– Я?!
– Да, например, ты не заходишь в мою спальню. Ё-моё, да каких-нибудь двести лет назад этого было бы достаточно, чтобы я не только воспользовался, но и женился!
– Опять издеваетесь?
– Я?! – он повторил за мной тон-в-тон.
– Да! Я знаю, чего вы добиваетесь – хотите от меня избавиться, чтобы не отвечать на вопросы! А я не уйду!
– Ну-у, – он улыбнулся еще шире. – Потом не говори, что я не предупреждал.
Я не сбилась с мысли:
– Вы поймали Криса?
Он снова направил взгляд на пол, словно задумался. Ответил через несколько секунд.
– Нет. А нам очень нужно знать, кто заказчик – от этого, собственно, все и зависит. Но зато поймали его брата. Он пытался укатить на электричке в поселок к матери. Наверное, и ее хотел припрятать от вездесущего меня, а потом уже уносить ноги. Нам повезло, что она родила хоть одного сына, который о ней вспомнил.
У меня дыхание перехватило:
– Вы нашли их мать? Вы убили ее?!
Сергей Андреевич закатил глаза к потолку и демонстративно вздохнул.
– Понасмотрятся идиотских сериалов, потом идиотские выводы делают. Вот подумай, на кой черт мне потрошить старушку, которая свято верит, что ее старший сынок на хорошем счету в строительной фирме, а младший со дня на день закончит институт с отличием? Что интересного она мне может рассказать? А это ресурсы – туда людей отправь, ножички им выдай, чтобы качественно потрошили. Никто не вкладывает ресурсы туда, где нет никакого интереса. А у их матери явно с головой не все в порядке. Это ж надо – назвать детей Эдуард и Кристиан. Боже упаси узнать их отчество. Я, мягко говоря, побаиваюсь связываться с адепткой настолько больной фантазии.
– Не смешно, – я насупилась.
– Конечно, что тут смешного? Как можно было так воспитывать детей, чтобы сто процентов из них получились преступниками?
– А вас кто воспитывал? Волки?
– «Маугли» про меня написали. Похож?
Я и не заметила, как он увел разговор в сторону, потому пришлось вернуть:
– То есть Эдика вы поймали… А он-то жив?
– Жив, – Сергей Андреевич пожал плечами. – Заболел немного, но через пару месяцев и сам будет радоваться, что так просто отделался.
– Вы его пытали, – поняла я, ощущая, как по спине бежит мерзкий холод.
– Подробно расспрашивали. Зато точно знаем, что он не в курсе имени заказчика. Крис позвонил ему ночью и посоветовал валить – мол, сделал такое, что всей семейке крышка. Ну, тот и кинулся сначала за матерью. Это ничего, что он немного заболел, зато теперь будет жить спокойно, зная, что у меня к нему больше вопросов нет.
– Это зверство.
– Смотря с чем сравнивать, Юль. Если бы тебе вчера не приспичило расстаться, то я бы под утро с Мишаней к тебе не поехал. А если бы я к тебе не поехал, то уже к вечеру вряд ли нашел бы целой. И уже с завтрашнего дня мне бы тебя отправляли кусками, а я бы сидел и соображал, можно ли их как-нибудь использовать в интимном смысле слова. Так что нет, Эдик сам притащил эту гниду в структуру, потому даже Эдик знает, что отделался очень просто.
– А можно еще один вопрос?
– Спрашивай. Тебя ж все равно несет.
– Вы так за меня испугались или злитесь, что кто-то против вас выступает?
Он резко развернулся ко мне, подложил ногу под себя, склонил голову чуть набок, а в глазах уже замельтешили привычные чертенята.
– А тебе какой ответ больше понравится?
– Честный.
– Тогда обе причины роль сыграли.
– В какой пропорции? – мне очень важен был этот ответ, чтобы определиться с собственной безопасностью.
– Ну все, теперь моя очередь спрашивать. Ты сверху или снизу?
– Ой, я лучше в другую комнату пойду.
– Сейчас? Вот это вряд ли.
Он перехватил меня за запястье и потянул на себя, а потом сильно толкнул другой рукой в плечо – так, что я рухнула спиной на постель. У меня сбилось дыхание, потому получилось почти простонать:
– Вы что делаете?
– То, что обещал, если ты будешь провоцировать. А вообще, секс еще ни одни испорченные отношения не испортил. Давай, сегодня будет нежно?
– А вы умеете нежно?
– Так а ты зачем осталась? Я думал, чтобы научить.
– Вас учить нежности – это как Маугли пользоваться вилкой.
– Ну, тебя ж есть палочками научил, а это посложнее, – он смеялся, едва касаясь губами моего виска. – Отпущу сразу, как скажешь. Будем считать «Серёж, прекрати» стоп-словом, окей?
– Правда?
– Правда, правда. Или давай просто скинем друг другу напряжение, потому что полновесное доминирование я сегодня на Эдика израсходовал. Вот у тебя как день прошел?
– Еще спрашиваете!
– И у меня не очень. Юль, кажется, это тот редкий случай, когда мы можем друг другу помочь.
Он с тихим смехом наклонился ко мне и поцеловал. Вполне возможно, только для того, чтобы я не остановила сразу. Первые две секунды я его слабо отталкивала, а потом поддалась – хотя бы для того, чтобы почувствовать этот необычный для нас поцелуй полностью. Ласковый, медлительный, но становящийся все более глубоким. Признаться честно, я целых несколько минут не думала ни о чем, а потом думала, почему бы и нет? Разве он мне не нравится, разве я совсем не хочу его? Особенно такого – совсем непохожего на себя обычного. И разве не расслабляет возможность в любой момент остановить?.. Но только остановится ли он, если попрошу?
Вероятно, только этот интерес и заставил меня оторваться от его губ и произнести сдавленно:
– Не надо. Я не хочу.
Он приподнялся надо мной и посмотрел в глаза с уже явным желанием во взгляде.
– Во-первых, врешь. Юль, сколько можно вредничать? Я вижу, что хочешь. Ты видишь, что хочешь. Но ты будешь сопротивляться до тех пор, пока я не начну давить? Во-вторых, стоп-слово было другое.
Я упрямо произнесла, краснея от нелепости:
– Серёж, прекрати.
Он резко выдохнул и перекатился на постель справа от меня. Потер глаза пальцами, как будто сгонял сонливость или раздражение.
– Ладно. Иди тогда в другую комнату. У меня действительно сегодня нет сил еще и с тобой воевать. Юль, я же тоже не бесконечный. Ты когда в очередной раз меня оттолкнешь – вспомни, что там может и быть конец. Как бы сильно ты мне ни нравилась, но когда-нибудь мне надоест изображать щенячий взгляд.
– Что вы имеете в виду? Вы не слишком-то его изображаете.
– Это тебе так кажется. Я выбрал тебя, Юль, я из-за тебя из кожи вон лезу, даже если это незаметно. Но тебе тоже придется выбрать меня, чтобы дальше что-то было.
