— Ариш… да если я тебя в квартире поселю, то он меня тем более уроет… — и обрадованно добавил: — И сеструха моя там живет! Двоюродная! Как я хату освободил, сеструха стразу уговорила разрешить там пожить — все лучше, чем с родителями.
— Тогда еще лучше! — беспощадно добивала я. — Пусть мне комнату сестра твоя сдаст, а ты вроде как и не при чем.
— Ну да… Мозг у большого начальства не больше горошины, он прямо и не сообразит, что я поучаствовал…
— Ему к тому времени будет плевать. В общем, ты, главное, сестру уговори — чтобы меня не выгоняла, когда понадобится. Я ненадолго. Просто подстраховываюсь, чтобы на улице не остаться.
— Точно ему будет плевать?
— А какой у тебя выбор, сладенький соседушка? Я ж теперь твою историю так повернуть могу, что ты сломанными ребрами не отделаешься. Думаю, что вполне могу помогать тем, кто рискует помогать мне. И наоборот.
— Во… Ты когда такой стервой успела стать?
Я пожала плечами, как если бы он мог это видеть. Переспросила мягко:
— По рукам?
— Да по рукам, конечно… Позвоню сестре. Если ненадолго, перекантоваться, то… мой дом — твой дом, Арина-как-там-тебя-по-отчеству.
— Алексеевна, — подсказала я и отключила вызов.
Вышла из спальни в приподнято-боевом настрое, не найдя, за что бы себя упрекнуть. Реальный мир оказался сложным местом, где все используют всех. А кто не умеет — того используют, пока он не закончится. Я не собиралась заканчиваться, потому пора было отращивать зубы.
— Вадим Андреевич, давно ждете? — я улыбнулась очень искренне. Ну, а что? Мне нравилось на него смотреть — с чего вдруг я должна это скрывать?
Но он как-то странно улыбнулся и подставил локоть. А потом и дверцу машины передо мной открыл. Наверное, тоже проникся нашими дикими, но отношениями. Но когда выехал из двора и свернул на трассу, испортил всю атмосферу:
— Я хотел бы, чтобы ты начала принимать противозачаточные. И тогда забудем о презервативах.
Поморщилась и отвернулась к окну, прежде чем ответить:
— Наши отношения ненадолго. К чему такие церемонии?
— Неужели уже надоело? — он открыто смеялся. — Ты бьешь по моей самооценке.
— Нет, пока не надоело, — признала я с легкостью. — Просто я совсем не против презервативов. Хотя зайду сегодня к врачу — если она скажет, что безопасно, то почему бы и нет? Вас устроит такое решение?
— Вполне.
— Вот и славно. И да, мне по-прежнему любопытно продолжать, поэтому пока соглашение в силе.
Он почему-то уже не улыбался, а взгляд, направленный на дорогу, стал привычно-сосредоточенным.
— Ясно. Можем перекусить и съездить в клинику вместе.
— Сама справлюсь. И… Вадим Андреевич, я бы хотела, чтобы вы больше не озвучивали подобных бестактностей.
Он долго, задумчиво молчал. И потом сказал такое, после чего моя самоуверенность вмиг исчезла:
— Наверное, ты решила, что захватила инициативу, Арина? Изучила меня, нашла подход, увидела, что я иду тебе навстречу, но только одного не учла: я иду тебе навстречу только там, где сам хочу. Ты меня не приручила. Мы едем к врачу вместе, а будешь продолжать корчить из себя мелодраматичную принцессу — я и в кабинет гинеколога с тобой зайду. Нет? Тогда ты будешь послушной девочкой, пообщаешься с добрым доктором, потом выйдешь и сообщишь результат. Видишь, как мы легко находим общий язык? Кстати, я так и не услышал — когда у тебя месячные?
Да его просто разорвет, если он хотя бы час не будет все контролировать и подавлять всех окружающих. Я буркнула себе под нос так, чтобы он не расслышал:
— Слушаю и повинуюсь, господин.
А вслух выдавила, сдаваясь:
— Примерно на следующей неделе.
— Ясно. Рад, когда у нас с тобой полное взаимопонимание, — и одарил меня безупречной улыбкой.
На входе в кафе я и на вызов успела ответить. Ничего особенно сложного: клиент хотел перенести отправление на отдых во Францию со следующей недели на эту. Вадим Андреевич даже помог мне вытащить ноутбук и отогнал встречающего официанта от ближайшего свободного столика — само благородство! И с привычной улыбкой наблюдал, как я выкручиваюсь. Девушка была занята на ближайшую пятницу, но планировалась вечеринка, и тот клиент не настаивал на присутствии определенных красоток. Потому переделать и пересогласовать список труда не составило — всего одна отправка фото на мейл, два звонка, и вопрос решен. Кажется, я просто втянулась в процесс. Теперь уже не нервничала, соображала быстро, успевала и правильные слова подбирать, и файлы, не ошибаясь, перещелкивать, чтобы моментально найти нужную информацию.
После посмотрела на шефа даже без особенной гордости. А нечем тут хвастаться — я о себе давно знала, что быстро осваиваюсь в новой информации, что ловлю на лету. Благо и образование у меня позволяло ориентироваться в любых сложных задачах. Все мои ошибки в начале были связаны только с новизной. Я бы и в супермаркете с выкладкой справилась, если бы мне дали хотя бы пару дней!
Босс тоже предпочел не рассыпаться в комплиментах, лишь улыбнулся и кивнул. Ему незачем отвешивать мне приятности — он оплачивает каждый мой успех. Но настроение все же у обоих приподнялось.
Теперь замерший в двух шагах официант ожил и радостно всовывал нам меню. А я уже ни на чем не могла сосредоточиться, кроме голода. Все же утро выдалось… энергозатратным.
И, выждав хороший момент, когда мы уже заканчивали, попыталась решить проблему Кирилла:
— Вадим Андреевич, у меня к вам один непростой разговор.
Он поднял взгляд. Мне казалось, что теперь ему не нравилось, когда я добавляла отчество, но он ни разу не поправил. А я решила, что так легче — четко разграничивать постель и все остальное. По сути, вот прямо сейчас, в этом общественном месте, он мне никто, кроме непосредственного начальства. А с начальством общаются исключительно официально. Проигнорировав промелькнувшее в его глазах недовольство, которое я вполне могла себе и придумать, продолжила:
— Кирилл попросил меня рассказать вам о своей ошибке. Новая девушка Мира… она понравилась ему, и он в обычной беседе очень косвенно нарушил одно из правил. Он только после понял, что его фраза могла прозвучать попыткой сблизиться.
Вадим Андреевич нахмурился и мгновенно понял:
— Если мои менеджеры будут иметь моих девочек, то мои девочки перестанут чувствовать себя особенными. И превратятся в обычных шлюх в публичном доме, где любой, кто следит за организацией, может ткнуть в нее пальцем и уложить под себя.
Интересно, означало ли это, что сам Вадим Андреевич никогда подобного от своих девочек не просил? Наверное, ему и не нужно просить. Или он может оплатить по максимальному тарифу — тогда никакого использования. Но интересно-то, просил или нет? Я подумала перед ответом — все же этот человек не клиент по телефону, с ним всегда сложнее:
