Гапакс, — стремительно поднимаясь пробормотал Джек. Они оказались не на салинге. Каким-то чудом им удалось взобраться на брам-рею. Там они и стояли, ногами на пертах, а руками держась за различные снасти, свесившись через рей к вящему облегчению Джека. Довольно сносно расположившись, Стивен явно был в хорошем духе, Ягелло же, напротив, гораздо менее радостен, чем обычно.
— Вон! — воскликнул Стивен, когда Джек появился у хилых вант брам-стеньги. — Разве не удивительно? — Он осторожно указывал пальцем куда-то, и Джек проследил за ним на зюйд-вест.
На этой высоте они оказались выше низкого одеяла тумана, накрывшего море: над головой было небо, а воды внизу не оказалось, как и палубы, — лишь ровный слой белого тумана, четко отделённого от чистого воздуха. Впереди по правой скуле и к правому траверзу поверхность мягкой непроницаемой белой пелены была пронизана бесконечным количеством мачт, вздымающихся из этой мистической дымки к чистому небу. Небу, которое, казалось, принадлежало совершенно иному миру.
— Разве не удивительно? — повторил Стивен.
Обыкновенно Джек был добродушным человеком, но сегодня он ещё не завтракал, да и наблюдать друга, доверившего собственную жизнь незакреплённому сигнальному фалу, было выше его сил.
— На палубе! — заорал он. — Завести сигнальный фал. Закрепить все снасти, относящиеся к грот-брамселю. — И уже спокойно добавил: — Удивительно и необыкновенно. Стивен, отпусти эту снасть, поднимись на рею и направляйся к драйрепу. Я помогу поставить ногу.
— О! — сказал Стивен, с удивлением раскинув руки. — Я вовсе не нервничаю. Пока не видно палубы, страх высоты будто прошёл. Уверяю, я совершенно спокоен. Но скажи, ты когда-нибудь наблюдал подобное зрелище?
— Не более чем несколько сотен раз, — сказал Джек. — Мы называем это «дневным мерцанием». Такое часто бывает, когда ветер дует похожим образом или штилеет — туман рассеется, как только выйдет солнце. Но я благодарен, что ты до завтрака позвал меня на такую высоту, чтобы вновь лицезреть эту картину. Ставь сюда ногу, как в стремя — да ты запутался!
Башмак застрял в мусинге. Мистер Ягелло, не трогайте риф-сезень. Стивен. Дай же руку, только не спеши.
В этот момент Стивен внезапно сорвался с рея. Он не рухнул камнем вниз — сильная рука Джека смогла направить его к эзельгофту, но башмак продолжил свободное падение на палубу.— Спасибо, Джек, — прошептал доктор ловя ртом воздух, когда его прочно усадили на салинг и обвязали тросом. — Я тебе очень благодарен. Должно быть, я оказался слишком самонадеян.
— Похоже, что так, — кивнул Джек. — Ради всего святого, как тебя угораздило забраться на такую высоту? Ягелло, не трогайте риф-сезень. Я ведь просил вас обоих не лазать наверх.
— Дело в том, что мистер Ягелло оказался в несколько затруднительном положении.
— Он окажется в мире ином, если не перестанет трогать тот риф-сезень. Мистер Ягелло, оставьте же его. Подтянитесь к той платформе и направляйте к большому блоку.
— На палубе мы не могли продолжить дискуссию, так как матросы со своими швабрами постоянно просили нас подвинуться, так что мы решили подняться на марс. Но там тоже были вёдра с водой, и мы полезли выше. В своей постели он обнаружил женщину.
— Вот оно что, — сказал Джек. — Мистер Фентон, позаботьтесь о башмаке доктора.
— Именно, сэр, — двигаясь к заднему брасу кивнул Ягелло. Его побледневшая физиономия теперь оказалась обращена к ним. — Я обнаружил её, когда вернулся к себе в каюту, совсем недавно.
— Чем же вы были заняты всю ночь?
— Играл в карты в кают-компании с каталонскими офицерами.
— Я полагаю, что она не собиралась отправляться с нами в поход?
— Нет, сэр, вовсе нет.
Джеку было совершенно очевидно, что для обсуждения подобного вопроса место выбрали более чем странное: двое «сухопутных», балансирующих в неудобных позах между землёй и небом, и лишённый завтрака капитан.
— Мистер Фентон, пришлите мне пару марсовых с одношкивным блоком и линём, — прокричал он вниз.
Пока их ждали, Стивен вполголоса сказал: — Ну вот. Почти кончилось. И всё же в нашем прозаичном мире эта картина просто изумительна.
Из поднимавшегося и исчезающего с первыми лучами солнца тумана вынырнули 783 судна, — «купцы», за исключением одного фрегата, старушки «Юноны», трёх шлюпов и куттера.
— Никогда не видел столь громадной иллюстрации масштаба морской торговли и взаимозависимости наций, — добавил он.
— Охус в той стороне, — кивнул Джек по направлению к теперь уже ясно видимому на берегу городу. — Леди сможет позавтракать на берегу. Мистер Фентон, спустить гичку.
Появились марсовые, один из их принёс башмак Стивена. Джек обвязал петлю вокруг талии доктора, закрепил узел, велел «майнить помалу», и Стивен начал свой малопочётный спуск, который он обычно и совершал.
Ягелло отправился следом, затем спустился Джек. Квартердек был заполнен зубоскалящими в ожидании зрелища людьми.— Что ж, мистер Ягелло, — сказал Джек. — Вы должны известить леди, что через две минуты ей следует сойти с корабля. Нельзя терять ни минуты.
