О, то, что меня интересовало, так запросто не озвучишь. Но, кажется, лучше спросить заранее, чем потом воочию столкнуться:
— Вы это уже обсуждали с Костей?
— Нет, Ань, — он задумался. — А какой смысл обсуждать, если и так уже все понятно?
— Но… — и замолчала, не в силах закончить.
Он положил мне руки на плечи, этим то ли согревая, то ли успокаивая. Наклонился немного, но я продолжала смотреть вниз. Начал говорить сам, не дождавшись продолжения:
— Я понимаю твое смятение. Я хочу тебя, и Костя хочет. А ты хочешь нас обоих, чисто теоретически. Да, возможно, это вызовет некоторые трудности, которые придется решать по мере поступления. Но это явно не твои проблемы — наши. Как-нибудь уж разберемся.
— Чисто теоретически, — глупо повторила я. — Если бы я когда-нибудь решилась на подобное, то… Андрей, а кто стал бы моим первым мужчиной? Ведь ты понимаешь, что у меня никого не было…
— Это важно? — как-то слишком легко спросил он. — Хочешь, выберешь сама.
Прошептала почти под нос, не имея представления, расслышал ли он:
— Если бы я могла из вас выбрать, то никогда в подобной ситуации не оказалась… — а потом заговорила чуть громче, увереннее, чтобы закрыть для себя этот вопрос, раз уж все равно его подняла: — Давай, скажи мне, что ты думаешь, человек, который все прогнозирует!
— Ладно, — я слышала, что он улыбается. — Я почти уверен, что это будет Костя.
От удивления я даже смогла посмотреть на его лицо.
— Что? Почему?
— По нескольким причинам, — теперь даже Андрей выглядел смущенным. И это обескуражило еще сильнее. — И тебе определенно пока лучше не слышать этих причин.
— О чем ты? Говори уже!
— Нет, Ань. Ты и так зажатая, как мокрый кот. По моим прикидкам это будет Костя, если ты сама не будешь настаивать на мне.
Уж не знаю почему, но такое признание меня поразило. Я даже не могла понять свои чувства от услышанного — какое-то неприятное ощущение, как будто он сам от меня только что отказался, но притом интереса было больше. Выдохнула на порыве:
— То есть ты так хочешь?
— Нет, Ань, я хочу тебя не меньше него. И если ситуация сложится иначе, то я буду просто счастлив, хотя и буду понимать, что все идет не по идеальному плану.
— Какому еще плану?! Андрей, да объясни уже! — я забыла о смущении напрочь. — Почему? Потому что ты готов уступать? Потому что Костя не готов уступать? Или вы игральные кости на этот случай раскинули?
— Игральные кости? — он открыто рассмеялся. — Ну и фантазия! Хотя интересный вариант, можно будет для какого-нибудь вопроса использовать. Нет, Ань, чистый анализ.
— Объясни!
Он теперь сам отвел взгляд в сторону, хотя улыбки скрыть не мог:
— Не заставляй меня отвечать на этот вопрос прямо сейчас, умоляю. Я не готов… Точнее, ты не готова пока услышать ответ. Давай решать проблемы по мере их поступления?
Я очень разозлилась. Вот прямо до дрожи в пальцах. Я на такие отношения вообще не подписывалась, я этого не хотела и уж точно в нежной юности не мечтала! Решилась в кои-то веки на откровенность, а со мной просто не хотят говорить? Процедила сквозь зубы:
— Уезжай!
— Хорошо, — он все-таки открыл дверцу автомобиля. — Не злись, Ань, серьезно. Нет повода.
— Уезжай!
— Ладно. Надеюсь, завтра я снова превращусь в твоего босса, а это все-таки дает мне какую-то власть. Я не люблю, когда на меня кричат.
— Уезжай! — почти в полный голос выпалила я.
Андрей, все так же улыбаясь, коротко пожал плечами и все-таки сел в машину. Только после того, как он начал выворачивать с парковки, повернулась и зашагала к подъезду.
И замерла. Одеревенела на месте. С такого расстояния она не могла слышать наш разговор, иначе бы меня в живых уже не было, но точно видела, как Андрей целовал меня…
— Мама?..
Она с каменным лицом провожала глазами отъезжающий автомобиль. Лишь после этого посмотрела на меня холодно. А уж слова вообще звенели от напряжения:
— Дорогая тачка, холеный мужик. Я еще надеялась, что Петя преувеличивает. Итак, доченька, что же за работа у тебя такая? Или ты всерьез считаешь, что быть подстилкой богатого мужика, — это именно работа?
— Мама! Все не так…
Но она уже схватила меня за локоть и потащила в подъезд.
Через полчаса я просто ревела. Поначалу еще пыталась что-то объяснить, но она и не слушала. Сама собирала мои вещи, скидывала их в большую сумку, и награждала такими эпитетами, что меня трясло от обиды.
— Мам, я не хочу возвращаться… Почему ты не понимаешь? Да, я встречаюсь с Андреем, но мне ведь не двенадцать лет… Неужели в свои годы я не могу с кем-то встречаться?
Она замерла передо мной, подбоченилась. Но в глазах сверкала сталь — я хорошо знала это настроение и даже по телефону не могла сопротивляться этой женщине. А теперь и слова подбирала с трудом.
— С Андреем? — она говорила сухо, с ядом. — Встречаешься? Я так сразу и подумала. Откуда бы еще у моей дочери взялись деньги на оплату жилья?
— Да не так все! — отчаянно пыталась я изменить ситуацию. — Я не сплю с ним! И уж тем более не собираюсь спать с ним за деньги!
— О-о-о, — протянула она. — Чистая романтика? Как прекрасно! Тогда почему же ты не представила своего парня матери? Давай, позвони ему, пусть вернется. Разве не с этого начинаются нормальные отношения? Вот только он не вернется. И знакомиться со мной не будет. Потому что с родителями временных подстилок такие мужики не знакомятся!
И я не знала, что делать. Действительно, просто не знала. Хотелось просто отключиться, впасть в кому, чтобы прямо сейчас этот ужас прекратился. А потом очнуться уже в другой день, чтобы хоть что-то было не так, как сейчас. Чтобы хотя бы вдохнуть была возможность. Взяла телефон и откинула, снова начиная плакать. Я понятия не имела, приедет ли Андрей по моей просьбе! Да, он, наверное, мог бы, но если он откажется, то меня это просто раздавит. Жениться он мне не предлагал, наше общее будущее было настолько туманным, что матери никак не объяснишь, да и не встречались мы с ним — даже речи об этом не заходило! Я только в этот момент поняла, что вся эта эйфория в последние дни слишком сильно запутала мысли. Я попала в какое-то страстное приключение, мои эмоции забиты под завязку, что выдержать сложно… но ведь это просто игра на троих. Зачем Андрею или Косте, если бы именно тот сегодня оказался возле моего подъезда, приезжать и знакомиться с моей мамой? Как это вписывается в веселое приключение?
Не хотела я пытаться и по другой причине. Эта причина смотрела на меня сейчас так, словно я опозорила ее род до седьмого колена. Пусть даже в чем-то она была права — чем больше проходило времени, тем четче я ощущала, что она права! И если Андрею придется выслушивать то же самое, то какой же это будет позор. Кем после этого он будет считать саму меня — жалкой, забитой собачонкой? А разве он тоже не будет прав?
