Книга Гавань измены, страница 23. Автор книги Патрик О'Брайан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гавань измены»

Cтраница 23

— Я ни в чем не могу вам отказать, — согласилась она, — мигом вам их принесу.

— И раз уж вы встали, не могли бы вы передать мне мел? — попросил Стивен.

Кусок мела, которым Лаура записывала напоминания о назначенных встречах.

Доктор тоже нервничал: весь его небольшой опыт общения с женщинами был печальным. Он знал, что должен вести себя очень осторожно, и все же не имел ни малейшего понятия, как именно.

— Держите, — сказала она, вернувшись и взяв графин, — марципан и кусочек мела. Придется пить из одного бокала, только он остался чистым. Вы не против?

— Не против.

После чего несколько минут они просидели в тишине, жуя пирожные и молча передавая друг другу бокал с вином: дружеская, негнетущая пауза, несмотря на обоюдную напряженность.

— Послушайте, — произнес он наконец, — вы хотели поговорить со мной, как с медиком?

— Да, — сказала она, — то есть, нет. Я расскажу вам... но сначала позвольте принести свои извинения, огромные извинения за мою ужасную игру. —

Она в деталях описала, как первая оплошность привела к остальным, как ее голову заняли посторонние мысли и как это отразилось на пальцах. — Что мне сделать, чтобы вы меня простили? — спросила она, положив ладонь на его колено и покраснев.

— Разумеется, дорогая, я от всего сердца вас прощаю.

— Тогда вы должны меня поцеловать.

Стивен одарил ее невинным сухим поцелуем, так как его мысли витали где-то далеко, он прекрасно понимал, что пока сдерживается лишь благодаря тому, что относился к ней, как к пациентке, и уже находится на грани, поскольку мысли всё сильнее подталкивали его к прелюбодеянию. Стивен ненавидел себя за то, что ведет себя как ничтожество, оскорбляя ее видимым безразличием, которое становилось всё более вопиющим с каждой минутой. Тем не менее, он потянулся и взял кусок мела со словами:

— Могу ли я теперь рассказать о колоколе?

— О да! — закричала она. — Я страстно желаю о нем услышать.

— Это, как вы понимаете, вид колокола сбоку, — сказал он, рисуя мелом на залитом светом лампы полу. — Высота — восемь футов, диаметр отверстия наверху — ярд или около того, ширина здесь, где расположены скамейки, немного меньше четырех целых и шести десятых фута, а весь объем составляет пятьдесят девять кубических футов!

— Пятьдесят девять кубических футов? — переспросила Лаура Филдинг, день оказался для нее долгим и тяжелым, поэтому более внимательный слушатель заметил бы нотки отчаянья в ее пытливом любопытстве.

— Пятьдесят девять кубических футов — это как минимум, конечно же, — сказал Стивен, дорисовывая две карликовые фигурки на скамейке, и уточнил: — Это капитан Дандас, а это — я, уйма пространства, как видите. Но, естественно, когда колокол опустился, погрузившись на несколько саженей, вода поднялась, сжав воздух, из-за чего мы почувствовали небольшое давление на уши. Когда вода поднялась до скамейки, мы подняли ноги, вот так, — показал он, присев на диван, — и дернули трос, подавая сигнал, что нужна бочка.

Стивен нарисовал бочку с двумя отверстиями, пробками и кожаным шлангом, тянущимся к нижнему краю колокола, объясняя при этом, что не сохранил масштаб.

— Когда бочка опускается, в ней сжимается воздух, видите? Мы схватили шланг и сразу же подняли его над поверхностью — над водой в бочке, конечно же, сжатый воздух мощной струей устремился в колокол, и вода опустилась от скамейки к нижней кромке! Бочки опускались одна за одной, а наш дражайший колокол тоже опускался на глубину. Свет стал немного тусклее, но не настолько, чтобы нельзя было читать или писать. Мы взяли с собой свинцовые пластинки, на которых писали железным стилусом, наверх их отправляли с помощью веревки, а использованный воздух выпускался, чтобы всегда оставался свежим, через небольшой клапан на вершине. Нарисовать небольшой клапан?

В конце концов, Стивен опустил колокол на дно, и, сделав последнее усилие, миссис Филдинг спросила:

— Дно морское, матерь Божья: что же вы там нашли?

— Червей! — вскрикнул он. — Вот таких червей. Морских червей в огромном изобилии... Я сделал бесцеремонный шаг в зловонные вековые грязи. Но вряд ли побеспокоил червей, кроме тех, что оказались под ногам. Там я обнаружил вид червей с хохолком, также известных как...

Когда он начал рассказывать о мальтийских кольчатых червях, то заметил, как вздымается её грудь. Стивен прекрасно знал — вздымается она не из-за него, но не понимал, что горе является тому причиной, пока не дошел до описания причудливого поведения Polychaeta rubra во время спаривания и, к своему смущению и огорчению, не заметил, как слезы катятся по ее щекам.

Мэтьюрин запнулся. Их глаза встретились. Молодая женщина вымученно и притворно улыбнулась, ее подбородок задрожал, и, в конце концов, она горько разрыдалась. Он взял ее за руку, произнося ничего не значащие слова утешения. В какой-то момент она чуть не вырвала свою руку, но потом крепко стиснула и сквозь рыдания сказала:

— Мне встать на колени? Как вы можете быть настолько жестоким? Неужели я не смогу заставить вас полюбить меня?

Стивен подождал, пока она немного успокоится.

— Конечно, нет. Как вы можете быть так наивны, дорогая? Вам наверняка известно, что есть чувства, которые не имеют смысла, если они не взаимны. Вы не можете меня любить. Вы можете испытывать ко мне добрые чувства, и я искренне надеюсь на это, но что касается любви, вожделения или чего-то еще столь же сильного, этого, безусловно, в вас нет.

— Но они есть, есть! Я докажу.

— Послушайте, — твердо ответил Стивен, властно потрепав её по колену, — я медик и знаю, что вы не чувствуете возбуждения.

— Откуда вам знать? — вскричала она, вспыхнув.

— Это не имеет значения, но это факт, и я могу измерить степень вашего безразличия ко мне по силе моего собственного желания. Уж поверьте, я пылко жажду насладиться вашей благосклонностью, «обладать вами», как весьма странно говорят люди, но не на этих условиях.

— Совсем не хотите? — спросила она, а когда Стивен покачал головой, заплакала еще горше, по-прежнему цепляясь за его руку, будто это её единственный якорь.

Она не дала внятного ответа, когда Стивен спросил:

— Весьма очевидно, что вы хотите, чтобы я сделал нечто определенное. Чтобы такая дама как вы пошла на подобную ​​жертву, это должно быть нечто крайне важное и, конечно, очень личное. Расскажете мне, в чем дело?

Из её бессвязных слов он мог лишь разобрать, что она не может... не осмеливается... это слишком опасно... не о чем говорить.

Стивен скрючившись сидел на краешке дивана, поджав под себя ногу в чулке. Миссис Филдинг прижималась к нему. Время от времени её била дрожь. Скрюченная нога ужасно затекла, и Стивен страстно желал взять бокал вина, но ощущал, что кризис разрешится в течение пары ближайших минут, и продолжил вслух размышлять, что же это могли быть за услуги.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация