Так вот откуда шел этот запах! Из города! Что же там случилось? Неужели земля снова расступилась и провалилась в бездну, как во время Большого Рыка? Но почему тогда они не чувствовали, как дрожит Собака-Земля?
Собаки одна за другой смолкали, в оцепенении глядя на черную тучу.
Микки прижал к макушке свои острые уши.
— Она же ничего нам не сделает?
Белла неуверенно переступила с лапы на лапу.
— Нет, конечно, она же… далеко отсюда.
— Ой, не знаю! — разойкалась пугливая Солнышко. — Ой, кто знает? Может, это только кажется, что далеко, а на самом деле — ой! — совсем-совсем близко? И сейчас ка-а-а-к напрыгнет на нас! Ой!
— Надо бежать! — тявкнула Кусака. — Только куда? — она посмотрела на Луну и ее щенков. — Разумно ли сейчас покидать лагерь?
— Боюсь, оставаться тут небезопасно, — проскулил Микки, не сводя черных глазок с поднимающейся над лесом черной тучи.
Прыгушка обернулась и зло зарычала на него:
— Беги, куда хочешь, поводочный трус! Это наша территория, и мы ее не оставим!
— Я не боюсь какой-то тучи! — пролаяла поджарая Стрела, но ее голос дрожал, а хвост сам собой спрятался между лапами.
Лапочка нерешительно перетаптывалась на месте.
— Я никогда ничего подобного не видела, — честно сказала она. — Что ты думаешь, Альфа?
Она оторвала глаза от черной тучи и посмотрела на полуволка.
Альфа стоял на том же месте, его хвост повис, бока тяжело раздувались.
Счастливчик вытаращил глаза, пораженный переменой, произошедшей в этом жестоком и всегда уверенном в себе хищнике.
«Он не знает, что делать! — с изумлением понял он. — Он растерялся! Кто-то другой должен принять решение!»
Он снова посмотрел в небеса. Клубы черного дыма поднимались над лесом все выше. Черная туча разбухала на глазах, словно надутая ветром, и подползала ближе. Пока она была еще далеко, но двигалась прямо на них, но хуже всего был запах — даже издалека Счастливчик чувствовал смрад тухлятины, обжигавший ноздри и поднимавший тошноту со дна живота. Что же будет, когда туча доползет до поляны? Разве бывает вред от тучи? Счастливчик никогда о таком не слышал, но ведь раньше он никогда не слышал и об отравленной воде, глоток которой может почти убить даже такого крепкого пса, как Бруно. Теперь каждый день приходилось делать новые страшные открытия.
— Я думаю, нам нужно уносить лапы, — сказал он Лапочке.
Собаки, стоявшие поблизости, услышали его слова и дружно повернулись к ним.
Хромой упрямо заворчал.
— Это наш лагерь! Хороший пес свое жилье не бросит!
— Жилье можно новое найти! — ответил Счастливчик. — Микки правильно говорит — здесь больше не безопасно!
— Да что он понимает, твой поводочный приятель!? — огрызнулась Стрела, скаля зубы. Она повернулась к своей стае и оглушительно затявкала: — Не слушайте его, он предатель! Это наш лагерь — наш, наш, наш! А он предатель и трус, такие всегда бегут от малейшей опасности — да, да, да!
Стрела посмотрела на Альфу, ожидая его поддержки и похвалы, но полуволк даже ухом не повел, будто не слышал. Он словно окаменел, не в силах сойти с места или отвести глаз от тучи.
Белла посмотрела на Стрелу и Хромого.
— Если Счастливчик считает, что нужно уходить, то я полностью его поддерживаю! Он знает, что делает!
— Но он нам не Альфа! — проскулил Хромой, в отчаянии косясь на своего впавшего в оцепенение вожака. — И ты тоже! Вы не можете нам указывать!
Счастливчик посмотрел на черную тучу, грозно надвигавшуюся на лес, на ее клубящееся брюхо, на расползающиеся во все стороны космы. Ужасный запах обжигал нос, от него уже першило в горле.
— Эта туча портит воздух. Мы можем заболеть.
— У Счастливчика очень хорошие инстинкты! — сказала Лапочка. Несколько мгновений она смотрела на тучу, потом перевела взгляд на Альфу и Счастливчика. Теперь в ее голосе звучала непререкаемая властность: — Я знаю это по своему опыту. Если он считает, что нам здесь опасно оставаться, то я полагаюсь на его слово.
В груди у Счастливчика все расцвело от этих слов. Он высоко задрал хвост и повернулся к собакам:
— Хромой, Прыгушка, у вас лучший нюх во всей стае. Что скажете — хорошая это туча или плохая?
Вся стая полуволка повернула головы к своим товарищам, ожидая их приговора. Альфа по-прежнему не шевелился. Его губы кривились в презрительной ухмылке, но лапы заметно тряслись, а желтые глаза вытаращились, став чуть не вдвое больше.
Хмурый шумно втянул в себя воздух. Прыгушка тоже глубоко вдохнула и сморщилась.
— Она плохая, очень плохая! — твердо ответила она. — Ты же чувствуешь, Хромой? Это чужой запах, плохой запах!
Хромой снова принюхался, его уши дрогнули и прижались к макушке.
— Верно, — нехотя признал он. — Опасный запах. Бедой пахнет.
Это вызвало у стаи новый приступ бешеного лая и беготни по кругу.
Счастливчик набрал в грудь побольше воздуха и залаял, пытаясь перекричать общее смятение.
— Нужно найти новый лагерь, подальше отсюда! Там, где есть надежное укрытие на случай, если туча и туда доберется. Но отсюда уходить нужно немедленно!
На этот раз никто не стал спорить, даже Хромой одобрительно гавкнул.
Счастливчик заметил, что никто не посмотрел на Альфу, чтобы узнать его мнение.
«Они знают, что их предводитель струсил», — с презрением подумал он. Наверное, случись это чуть раньше, он бы порадовался такому позорному унижению жестокого полуволка, но сейчас ему было не до этого. Сейчас нужно было спасать стаю.
«Я не знаю, куда нам идти, но точно знаю, что нужно держаться подальше от города», — решил он, глядя на поросший лесом склон, протянувшийся в противоположной стороне от тучи и источника жутких звуков. Пожалуй, под прикрытием этой горы и густых деревьев они будут в большей безопасности, чем где-нибудь еще.
— За мной! Быстрее! — рявкнул Счастливчик, бросаясь в сторону холма, прочь от черного дыхания ползущей тучи, прочь от разрушенного города. Лапочка немедленно очутилась рядом, Прыгушка и Кусака бросились за ней. Луна подхватила с земли Вьюна, Порох взял Носишку.
Собачки-на-поводочке тоже потянулись следом за всеми, Белла привычно заняла место вожака. Счастливчик обернулся на бегу, чтобы взглянуть на Альфу, и даже заскулил от облегчения, увидев, что полуволк засеменил за стаей, правда, держась отдельно.
Промчавшись через рощицу, Счастливчик выскочил на скалистый склон и стал подниматься вверх. Мелкие камешки шуршали под лапами, затрудняя подъем. Слева от него земля круто обрывалась в глубокое ущелье.
Счастливчик содрогнулся, бросив взгляд на острые скалы, торчащие на дне, как собачьи клыки, и на единственное кривое деревце, цеплявшееся за голые камни. Он услышал, как Лапочка бесшумно подошла к нему сзади, остановилась.
