– Ты как всегда смотришь в корень.
– Давай о деле. Где они, здесь?
Чернобородый вкратце пересказал полученную о складах информацию.
– Что с этим типом, который морочит нам голову? У тебя есть идея, как с ним установить контакт?
– Продавец передал кое-какие детали. Стрелок, каких поискать. Не из тех, кому подавай только снайперские винтовки. Он из любого стрелкового оружия выжмет нужный результат. Любит музыку, взял с собой плейер. Деньги тоже любит – больше всего на свете.
– Это все?
– Пока все. Я не стал слишком настаивать.
Когда настаиваешь, тебе лгут. Продавец тоже понимает, что этот «пастух» решил дополнительно заработать на своем стаде.
– Пусть сам с ним разберется или поможет нам. Надо узнать фамилию, разыскать родню, – высказался третий собеседник, с серебристыми волосками в густой щетине.
– Неверный знает, чем рискует. Наверняка позаботился о родне, услал подальше. Не стоит нам распыляться, здесь нужно действовать, – эмир Халил ткнул пальцем в обозначенную на подробной карте территорию складов. – Сегодня вечером мне переправят подробный план и служебные инструкции охраны.
Глава 23
Десантированием на склады руководил Самойленко, Глеб не стал у него оспаривать эту привилегию. Отправился вперед, в связке с рябым спецназовцем. Почти все огромные здания имели три этажа, связанные между собой не только лестницами, но и съездами в торцах. Именно дугообразные съезды в основном и использовались – практически никто не перемещался с этажа на этаж пешком.
Сварные металлические лестницы играли роль запасного маршрута для срочной эвакуации в случае пожара. Сейчас, пока склады работали в «штатном режиме», по съездам поднимались и спускались погрузчики и еще специальные малогабаритные электромобили для тех представителей компаний, которым необходимо было осмотреть уже полученный товар. Радиус съездов был довольно приличным, это позволяло обеспечить пологий спуск и подъем.
Множество прожекторов освещало местность вокруг здания ярче, чем днем. Преодолеть открытую зону можно было только под днищем трейлера, подъезжающего к складу. И уже возле раскрытых ворот соскочить в момент торможения.
Все попарно проделали этот маневр.
Дальше предстояло миновать еще одну зону, на этот раз небольшую по размерам. Здесь производились погрузка и разгрузка. С одной стороны, было много лишних глаз: водители машин и погрузчиков, представили фирм, с другой – каждый был занят своим делом. Если держаться уверенно, спокойно, не привлекая себе внимания, получится как на свадьбе. Родные невесты думают, что гости со стороны жениха и наоборот.
Самойленко, конечно, заранее снял свою черную повязку, у Глеба в одежде изначально не имелось ничего, что могло бы вызвать подозрения.
Запачканные джинсы он уже успел постирать без мыла и стирального порошка, о камни.
Никто не проявил к «гостям» интереса – теперь можно было легко затеряться в «переулках», среди аккуратных штабелей товара. Чего здесь только не было… Те самые стиральные порошки – от «Ариеля» до «Тайда», аккуратно расфасованные удобрения для розничной продажи садоводам, пластиковые ванны и фаянсовые умывальники модных расцветок, рулоны линолеума и обоев, разные виды краски – каждая банка была так плотно закрыта, что запаха почти не чувствовалось.
Зато моющие средства и недорогая парфюмерия пахли гораздо активней. Этот коктейль забивал нос по мере удаления от ворот с их сквозняком. Можно было предсказать, что люди в команде с ним вряд ли свыкнутся. Грубые, пусть даже не слишком благоуханные запахи не так напрягают нервную систему, как назойливые искусственные ароматы.
Высота потолка достигала пяти метров, некоторые штабеля и пирамиды в прямом смысле слова упирались в него. Попалась первая лестница наверх – сварной двухмаршевый трап без особых изысков. Сиверов и Самойленко не стали спешить с подъемом – на них могли обратить внимание с погрузчика, следующего по главной магистрали.
Потерпев минут десять за толстой стеной из коробок с дезодорантами, они дождались паузы в «уличном движении». Резким броском рванули вверх – быстро подтянулись на руках, почти не касаясь подошвами ступеней.
На втором этаже располагался уже не такой ходовой товар в мелкой расфасовке, как на первом. Мотоциклы, дорогие телевизоры с большой диагональю экрана, тарелки спутниковых антенн, оконные стеклопакеты и филенчатые двери.
Погрузчиков здесь было меньше, голосов тоже.
С запахами дело тоже обстояло благополучнее.
Логика подсказывала, что на третьем еще спокойнее – спецназовец жестом пригласил Глеба подняться выше.
Сиверову приходилось притворяться, что он никогда здесь раньше не был. От всей этой вынужденной фальши было не по себе. Хороши или плохи люди в команде – они, во всяком случае, свои. И нет ничего хуже, чем носить маску среди своих.
Кто задумал эту операцию – похоже, не сам Филиппович, а другой начальник, повыше рангом.
Понятно, что новых чеченских «авторитетов» голыми руками не возьмешь. Но неужели нельзя было сочинить другой план, без неизбежных жертв? Потапчук сам по себе нормальный мужик, не из тех, кто десятками бросает на ветер людские жизни. И все-таки трудно иногда исполнителю говорить с тем, кто заказывает музыку. Слишком разные точки зрения.
Сиверов еще раз вспомнил разговор с генералом и пришел к выводу, что Федор Филиппович сам был не в восторге от этой затеи. Но начальство знало о ситуации в Чечне что-то такое, что заставляло спешить, искать малейшую возможность для устранения «перспективного товарища» и его ближайших соратников.
– Ну как тебе? – спросил у Глеба. Самойленко.
– Как в лучших домах.
На третьем этаже стоял специфический запах мебели. Мебели хватало всякой: и дешевой, разборной, и дорогой, корпусной. «Мягкие части» диванов и кресел были накрыты полиэтиленовой пленкой.
– Нам бы желательно в тот конец, подальше, – в разговоре с Глебом Самойленко теперь воздерживался от безапелляционного тона. – Чтобы долго не путешествовать за жратвой.
– Продукты ведь на первом? – уточнил Сиверов.
– Ну да. Спуститься, прихватить под мышку и наверх.
Низкорослый с кривоватыми ногами спецназовец изобразил движение обезьяны – как она подхватывает перезрелый, упавший на землю плод и подтягивается на ветке. Глеб невольно улыбнулся – эту улыбку можно было сравнить с легкой рябью на поверхности холодной и темной воды.
– Свет здесь горит постоянно, но в этом есть свои преимущества.
Человек по прозвищу Слепой не мог тут согласиться. Многие из своих козырей он выкладывал именно в темноте. По мнению Сиверова, преимущества здесь были другими. Сигнализация среагирует на применение отравляющего газа. Бандиты не смогут с такой же легкостью открыть на полную катушку огонь, как в глухом провинциальном Баламаново или на заброшенной территории пионерлагеря. На складах есть вооруженная охрана, здешние работники без проблем могут вызвать на помощь спецподразделения, каковых в Москве более чем достаточно. На вызов прибудут оперативно, не станут отсиживаться, как менты в Баламаново.
