— Все по местам! — громко, но вполне ожидаемо скомандовал Джек, и моряки побежали наверх, прочь от надоевшего всем безделья.
Все это сопровождалось быстрой последовательностью приказов, а Мартин заметил Стивену:
— Как им удается так бегать? И что это за маленькие кучки за чайником?
— Это двойные экземпляры для сэра Джозефа Блейна.
— Вы уже упоминали сэра Джозефа Блейна и раньше, но я не припомню, чтобы вы когда-либо рассказывали мне, кто он такой, — заметил Мартин, взглянув с оттенком зависти на императорского жука, в его коллекции имелось два экземпляра.
— На хлеб он зарабатывает в Уайтхолле, но его страсть — энтомология, и у него прекрасная коллекция редких видов. В прошлом году он был одним из вице-президентов Ассоциации энтомологов: я познакомлю вас, когда мы в следующий раз окажемся в Лондоне. Сдается мне, я увижу его вскоре после того, как мы причалим.
"Аминь, аминь, аминь", — добавил он про себя, посмотрев на невзрачную бронзовую шкатулку с баснословным состоянием, терзающим его разум днем и ночью.
— Бочки за борт! — крикнул Джек. — Сбросить маскировку. Мистер Моуэт, когда вы собираетесь спустить эту шлюпку?
— Прямо сейчас, сэр, прямо сейчас, — откликнулся Моуэт со спардека. Но на этот раз эффективный механизм корабля разладился. Штифт блока сломался, снасть заело, и несмотря на яростные усилия боцмана, шлюпка продолжала висеть на одном рыме, пока второй катер бесцеремонно сбрасывали за борт. В это время, к своей большой досаде, Джек увидел вдалеке на севере рябь на воде: оттуда быстро стал заходить западный ветер. Он достиг "Спартана" и приватир, у которого зародились подозрения, развернулся, поймал ветер в правую раковину и, утягивая за кормой ялик, стал двигаться на восток, все быстрей и быстрей, а его команда брасопила реи с невероятной скоростью.
— Поднять флаг и короткий вымпел, — скомандовал Джек. — Старший канонир, запустите-ка ядро ему по курсу, а второе — в грот, если первое его не остановит.
В этом положении только погонное орудие правого борта могло поразить цель, но в любом случае, Джек не хотел делать бортовой залп в самом начале сражения, не желая ни попусту убивать людей, ни повредить приватира, чтобы потом не тратить дни напролет на ремонт и сплеснивание. Однако, если противник не сдастся и не ляжет в дрейф, Джеку придется это сделать, а все что нужно для смертоносного залпа — это развернуть корабль на шесть румбов, пустяк на море, гладком как шелк.
Пустяк, конечно, но не для Неуклюжего Дэвиса. Синий катер сбросили на воду с такой силой, что он нахлебался воды, но команда не обратила внимания на то, что оказалась, по сути, в ванне, а начала яростно грести, чтобы подхватить буксировочный трос.
Дэвис взмахом весла подцепил его: команда сделала пару гребков, чтобы выбрать слабину, а потом Дэвис встал. Его темное, свирепое, жестокое лицо прорезал белый оскал, глаза яростно сверкали, и, не обращая внимания на пискливые приказы Говарда, он, взявшись за трос, поставил ногу на фальшборт и сделал мощный рывок. Шлюпка мгновенно накренилась, набрала воды и затонула.
Мало кто из команды катера умел плавать, кроме того, им мешали те, кто плавать не умел, но судорожно цеплялся за первых. К тому времени, когда их подняли на борт, некоторые успели почти захлебнуться, а когда фрегат наконец развернулся, "Спартан" находился уже довольно далеко. На нем оценили ужасающую меткость выстрела погонного орудия, заметили длинный ряд орудийных портов, с которых сорвали "маскарад", и внезапно появившийся рой матросов на палубе. Ждать еще более веских доказательств "Спартан" не стал и уже опоясывался штормовыми лиселями.
— Целиться выше! — скомандовал Джек, с которого на шканцы ручьем текла вода — он выудил злосчастного Дэвиса (в третий или четвертый раз за время их совместной службы), а также коротышку Говарда. — Целиться выше и давать дыму рассеяться перед каждым выстрелом.
Но нет. Залп испятнал море в кильватере "Спартана" — с недолетом и не кучно.
— Закрепить орудия, — приказал Джек, и команда выполнила приказ, опасливо поглядывая на капитана. Но для упреков времени не было — "Спартан" уже делал более пяти узлов и с каждой минутой удалялся на кабельтов, а ветер, настоящий, устойчивый ветер, как раз добрался до "Сюрприза".
Обри неотрывно наблюдал за направлением ветра, не замечая полотенца, сухой рубахи и мундира, которые протягивал Киллик (в кои-то веки молча).
— К гитовым, — наконец скомандовал Джек.
Его мысли были заняты расчетами этих упущенных миль, не только теми, которые выиграл "Спартан" своим быстрым стартом, но и теми, в которые вылилось бывшее преимущество "Сюрприза". Первые сильные порывы достигли бом-брамселей и трюмселей. Корабль резко развернулся. Фрегат теперь слушался руля, и пока заходящее солнце окрашивало зарождающий кильватерный след кроваво-красным, Джек приказал ставить паруса.
До сей поры "Сюрприз" постоянно лавировал против ветра под ярусами идеально ровных прямых парусов и стакселей, достающих, казалось, до неба. Теперь же ветер дул справа по корме, и повсюду распустили лиселя, лисель на косой бизани, разумеется, бонеты
[8], небольшие паруса под лиселями и даже гик на косой бизани, установили фор-сей-тали на кат-балке, отдали грота-галс и подтянули галсовый угол грота к рее.
Весь экипаж, от злосчастного Дэвиса до безупречного Бондена, казалось, страдал от чувства коллективной вины, а приказы Джека — холодные, обезличенные, беспристрастные — ни ругательств, ни грубого слова, нацеленные исключительно на то, чтобы выжать из ветра все до последней капли, немного пугали.
Матросы с обеспокоенными лицами носились по кораблю в мертвой тишине, а когда капитан приказал поднять помпу на марс, чтобы смачивать паруса для лучшего улавливания ветра, качали помпу с такой силой, что струя долетала аж до бом-брамселей, хотя обычно для этого горденем поднимали ведра.
В сгущающихся сумерках Джек сконцентрировался на скрупулезном подтягивании парусов и выравнивании рей, и корабль отозвался: форштевень отбрасывал немалый носовой бурун, мириады пузырьков с шипением проносились вдоль борта, а потихоньку крепчающий ветер пел в снастях. Луна вставала прямо по курсу, и в ее серебристой дорожке Джек увидел "Спартан", величественную гору парусов — прямо как далекая птица, далекая, но не дальше, чем была недавно. Противник уже не увеличивал дистанцию.
Обри разжал руки, с силой сжимавшие поручень полуюта, зевнул от голода и осмотрел корабль. С подветренный стороны ему приветливо улыбались Стивен и Мартин, как будто хотели заговорить.
— Если вы хотите взглянуть на штиль, то уже поздновато, — произнес Джек, вспомнив, что посылал за ними давным-давно. — Теперь уже поднялся легкий ветер с веста, и, если повезет, он станет устойчивым.
— Жаль, что мы пропустили штиль, — отозвался Стивен, — но думаю, тебе бы понравилось, как мы рассортировали жуков. Мы впервые их всех выложили, впечатляющее зрелище: накрыли весь стол и пол. Хотя надолго их так не оставишь — джентльмены из кают-компании уже с нетерпением ждут ужина.
