— Мистер Мирз, передайте «Ясону»: «Иду на зюйд, двадцать семь румбов к осту». Потом по буквам: «Обри». Выждите чуть-чуть и потом: «Враг в поле зрения, цель на зюйд-весте».
Это послание заставит Мидлтона хохотать. Но важнее всего, конечно, что это позволит ему выиграть с полмили или около того. Существовала очень большая вероятность, что «француз» сможет прочесть сообщение, да и в любом случае, увидев покидающего строй «Ариэля», он почти наверняка на время повернёт к зюйду. В столь трудных условиях, «Ариэль», хотя и очевидно — однопалубное судно, вполне можно принять за фрегат, даже тяжёлый фрегат с укусом пострашнее лая. К тому же, его сигналы друзьям вне поля видимости «француза» могут оказаться совсем не уловкой — что повлечёт за собой появление половины раззадоренной прибрежной эскадры.
— Мистер Гриммонд, — сказал он. — Подойдите с подветра к «Мирзе», — старшему из транспортов.Когда грот-марсель вынесли на ветер, он завыл не хуже трубы.
— Мистер Смитсон, встретимся в устье Бордо. Если меня там не будет — рапортуйте старшему офицеру в Сантандер. Не спешите и не ставьте лишних парусов — никаких бом-брамслелей и спинакеров.
— Не беспокойтесь, сэр, — прокричал в ответ Смитсон, приветственно размахивая здоровой правой рукой. — Удачи вам!
Транспорты прекрасно понимали что затевается, и от всего сердца пожелали «Ариэлю» всего наилучшего, когда тот повернул и покинул строй.
— Курс зюйд-ост-тень-ост, — сказал Джек, рассматривая в трубу отчётливо видимый французский корабль. — Взять на рифы фор-марсель.
Погоня началась. Стоя во мраке, окутанный облаком брызг, капитан почувствовал движение, когда корабль, как он и хотел, пошёл в бейдевинд, отвернув к зюйду от опасности, возможно весьма серьёзной, на норд-ост. Пусть так, но всё равно слишком близко, размышлял он, рассматривая белеющие на фоне тёмно-серого неба паруса: беглец, должно быть, делает девять или даже десять узлов, так что если не удастся пересечь его курс, если «Ариэль» всего лишь пересечёт кильватер «француза», — от его вмешательство, весьма короткого, будет мало толку.
Толку мало, но опасности чересчур.
— Мистер Мирз, — сказал он. — Будьте любезны узнать у «Ясона» их позицию и затем передайте ответ на транспорты.
Возникла долгая пауза, вызванная отчасти нерешительностью на борту «Ясона», а в основном тем, что разобрать флаги сквозь пять миль дымки и дождя, да ещё при плохом освещении, оказалось непросто.
— «Без наблюдений три дня», — наконец сказал Мирз. — «По расчётам 49°27’С. 7°10’З. По хронометру 5 часов 28 минут после полудня.
Сверив часы Стивена с тем, что сообщили с «Ясона», — разница вышла приличная — Джек вновь улыбнулся: Мидлтон не был моряком, хорошо подкованным в науке, ему больше по душе были абордаж в пороховом дыму, однако он или его штурман не могли сильно ошибиться в долготе, следовательно у «француза» не было ни единого шанса достичь Ля-Рошели с этим ветром. Его цель — Брест или Лорьян, разве что он не решил удрать в Шербур через Канал, заполненный английскими эскадрами.
Джек пришёл к выводу, что корабль у неприятеля весьма приличный. Он шёл насколько возможно круто к ветру, отбрасывая огромный носовой бурун, почти до середины борта. Чтобы сойтись на достаточное для манёвров расстояние и иметь достаточное количество времени, на «Ариэле» стоит поставить больше парусов. Кораблю размера «Ариэля» нужно немало и того, и другого, если уж возникло желание потягаться с семидесятичетырёхпушечником.
— Позовите боцмана, — сказал он, а когда насквозь промокший боцман пришёл, пробравшись на бак с самой кормы, продолжил: — Мистер Грейвс, необходимо как можно скорее завести на топы мачт лёгкие тросы.
