Потому я и отвечала на вопросы Лизы односложно, выбирая слова и боясь сказать не то. Но она перебивала и атаковала меня все азартнее.
– О нет, Лиза, мы не встречаемся. Я просто…
– Любовница одноразовая? Шикарное признание! Самой не стыдно в таком статусе пребывать?
Я имела право переводить стрелки с себя на виновника этого бардака:
– Егор, будь добр, объясни Лизе, что происходит.
Но и Лиза не отставала:
– А-а, значит, стыдно? Ну, давай, Егор, объясни: ты каждую одноразовую девку в дом тащишь или только особенную привел? Димась, а ты чего ржешь? Я и тебя женю – вот только этого негодяя пристрою, и за тебя возьмусь!
«Димась» ржать перестал. Но зато решил поспешить на помощь:
– Лиз, да правда, Ангелина здесь просто гостит. А если и нарисуется романтическая история любви у них с Егором, то точно не после твоей подачи. Ты же своими наездами им всю романтику ломаешь.
– О, а ты прав, – она неожиданно успокоилась и вспомнила о печенье, которое все это время держала в руках. – Прошу прощения, больше не буду вмешиваться.
И опять зачем-то подмигнула мне. В общем, встреча прошла дебильно, но без американских горок. Я высидела с трудом час, а потом придумала предлог улизнуть:
– Лиза, у тебя очаровательные сыновья.
Она посмотрела на меня как на сумасшедшую:
– Ты о ком сейчас? О моих пацанах, которые весь район в страхе держат?
Этой информации я не удивилась, но кивнула:
– Да. Я пойду, с ними пообщаюсь. И пригляжу заодно.
– А! Боишься, что дому Егора финиш? Разумно! Иди, иди, только помни – я тебя о таком не просила!
Я поднялась на второй этаж, мальчики носились по коридорам и врывались во все комнаты в хаотичном порядке. Я села на подоконник, просто наблюдая за ними со стороны – вроде и при деле, и ничем не занята, только бы не оглохнуть. Дмитрий за мной не пошел, это выглядело бы странно в глазах Лизы. Я невольно начала задумываться, что это прекрасная возможность для новой попытки побега, но глянула в окно и тяжело вздохнула. Охрана бдит, как раньше никогда не бдила – в этом сама я и виновата.
С холеричными детьми я познакомилась, попыталась их занять чем-то другим, но они не могли долго усидеть на месте и снова начинали носиться: из коридора в коридор и по всем комнатам, иногда снося мебель. Я просто ждала, когда день закончится. Оказалось, что в доме водится и повар. Я об этом узнала, когда нас позвали на ужин. Мальчики ели секунд тридцать, а потом снова унеслись – на этот раз осматривать подвал. И я снова поспешила за ними, изображая из себя добродушную наседку с гипертрофированным чувством опеки. Но на лестнице вниз меня догнал Егор. Пришлось остановиться и уточнить:
– Я что-то делаю неправильно?
– Нет, всё прекрасно. Спасибо за это. Сестра уже собирается, скоро уедет.
– Ну и хорошо, – с облегчением сказала я. – Лучше уж в комнате от скуки умирать, чем строить из себя того, кем не являешься, и думать, не лучше ли броситься ей в ноги и взывать к милосердию.
Мы так и стояли в дверном проеме, как остановились. А внизу что-то гремело: кажется, «Лизкины дети» добрались до бутылок с вином. Егор упер руку рядом с моим плечом, не давая пройти дальше.
– Так ты в комнате умираешь от скуки?
– А ты думал, что я там развлекаюсь?
– Я придумаю что-нибудь. В благодарность за сегодняшнее.
– Лучше бы отпустил домой. В благодарность за сегодняшнее.
Он вдруг наклонился, так резко, что я, отшатнувшись, ударилась головой о косяк проема. Поцеловал, просто прижался губами к моим и так замер. Я вцепилась пальцами в его плечи, чтобы отодвинуть от себя, и в стороне я услышала:
– Вот с этого и нужно было начинать! – Лиза лишь уверилась в каких-то своих выводах. – Как будто я такая невменяемая, что сразу план свадьбы начну прописывать!
– А ты не начала? – удивленно спросил Дмитрий, оказавшийся рядом с ней.
– Иди ты, Димась! – нервно ответила Лиза и гулко позвала. – Пацаны, мы уезжаем! Ангелина, надеюсь, еще увидимся.
Пришлось ответить, не закатывать же теперь истерику:
– Я тоже надеюсь. Было приятно познакомиться.
Но она и на этом не успокоилась – вынула сотовый и попросила нас с Егором встать снова поближе. Мол, и так нечасто брата видит, поставит на заставку. Это уж совсем мне не понравилось, но я не придумала, чем отговориться. Он тоже без энтузиазма меня приобнял, натянули улыбки и устроили короткую фотосессию для озабоченной сводницы.
Когда Лиза уходила, я испытывала и облегчение, и сомнения. А может, стоило рискнуть и нарушить сделку? Интересно, если бы я ей все рассказала – вот прямо при них – то неужели она не вмешалась бы в мою судьбу? Но вдруг не вмешалась бы? Черт их знает, какие у них отношения. Да и избитой, замученной пытками жертвой я тоже не выгляжу, еще и докажи свою версию событий. Надо было об косяк заранее удариться, хоть какую-то ссадину заработать в подтверждение слов. А вот расхлебывать последствия откровенности пришлось бы однозначно, похитители так просто бы мне подобное не спустили. Я выдохнула и мысленно махнула рукой, убеждая себя, что сделала правильный выбор. На риск, оказывается, расходуется очень много энергии, я от прошлого не восстановилась.
Я стояла перед домом. Дима и Егор с обеих сторон от меня, второй еще и прощально махал рукой отъезжающей машине. И неожиданно Дима произнес привычным сухим тоном, который за сегодняшний день в присутствии Лизы ни разу не звучал:
– Прекрасно сработали. У Лизы очень, очень много подруг, это как афиши по МКАДу расклеить.
– Да, – ответил ему Егор, все так же продолжая махать, хотя уже ворота закрывались. – Лиза предсказуема донельзя. Она распространит эту информацию быстрее, чем любое СМИ. Жаль, что Лиза не узнала Ангелину, но это ничего, теперь она быстро выяснит ее фамилию. И все сразу встанет на свои места: и смущение, и нежелание афишировать – все сложится в одну картинку тайной страсти.
– Вы о чем? – не выдержала я, прекрасно понимая, что речь идет обо мне. – Какую информацию распространит Лиза?
– Что ты здесь живешь по доброй воле, – ответил мне Егор с улыбкой.
– То есть… на случай, если вас обвинят в похищении? – я все еще не понимала.
– Я сильно сомневаюсь, что до твоего отца новости так и не дошли. Но он бездействует. И да, вполне возможно, что он только рад от тебя избавиться, как ты и говорила. Но чувство собственной важности у него зашкаливающее. После того, как до него дойдет, что ты во всем этом участвовала, а теперь здесь наслаждаешься со мной жизнью, его порвет. Мы вынудим его действовать, так или иначе. А тебе спасибо, на последнем кадре мы с тобой смотрелись очень натурально.
– То есть смысл сделки был в этом обмане? И не только меня – ты и сестру свою использовал, чтобы меня выставить виноватой перед отцом?
