— Дорогой Мэтьюрин, как я рад, что меня задержали еще на пять минут, иначе вы бы меня не застали. Мне нужно в город.
Он отвел Стивена вниз, обеспокоено расспросил о Джеке Обри, отмел идею о поддельной корабельной роли как неуместную. Его интересовало мнение Мэтьюрина о процессе — была ли серьезная опасность с точки зрения штатского?
— Глядя со стороны, мог бы сказать — нет, но, бросив взгляд на лицо адвоката и припомнив несколько процессов с сильной политической подоплекой, я боюсь за исход дела. Настолько сильно боюсь, что еду покупать "Сюрприз".
— Господи, правда? — воскликнул Дандас, сразу сообразивший, в чем дело. — Но, знаете ли, — усомнился он, глядя на Стивена, — как частный военный корабль он обойдется недешево.
— Так мне и объяснил один выдающийся человек в адмиралтействе, но все же план осуществим. Сможете ли вы одолжить пару способных матросов, чтобы помочь отвести "Сюрприз" в Шелмерстон? Они могут приехать почтовой каретой вместе с Бонденом и моим слугой, пока мы с Томом Пуллингсом отправимся вперед в экипаже, дабы совершить сделку.
— Немедленно организую команду. Аукцион же завтра, если не ошибаюсь? Господи, да у вас нет ни минуты лишней. Если хотите добраться до места засветло, вам нужно отправляться немедленно. Давайте отвезу вас на берег. Мой баркас уже у борта, и как только отдам приказ насчет ваших людей, можем отчаливать. Вы не должны опоздать на торги ни при каких обстоятельствах. Как я рад, что с вами Том Пуллингс! Если бы вы поехали один, я бы обязательно отправился с вами, защитить от мелей и акул. Покупка корабля требует специальных знаний, как и ампутация ноги, а то и двух. А мне совершенно необходимо в город, увидеть юную особу, о которой я рассказывал. Буду у Дюранта...
— Не у брата?
— Нет. Мы с Мелвиллом не общаемся. Нельзя оскорблять чужих детей или их мать, не получив ответного удара. Я буду там, и когда вы вернетесь. Пожалуйста, не забудьте мне рассказать, как все пройдет, ладно? Вы же не собираетесь присутствовать на процессе?
— Не собираюсь, если меня не вызовут как свидетеля на третий день.
— Нет-нет — покачал головой Дандас. — Там будут, без сомнения, разгребать кучу навоза. Возможно, я все же спрячусь в коридоре и явлюсь в последний момент, дабы разделить радость. Не забудете передать наилучшие пожелания Тому Пуллингсу?
Для своих целей Стивен не мог бы найти союзника лучше, чем Том Пуллингс.
Они вышли из трактира под очистившееся после дождливой ночи небо и отправились к причалу по сверкающей мостовой. Снова и снова Том отвечал на "Капитан Пуллингс, сэр, доброго вам дня" или другие приветствия подобного рода. В городе его хорошо знали и явно уважали. Стивен заметил, что с приближением к морю капитан Пуллингс взрослеет на глазах. Тот парнишка, которого доктор некогда знал, снова ненадолго взял верх, когда они завернули за угол и на дальнем причале длинной гавани увидели "Сюрприз", освещенный ясным морским светом под высоким, нежно испещренным облаками небом, словно позирующий для портрета.
— Вот он, — воскликнул Пуллингс, — вот он! Разве не прекраснейшее зрелище из всего виденного вами?
— Безусловно, — подтвердил Стивен. Даже с его бездонно-невежественной точки зрения "Сюрприз" выделялся среди остальных кораблей, как чистокровный конь в табуне ломовых лошадей.
Но помимо полного энтузиазма возгласа Пуллингс, ведущий Стивена к ступеням, показывал себя суровым, очевидно способным офицером с огромным авторитетом. Лондонская робость практически слетела к тому моменту, когда лодка везла их в дальний конец гавани, и Стивен понимал: Том справится с любым коммандером во флоте, не говоря уж о сборище оценщиков списанных кораблей, работников судораздельных верфей, аукционеров и тому подобных.
С уровня моря фрегат, казалось, не изменился, и даже доктор Мэтьюрин узнал бы его громоздкую грот-мачту с ее специфичным наклоном и плавные обводы с расстояния в милю или даже больше. Но насколько же все отличалось на борту! Знакомые палубы, кают-компанию, даже капитанскую каюту заполонили торговцы разного рода, а поскольку планировалась также продажа трофейного американского китобоя, то на всех них была старая засаленная одежда. Это делало их разнюхивающие, оценивающие, словно они покупали лошадь, а не корабль, движения еще более оскорбительными для пристрастного наблюдателя.
Некоторые подходили к Пуллингсу и разговаривали с ним тихим доверительным тоном, предлагая разделить отдельные части корабля, чтобы избежать ненужного соревнования — разделить к выгоде всех заинтересованных.
С уровня моря фрегат, казалось, не изменился, и даже доктор Мэтьюрин узнал бы его громоздкую грот-мачту с ее специфичным наклоном и плавные обводы с расстояния в милю или даже больше. Но насколько же все отличалось на борту! Знакомые палубы, кают-компанию, даже капитанскую каюту заполонили торговцы разного рода, а поскольку планировалась также продажа трофейного американского китобоя, то на всех них была старая засаленная одежда. Это делало их разнюхивающие, оценивающие, словно они покупали лошадь, а не корабль, движения еще более оскорбительными для пристрастного наблюдателя.
Некоторые подходили к Пуллингсу и разговаривали с ним тихим доверительным тоном, предлагая разделить отдельные части корабля, чтобы избежать ненужного соревнования — разделить к выгоде всех заинтересованных.
Пока Том разбирался с ними — жизнерадостно, решительно и уверенно, Стивен впал в задумчивость, с рукой на тощем животе в несколько наполеоновской манере.
Под рукой, тускло-желтым жилетом и сорочкой покоилась пачка хрустящих новых купюр Банка Англии, с военным кораблем в маленьком компасе прямо с Триднидл-стрит, и некоторое время доктор наслаждался хрустящим ответом на давление пальцев.
Но его разум почти полностью занимали мысли о Диане: удовольствие, которое она получала от аукционов, бесхитростный восторг, оживляющееся лицо и сверкающие глаза, неспособность сидеть спокойно или молчать, купленная как-то по ошибке библиотека по кальвинистской теологии, четырнадцать напольных часов. Хотя Стивен машинально и уделял немного внимания предварительным переговорам и первым ставкам Пуллингса, его разум погрузился в такие пучины, что отчетливый образ Дианы в дверях аукционного дома Кристи с высоко поднятой головой и триумфальной широкой улыбкой не рассеивался до тех пор, пока молоток аукциониста не совершил решающий удар, и Пуллингс не поздравил его с покупкой.
— Храни вас Господь, доктор! — восхитился он, когда покончили с формальностями, и они снова поднялись на палубу — Подумать только, вы — владелец "Сюрприза"!
— Внушительная мысль, — ответил Стивен. — Но не думаю, что останусь его хозяином надолго. Надеюсь, что встречу мистера Обри счастливым и на свободе, готовым забрать корабль из моих рук. Хотя я и очень люблю "Сюрприз", мой плавучий дом и убежище.
— Эй вы, сэр, — закричал Пуллингс, схватившись за кофель-нагель. — Оставьте трос в покое.
