Римма машинально помассировала левую грудь, вспомнила, как еще недавно там лежала горячая Димина ладонь, и расстроилась окончательно.
Алкоголь и душещипательная музыка делали свое дело. Бокал мартини в хорошем настроении повышает градус позитива, и тот же мартини в печальном состоянии удваивает грусть и обиды. Римма кусала губы, чувствуя, как обида на Диму закипает в ней с новой силой.
Она больше не думала о любви.
«Да кто он такой, этот голодранец, чтобы вытирать о меня ноги? – Римма со злостью отодвинула опустошенный бокал. – Подставил меня, а сам, небось, посмеивается, представляя, как я выкручиваюсь. Да еще и пассию себе завел. Подонок! Если он думает, что ему все сойдет с рук, то напрасно, напрасно. Я ему тоже испорчу отдых. Да! Отличная идея. Мы еще поквитаемся».
Пока Дима был одинок, Римма сохраняла способность хоть как-то контролировать свои чувства. Но теперь, после того как он появился в ресторане с другой, ее словно подменили. Необузданная страсть рвалась наружу, не желая слушать никакие окрики и увещевания разума. Существовало только одно средство, способное утихомирить это помешательство. Римма еще сильнее, чем прежде, нуждалась в уверенных губах Димы, в его проворных умелых руках, в шепоте, прикосновениях. Она задыхалась без него, как рыба, выброшенная на берег. Страсть сопровождалась жаждой, которую невозможно утолить.
Заказав еще один бокал мартини, Римма посмотрела по сторонам. И не поверила своим глазам. Однако это был не мираж и не видение: всего через пару столиков от нее сидел Дима со своей пассией.
Он выглядел отлично – красив и элегантен, как всегда. Но и брюнетка, несмотря на зрелый возраст, тоже имела безупречный вид. Ее подтянутое тело позволяло показывать ноги. И вот сейчас она была одета в облегающее зеленое платье, которое казалось неприлично коротким. В декольте у нее красовалось множество разных кулонов, сверкавших десятками бриллиантов, угадывавшихся по переливам даже издали. Римма завистливо наблюдала за ее манерами и осанкой. Такую элегантность редко можно обнаружить в девушке или молодой женщине. Необходимы годы тренировки. Даже Римма не могла не признать, что рядом с этой дамой выглядит настоящей простушкой.
В баре зазвучала зажигательная латиноамериканская мелодия, и Дима галантно вывел брюнетку на танцпол. Улыбнувшись друг другу, они принялись танцевать то ли самбу, то ли румбу, то ли еще что-то столь же экзотическое. Казалось, они не прилагают никаких усилий, чтобы совершать выверенные, четкие движения и шаги, то сближающие их, то разводящие по обе стороны площадки. Это было настоящее шоу. Не прошло и десяти секунд, как взгляды всех присутствующих оказались прикованы к эффектной паре.
Римма считала, что неплохо умеет танцевать, – до тех пор пока не увидела, как непринужденно передвигается по танцполу брюнетка. На своих высоченных каблуках она умудрялась делать движения, достойные профессиональных танцовщиц.
Дима не блистал, но и не выглядел нелепым, как это часто случается с танцующими мужчинами, даже если они молоды и хороши собой. Когда он, расправив плечи и выпятив грудь, сближался со своей черноволосой партнершей и страстно прижимал ее к себе, Римма невольно морщилась. В их танце было слишком много чувственности, эротики, чтобы допустить, что между этими двумя нет близости. Танцуя, они словно бы предлагали зрителям некий одухотворенный вариант сексуальных отношений между женщиной и мужчиной.
Это добивало Римму. Она подумала, что брюнетка наверняка превосходит ее и в постели.
Наконец официант принес заказ. Бокал мартини был выпит почти мгновенно, еще до того, как пара закончила танец, сорвав бурные овации. В этот момент Римма ненавидела брюнетку больше, чем кого бы то ни было в своей жизни. Иначе и быть не могло. Уверенная в себе, холеная женщина казалась Римме виновницей всех бед. А хуже всего то, что Дима смотрел только на нее, не замечая больше никого вокруг. Она обворожила его, очаровала. Римма сидела совсем рядом, но ее словно бы не существовало для него. Это было ужасно, просто невыносимо. И вдобавок очень унизительно.
Перед тем как покинуть танцевальный пятачок, Дима прижал к себе брюнетку и страстно поцеловал на виду у всех, чем вызвал новые аплодисменты. Вернувшись за столик, он не сводил глаз со спутницы и все время держал ее за руку. Со стороны они выглядели идеальной парой, но Римма прекрасно помнила слова любви, которые нашептывал ей Дима.
«Мерзавец, мерзавец, – мысленно ругала она его в бессильной злобе. – Ты прекрасно видишь, что я здесь, но не собираешься меня щадить. Что ж, на мою снисходительность тоже не рассчитывай».
К столику Димы подошел официант и как-то по-особенному поздоровался с ним и его партнершей. Их манера общения дала понять, что они хорошо знакомы.
Спустя десять минут Римма подозвала этого официанта к своему столику.
– Пожалуйста, двойной мартини и что-нибудь пожевать, чтобы перебить аппетит, – попросила Римма по-английски.
– Фрукты? Сладкое? Сыр?
– Всего понемногу. – Она показала, разведя большой и указательный пальцы.
Официант кивнул.
– Что-нибудь еще? – осведомился он.
– Да. – Римма повернула голову в сторону ненавистной пары и указала на нее движением подбородка. – Вы знаете этих двоих или мне показалось?
– О, они уже пять лет приезжают к нам отдохнуть на недельку-другую, – сообщил официант, доверительно понижая голос. – Таких клиентов очень трудно забыть. Всегда вместе, всегда в хорошем настроении…
– Просто Ромео и Джульетта, – язвительно произнесла Римма.
– Да, сладкая парочка, – не заметив издевки, подтвердил официант и улыбнулся. – Как будто их медовый месяц никогда не заканчивается.
– Вы судите о людях по тому, что вам показывают, а не по тому, что есть на самом деле, – философски заметила Римма. – Вам не кажется, что так можно сильно ошибиться?
– Не думаю. – Официант неуверенно пожал плечами. – Мне нужно идти.
Он гарцевал на месте, подобно жеребцу, которому не терпелось пуститься вскачь.
– Минутку, – строго произнесла Римма. – Я еще не сделала заказ.
– Да, пожалуйста, – заученно улыбнулся официант.
Разумеется, никакого заказа не последовало. Вместо того чтобы хотя бы для проформы заглянуть в меню, Римма опять кивнула головой в сторону Димы:
– А может, у этого типа роман на стороне?
– Не знаю, – сказал официант. – Мне так не кажется.
– Нет, вы ответьте. Я требую.
Римма неожиданно поняла, что успела здорово набраться. Но эта мысль проплыла где-то на периферии сознания, не затронув пропитавшегося алкоголем мозга.
– Повторяю вопрос, – отчеканила Римма, тщательно выговаривая слова и слоги. – Этот парень, по-вашему, верен своей мадам, которая ему в мамы годится?
– Знаете, передо мной проходит очень много людей, – покачал головой официант. – И я не встречал более влюбленных партнеров, чем они.
