Джек взял листок с таким благоговением, будто священную реликвию. На глазах у него проступили слезы, и Стивен, знающий о склонности англичан демонстрировать смущающие эмоции, продолжил жестким тоном:
— Я должен тебе сообщить, что «Дианой» командует чрезвычайно способный офицер, брат того самого Жан-Жака Люка, который так отличился, командуя «Редутаблем» при Трафальгаре. Ему позволили выбирать людей в экипаж, и он их тренировал по методам брата. Ловкость, с какой они управляются с парусами, удивляет даже квалифицированных наблюдателей, а еще больше — скорость и точность огня их пушек и стрелкового оружия. На борту, скорее всего, обнаружится несколько гражданских лиц с документами. Сможем нанести серьезный удар, если захватим их в целостности и сохранности. А теперь, есть ли у тебя план или карта местности, чтобы мы могли внимательно все рассмотреть?
— У меня есть результаты собственного исследования. — заверил Джек. — Второго. Давай перейдем, что ли, туда, что я довольно глупо зову библиотекой? Захвати с собой вино.
В подобных вещах Джек Обри отличался исключительной точностью и методичностью. В течении двух минут он разложил на библиотечном столе слегка пожелтевшие листы, отметив, что промеры он вел вместе со штурманом «Беллерофона» мистером Дональдсоном, лучшим гидрографом флота, в девяносто седьмом году. Отклонение компаса с тех пор сместилось на тридцать одну угловую секунду к осту, и некоторые глубины нужно перепроверить, но он рискнет провести корабль мимо береговых батарей и встать на якорь без лоцмана.
Карта показала им длинную, далеко вдающуюся в сушу гавань, меньше чем четверть мили ширины в устье и две мили в глубину. Вход сужал волноломом, а в глубине установлена шестиорудийная батарея. Оба берега довольно крутые, но южный, заканчивающийся крутым хребтом с маяком, гораздо выше, за исключением места соединения с основным массивом суши, где перемычку охраняло серьезное укрепление.
Город раскинулся на большей части мыса к востоку от маяка и по другую сторону от порта. Военные корабли стоят у крепкого каменного причала на южной стороне гавани, торговые суда в основном (но не всегда) — с другой стороны, а мелкие суденышки и рыбацкие лодки держались дальней части бухты. Город насчитывал тысячи четыре-пять человек плюс гарнизон, и три церкви. И конечно, здесь были довольно известные верфи и склады.
— Вот тут, — показал Джек на перешеек, — мы высадились в начале войны, напали на них с тыла и сожгли верфь вместе с двадцатипушечным кораблем на стапеле. Господи, как же все полыхало! Смола, краска, древесина и парусина — пламя раздувало сильным ветром с зюйда, можно было даже с легкостью читать. Именно после нашей проделки они построили эту батарею. Как видишь, песчаные банки затрудняют кораблю с осадкой хотя бы как у фрегата прямой проход и выходы из гавани. Поскольку «Диана» не захочет наскочить прямо на основную блокирующую эскадру к северу и должна вскоре сменить курс на зюйд-вест, вот так она должна выходить с отливом, а вот здесь, — он показал на крутой мыс, — мы должны ждать ее с потушенными огнями. Это место мы зовем мысом Боухед.
Он добавил несколько замечаний по поводу ожидаемых ветров, приливов и отливов, и эффекта, оказываемого на них ветром.
В конце концов, когда у Стивена перед глазами совершенно отчетливо предстали порт, подходы к нему и окружающие холмы, Джек убрал карту и уставился в окно на склон, поднимавшийся к его маленькой обсерватории с медным куполом. Он обнаружил, что для него невероятно важно уважение детей, и удовольствие от демонстрации серебра вест-индских коммерсантов оказалось гораздо более значимым, чем он мог предположить.
