— Извольте заметить, сэр, «Виктори» все же старше.
— Ненамного: и вы знаете стоимость её ремонта. Но это не главное. «Виктори» все еще способен сразиться с французом первого ранга, а «Сюрприз» едва ли в состоянии сойтись в равной схватке с любым французским или американским фрегатом.
Увы, это была правда. В последние годы наметилась тенденция к увеличению и утяжелению кораблей, и большая часть фрегатов в Королевском флоте теперь вооружались восемнадцатифунтовками, тридцативосьмипушечные корабли с водоизмещением свыше тысячи тонн были почти в два раза больше, чем «Сюрприз».
— У американцев есть «Норфолк», сэр, а еще «Эссекс», — встревожено возразил Джек.
— Еще один анахронизм — исключение, лишь подтверждающее правило. Как ответит «Сюрприз», повстречав «Президента» или любой другой сорокачетырехпушечный фрегат с двацатичетырехфунтовками? Никак. С тем же успехом «Сюрприз» может взяться за линейный корабль. Но не принимайте все так близко к сердцу, Обри: в море на всех хватит рыбы, как вы знаете.
— О, сэр, я не это имел в виду, — ответил Джек. — Не совсем. Было ясно, когда меня назначали на «Вустер», что это временное назначение на Средиземное море, пока не будет готов «Блэкуотер».
— «Блэкуотер»? — удивился сэр Фрэнсис.
— Да, сэр. Мне твердо обещали его на Североамериканской станции, как только он будет готов.
— Кто обещал?
— Первый секретарь лично, сэр.
— Ах вот как, — протянул адмирал, потупившись. — Да-да. Тем не менее, перед тем как «Сюрприз» вернется домой, у меня есть для него задание: для начала — прогулка по Адриатическому морю.
Джек сказал, что был бы очень счастлив, и потом добавил:
— Боюсь, вы сочтете меня невежливым, сэр, за то, что не поздравил вас с продвижением по службе. Поднимаясь на борт, я заметил, что ваш флаг на фок-мачте теперь сменился на красный. Примите мои искренние поздравления.
— Благодарю, Обри, любезно благодарю; хотя в моем возрасте это вполне естественно. Надеюсь, вы доживете до того, чтобы поднять собственный флаг на грот-мачте. Поужинаете со мной? Ко мне придет несколько интересных персон.
Джек снова поблагодарил и сказал, что был бы счастлив. Он и был счастлив, сытно ужиная и попивая адмиральское замечательное вино, сидя между двух элегантных дам, а старый друг Хинейдж Дандас улыбался напротив, но когда капитана доставляли обратно через гавань, печаль за судьбу корабля едва его не задушила. Он служил на нем мичманом и командовал в Индийском океане. Это был непростой в управлении и темпераментный маленький фрегат, но удивительно отзывчивый, быстрый и резвый для тех, кто знает, как им управлять. «Сюрприз» никогда не подводил его в сложных ситуациях. Джеку никогда не увидеть более ходкого корабля, который хорошо идет как с попутным ветром, так и при встречном, при слабейшем дуновении и в шторм.
Мысль, что корабль будет гнить в каком-то грязном заливе, а затем его разберут на дрова или продадут со службы и превратят в торговое судно, была слишком тяжела, чтобы ее вынести. Если бы на той галере оказались сокровища, то он смог бы выкупить корабль, дабы уберечь от такой судьбы: Джек знал корабли, например, захваченные вражеские, которые продавали за небольшую сумму, если флот в них не нуждался.
Маловероятно и то, что ему когда либо придется командовать таким экипажем отборных матросов, каждый из которых мог ставить паруса, брать рифы и стоять у штурвала, и практически каждого из них он знал в лицо и любил.
Он замечательно ладил со всеми «сюрпризовцами», также как и они замечательно ладили со своим капитаном и его офицерами; «сюрпризовцам» могла быть позволена вольность, неслыханная на корабле с разношерстной командой из неопытных моряков, воров и со значительной долей угрюмых, по понятным причинам возмущенных, принудительно завербованных матросов, командой, которой требовалась жесткая дисциплина, привычная на флоте. Постоянные тренировки: взятие рифов, выборка парусов, их уборка, спуск на воду шлюпок и прочее. Все адаптировано к самым неумелым, суровая муштра и почти неизбежные тяжкие наказания.
Джек Обри слыл строгим капитаном, но никогда не разделял жажды к наказаниям, присущей большинству офицеров, терпеть не мог порку, поскольку никогда с чистой совестью не мог отдать на нее приказ за деяния, которые когда-то совершал и сам, и хотя на службе традиции есть традиции, и Обри много раз назначал по дюжине плетей, ему было бы легче обходиться без этой меры, ведь он был не большим праведником, чем кто-либо из команды.
С тех пор как Джек командовал «Сюрпризом», на борту пороли редко. И если бы капитанский стюард был хоть сколь-нибудь более дружелюбным и не столь грубым, капитанский кок мог бы приготовить более двух видов пудинга, парочка офицеров умела бы играть достаточно хорошо, чтобы иногда составить квартет с Джеком и Стивеном, а мичманская берлога была бы покрепче, то до повышения Пуллингса и перевода на другие корабли многих членов команды, Джек мог бы сказать, что на фрегате лучшая команда в эскадре, если не на всем флоте.
«Я им не скажу, пока не придет время», – подумал Джек, когда шлюпка свернула между лихтерами и показался корабль, пришвартованный далеко от верфи, не удивили Джека и два неуклюжих плашкоута, прикрепленные к кораблю, и группа рабочих с верфи, занятых на корме.
— Левый борт, — приказал он рулевому. Любая церемония приветствия на борту выглядела смешно: сейчас Джек был единственным, у кого имелось что-то помимо потрепанной парусиновой рубахи, штанов и мятой соломенной шляпы.
— Сэр, — доложил Моуэт, как можно элегантнее снимая шляпу со сломанными полями, — с прискорбием докладываю, что мерзавцы не законопатят шканцы позади бизани до вторника. Ваши каюты открыты для...
— В кормовой каюте нет стекол, — с яростью взвизгнул Киллик.
— Киллик, утихни, — бросил Джек.
— Сэр, — вступил в разговор казначей, — кладовщик не выдал мне гамаки и кровати, несмотря на заявку. Он пошутил по поводу моей одежды, решил, что я пьян, сказал, что я могу брехать про верблюдов и арабов его бабушке, и с хохотом ушел.
— И на кормовой галерее стекол нет, — пробормотал Киллик.
— И одежды нет, — продолжил казначей, — и это у казначея с пятнадцатью годами беспорочной службы.
— И почта, сэр, — сказал Моуэт, — там целый мешок для нас, но её отправили в контору на берегу, а она, как говорят, сегодня закрыта из-за праздника.
— Закрыта? — переспросил Джек. — Проклятье. Бонден, мою гичку. Киллик, лети в гостиницу Сирла, сними мне комнату на несколько дней и организуй на завтра ужин для офицеров «Дромадера». Мистер Адамс, идемте со мной.
— Где доктор? — уже у трапа поинтересовался Джек.
— Повез Роджерса, Манна и Химмельфарта в госпиталь, сэр.
В госпиталь, чтобы как добросовестный врач навестить своих прежних пациентов и доставить троих новых, пообщаться и даже совместно прооперировать с коллегами; но еще и как добросовестный агент разведки заглянуть к Лауре Филдинг, хотя уже и довольно поздним вечером.