— Тросы на топы, сэр? — удивлённо воскликнул боцман.— Да, мистер Грейвс, — любезно кивнул Джек, прилично окаченный морской водой от захлестнувшей волны с наветренного борта. — Мне бы хотелось, чтобы это было сделано до последней собачьей вахты. Сомневаюсь, что сегодня удастся кому-то отдохнуть.
Боцман счёл своим долгом улыбнуться.
— Так точно, сэр. Есть завести лёгкие тросы на топы. — произнёс он низким удивлённым голосом и повернулся, чтобы уйти.
— Мистер Грейвс, — окликнул его Джек, — убедитесь, что они смочены до того, как ставить: мы не должны потерять мачты.
Обыкновенно подобная операция позволяла много выиграть: особая прочность тросов позволяет поставить брамсели без риска сломать или вовсе потерять мачту. И хотя на валком судне такое выполнить было нельзя из-за громоздкого такелажа, «Ариэль» никоим образом не был валким, напротив — на удивление остойчивым. Резкие рывки и возрастающая скорость до сих пор были кораблю по нраву, особенно когда улепётывали от злобного «датчанина» в высоких южных широтах, и очевидно, это бы сработало и сейчас. Джек удивлялся, что этот фокус не особенно распространён.
Тросы даже близко не успели завести до последней «собачьей вахты». На шлюп обрушивались шквал за шквалом, перемежаемые сильнейшим ливнем, таким плотным, что пресная вода потоком лилась из подветренных шпигатов, а матросы едва соображали, что делают. В то же время, то и дело меняющие направление порывы внутри шквалов изрядно болтали корабль, трижды даже обстенивая паруса и делая попросту невозможным удержаться на ровном курсе.
Французский корабль и «Ясон» совершенно исчезли из вида уже почти час назад.
— Почувствую я себя лучше, если меня стошнит? — спросил Ягелло.
— Сомневаюсь, — ответил Стивен. — Полковнику не помогло вовсе.
На укрытый мраком норд-ост обрушился последний шквал, напрочь скрыв горизонт с подветренной стороны, но абсолютно расчистив море по правому борту — догоняющий и беглец всё ещё находились на своих позициях, как и ожидалось. «Француз» по прежнему забирал к зюйду насколько только мог, отворачивая от мнимой опасности — уловку он ещё не раскусил, но уже поставил фока-стаксель, отдал последние рифы и ощутимо отдалился от «Ясона». С другой стороны, его курс и курс «Ариэля» шли на сближение, хотя у шлюпа был в запасе ещё целый румб к ветру, чтобы больше нарастить скорость. Беглец был уже в полумиле и прекрасно виден.
— Это «Медуза», — сказал Хайд.
— Будем надеяться, что мы возьмём её в в клещи с помощью «Ясона», — сказал Джек и в голос рассмеялся. Настроение было очень боевое, он прекрасно себя чувствовал. Даже если мысли о проблемах на берегу и всплывали, они вряд ли имели сейчас какое-то значение: под маской напускной весёлости его мозг беспрестанно анализировал меняющиеся факторы, оценивая находящиеся в движении вершины треугольника и всевозможные незаметные переменные, которые могли на них повлиять. И под этим пылом скрывалось совершенно ясное осознание опасности выбранного курса. Хотя он не намерен был выполнять что-либо кроме молниеносной атаки и отступления, дабы задержать неприятеля, по факту для этого нужно было доставить короткоствольные карронады «Ариэля» прилично внутрь радиуса стрельбы длинноствольныхорудий «француза» с бортовым залпом не менее 840 фунтов против их собственных 265. При спокойной погоде и открытых портах на нижней палубе, «Медуза» без сомнения могла потопить «Ариэля» на расстоянии мили, ещё до того, как шлюп открыл хоть сколько-нибудь эффективный огонь. Даже в текущих условиях существовала немалая вероятность, что ни один из окружавших его юношей не доживёт до завтрашнего дня. Всё решала скорость.