Что-то они знали о случившемся, но что именно (или что думали по этому поводу), Джек сказать не мог. Но он знал, что хотя бы с этой точки зрения восстановление во флотском списке стоило правой руки. Даже мысль о реальности этой возможности кружила голову. Он почти озвучил свои мысли в отвлеченной, абстрактной манере, когда Киллик в парадной одежде открыл дверь и провозгласил:
— Жратва готова, сэр, если изволите.
Миссис Уильямс не отличалась особой наблюдательностью, но, как и ее дочь, вид идущего за Стивеном Джека ошеломил ее. Она прошептала: «Если ты не сможешь заставить Киллика держать графины подальше от мистера Обри, то боюсь, нам придется очень рано покинуть джентльменов».
Глава пятая
Джек Обри никогда не любил довольно обыденную на флоте среди капитанов манеру подниматься на борт без предупреждения и заставать команду врасплох. Но в этот раз под рукой не оказалось ни шлюпки, ни её старшины, так что другого выбора не оставалось. На этот раз он даже порадовался, потому пока его и Стивена вез шелмерстонский ялик, «сюрпризовцы» демонстрировали неподдельный пример трудолюбия.
Вдоль бортов висели люльки, и последние следы синего исчезали под свежей белой краской. Мистер Балкли и его помощники карабкались по такелажу как огромные пауки, обновляя направляющие блоки и закрепляя чехлы из красной кожи на большие стропы — милая деталь. Хотя дифферент оказался не совсем верным — фрегат немного кренился на нос — ясно, что большую часть воды уже приняли на борт. Для дальних плаваний шелмерстонская вода считалась лучшей к югу от Темзы, но набирать ее нелегко, и в отсутствие Джека «сюрпризовцы» совершили немало утомительных переходов на шлюпках.
Пока Джек оценивал корабль, то вполуха слушал лодочника, чей сын (как и многие другие в городке) чрезвычайно желал попасть на корабль под командованием капитана Обри. Настоящий моряк, совершил три плавания в Кантон и одно — в Ботани-Бей, с первого же числится умелым моряком. Редкого таланта скрипач, трезвый и не драчливый, пока не попадет на вражескую палубу. Англиканин и (что особенно подчеркивалось) всегда слушается приказов.
— Да, — отозвался Джек, — уверен, он хороший юноша. Но у нас есть все необходимые матросы, знаете ли. Но все же, по мере того как поступят все призовые деньги и их должным образом разделят, могут появится вакансии. По-моему, некоторые планировали начать свое дело или купить таверну.
— А что насчет тех неуклюжих уродов, которых вы выгнали, ваша честь?
— Господь с вами! На их место нашлась замена в тот же вечер. Нет, пусть ваш парень придет ко мне или к капитану Пуллингсу, когда все уладится, недели через две. Тогда на него и посмотрим. Как его звать?
— Абель Хейз, сэр. Абель. Не Сиф, — уточнил лодочник, как-то по-особому взглянув. Смысла этого уточнения Джек не понял.
— Пройдите-ка вокруг корабля, прежде чем пристать к борту.
Ялик где-то в кабельтове прошел за кормой фрегата и подошел к безукоризненному правому борту. Безукоризненному за исключением имени «Сиф», аккуратно и отчетливо написанному на белой полосе по миделю, между черными портами двенадцатого и четырнадцатого орудий. Джек ничего не сказал, но лицо его, вернувшее хотя бы часть прежней привычной румяной веселости, посуровело, посерело и снова лишилось улыбки.
— К грот-русленям левого борта, — скомандовал он после паузы и оттуда быстро поднялся на квартердек, отсалютовав — менее трехсот лет назад здесь еще висело распятие. Ему ответили Дэвидж, Вест и Мартин, прибывший в субботу. Он избегал путешествовать в воскресенье, на что ни Джек, ни Стивен не обращали внимания. Все трое оказались гораздо лучше одетыми, чем когда впервые поднялись на борт, и очевидно, их благосостояние улучшилось, но лица у них оказались тревожными и измученными.
