– Егор!
– Саш! – он тоже повысил тон, однако улыбался так широко, что сомнений в его расположении духа не оставалось. – Ну, неужели ты совсем не соскучилась? Вот я смотрю сейчас, а насмотреться не могу. Короче, я пододвинусь.
И Дима рассмеялся в голос:
– Я пока на месте останусь. У меня чувство самосохранения сильно выражено, а первый стопудово прохватит. Пережду бурю на безопасной дистанции.
Все их намеки я улавливала, но сердце сжалось не от сладкой надежды на то, что все каким-то образом разрешится, а оттого, что я теряла инициативу, если она вообще у меня была. Этот привычный обмен шутками создавал атмосферу – нашу атмосферу на троих, в которой легко забыть, что мы уже не вместе.
Я осознанно цедила слова, чтобы выглядеть напряженной и не поддаваться на провокации:
– Егор, я не хочу общаться! Дима, неужели в последнюю нашу встречу я неясно выразилась?
Ответил мне Егор, причем ничуть не тушуясь от моего раздражения:
– Ясно, ясно. Только теперь тебе нечем угрожать, так ведь? Мудак приходил к Лизе, ты уже знаешь. То ли у него болезнь какая неизлечимая, то ли головой приложился, но сильно сомневаюсь, что он всё еще хочет участвовать в конфликте, раз перед Лизой три часа унижался. То есть и тебе помогать не станет. Потому мы здесь, ты сама вычеркнула из уравнения единственный сдерживающий фактор.
Я со злостью подалась вперед, но Егор не отшатнулся – наоборот, глянул на мои губы почти плотоядно.
– А! – я совсем не сдерживала эмоции. – Так вы из-за моих угроз все это время не приближались?
– Из-за них, – он признал спокойно. – Уголовку ты бы вряд ли раскрутила, но после такого заявления в полиции, о котором ты тогда кричала, приблизиться потом к тебе действительно стало бы проблемой. Нам такие мосты сжигать было нельзя. Но не только из-за угроз. Я бы тебя на следующий день назад притащил, к кровати прицепил и мучил бы, пока всю эту дурь из головы не вышиб. И орала бы опять, что заложница, – похер. Реально похер, Саш. Но наш хладнокровный товарищ, – Егор указал на Диму взглядом, – убедил меня, что тебе нужно время – переварить это все, перестроиться, наскучаться. Потому что для тебя с самого начала было слишком, в любом случае нужна была бы перезагрузка. Так сколько еще ждать? По мне, хватит уже. Если ты все еще не перестроилась, тогда давай перестраивайся на наших глазах. Заебался я домой возвращаться, где ты меня не ждешь.
Его фразы почему-то не укладывались в единый смысл. Егор говорит о наших отношениях, как о настоящем? А нашу разлуку называет «перезагрузкой»? Он что же, как ребенок, просто будет делать вид, что никакой проблемы не существует, я ее от плохого настроения выдумала? В этой ситуации Дима мне показался более здравомыслящим, потому я решила обратиться к нему:
– Что он несет?
Тот не отводил от меня холодного взгляда.
– Не он несет, а мы. Ты приняла мои извинения?
– Извинения? При чем тут они?
– При всем, – его голос отзывался холодком по коже. – Мы не трогали тебя больше месяца, чтобы остыла. Егор по три раза в день подрывался к тебе, но я был уверен, что лучше дать тебе свободу и пространство. И я явно прокололся. Думал, что ты тут локти кусаешь, места себе не находишь, а мне останется только вымолить твое прощение за сказанное. Но ты в это время пацана какого-то себе присмотрела. Интересно, ты хоть саму себя смогла убедить, что будешь с ним такой же счастливой, какой уже была?
Я не выдержала и вскочила на ноги:
– Дима, да о чем ты говоришь? О чем вы оба… Да какие извинения? Не имеет значения, что мы тогда говорили, потому что все эти отношения все равно были обречены…
Он продолжал, будто вообще меня не слышал:
– Потому Егор прав – хватит. Хватит делать вид, что мы можем вот так разбежаться. Я всегда знал, что не от мира сего. И любовь у меня обязана быть ненормальной. А ты, царевна, нормальная? Ты до такой степени нормальная, что сможешь жить как все нормальные люди по их нормальным правилам? Серьезно?
Я нервно сглотнула. Если уж Дима про любовь заговорил, то всё, наступил конец света. Голос у меня сильно задрожал, но я все же смогла договорить:
– Не надо, – посмотрела по очереди на обоих. – Прекратите. И… и не смейте за мной идти!
Дима вдруг развел руками и словно дал отмашку Егору:
– Ладно, ты был прав. Слова не помогут. Давай заново похищать. Взял наручники?
Егор вмиг оказался на ногах, я вскрикнула. Выставила перед собой руки, чтобы еще чего-нибудь наговорить и не позволить ему меня тронуть. Сама волновалась все сильнее, на глаза упала пелена – от этой встречи, от признаний и от собственной глупой радости на эти признания. И я не знала, что будет, если Егор возьмет меня за руку и притянет к себе. Не знала, хватит ли у меня сил его оттолкнуть, потому и готова была бежать без оглядки. Но неожиданно оказалась откинутой от него неожиданно подоспевшей помощью.
Передо мной стояла Ангелина. Она тоже вся дрожала – вероятно, от страха. Отойдя от столика, девушка вряд ли могла слышать весь наш разговор, но уж определенно догадалась, что мы о чем-то ругаемся, а я пытаюсь уйти. Вот и вылетела вперед, останавливая Егора от движения ко мне. Говорила она на повышенных тонах, тем самым привлекая внимание и персонала:
– Я уже вызвала охрану! Сейчас мои люди будут здесь, понятно? Не смейте трогать мою подругу! Отойди! – она взвизгнула и направила указательный палец на Егора. – Ты знаешь, кто мой отец?! Он тебя на лоскуты порвет, только дотронься до меня или Саши! Отойди, сказала!
На самом деле я не думала, что они причинят мне вред – я этого не боялась. Когда-то давным-давно я разучилась их бояться. Но они запросто могли причинить вред ей, девушка глупо и совершенно неуместно подставилась, вызвав во мне только глухую ярость. Потому я не сдержалась и обреченно выдохнула:
– Твою ж мать… я же попросила… Ангелина, уйди!
Дима, все еще сидевший вразвалку на стуле, медленно перевел удивленный взгляд на нее, а потом плавно встал.
– «Мои люди»? – повторил он за ней. – Ангелина?
Замер и Егор, с изумлением теперь разглядывая девушку. И уже с пониманием вернул полный иронии взгляд мне. Теперь и я выступила вперед, чтобы не дать в обиду свою «защитницу».
– Даже не думайте!
– А мы и не думаем, – Егор почти мурлыкал от удовольствия. – Кажется, вот и настал момент икс. Не в этом ли ты нас обвиняла тогда, Саш? Что мы не умеем останавливаться. Так давай начнем с жеста доброй воли – мы упорно не замечаем сейчас твою подругу, а ты взамен…
Он задумался на секунду, но за ним продолжил Дима:
– Ужин.
– Да, ужин, – Егор улыбнулся шире. – И два поцелуя.
– Какие еще поцелуи?! – возмутилась Ангелина. Ее храбрость на грани глупости уже обескураживала и меня. Вряд ли она поняла, кто перед ней стоит, но все равно так по-идиотски и так… трогательно бросалась на мою защиту, что мне стало стыдно за все плохое, что я о ней думала. – У Саши есть Женя!
