Подходя к стойке, чтобы попросить телефон для звонка, я уже придумала сказку для мамы. Данька не просто мне изменял, он еще и ударил меня при всех! А я его так любила, так любила. Поэтому мне срочно нужно уехать к тете Свете на реабилитацию. Даньке, конечно, о моем местоположении сообщать не стоит – я не хочу его видеть. Других тоже видеть не хочу. Ну и все в этом духе. Необходимо только добавить в голос слез и нервов, чтобы мама не стала поднимать пока вопрос о пропусках в институте. Она души не чаяла в, но меня все-таки любила гораздо сильнее, чем моего злостного обидчика.
Однако оказалось, что я его недооценила. И уже через минуту поняла, почему Даниил сразу меня не догнал – он мог бы, но нашел более логичный и менее трудозатратный. Он просчитывал варианты здраво, как и я. Но только у него, в отличие от меня, не было моральных ограничений, потому я такого исхода и не ожидала.
– Доча? – мне не пришлось изображать истерику, потому что мама плакала по-настоящему. – Слава богу! Где ты? Что случилось?
Уже после этих вопросов я поняла, что примерно происходит.
– А что он тебе сказал? – сухо переспросила я.
– Кто сказал? Твой Даня тут… Ждал меня в квартире. Я вернулась – а у нас дверь сломана! Просто выбита… И балкон нараспашку… и телефон, и сумка твои валяются… Он к нам приехал и всё это застал! Мы уже и в полицию позвонили… Доченька, что случилось? Где ты? С кем?
Понятно. Он просто довел мать до нервного срыва, заставив считать, что меня похитили или что-то в этом духе. Висящую на втором этаже простынь тоже уже, наверное, видели… Интересно, и как они себе это объяснили? В любом случае состояние родителей в этот момент было понятным.
– Я в порядке, мам. Кто-то начал ломиться в дверья испугалась и вылезла через балкон. Только сейчас удалось позвонить.
– Какое счастье, я ведь чуть с ума не сошла! – На заднем фоне я слышала голос отца, который тоже выкрикнул мне что-то радостное. – Сейчас папа приедет за тобой… Подожди, Даня просит трубку – он тоже так волновался!
Все верно. Теперь он просто обязан удостовериться, что я как миленькая вернусь и больше рыпаться не стану. Для этого он даже отошел куда-то от родителей – я слышала звук закрывающейся двери.
– Любимая, а ведь я предлагал без шума и боли. Мне не нравятся пустые траты сил, как ты не понимаешь? Через три часа будь в моей квартире. Если выкинешь что-то еще, я не буду за тобой бегать. Останусь тут, чтобы поддержать твою маму в сложную минуту. Ничего, если она этого не переживет?
Я не слышала конца фразы, глотая слезы бессилия. Он заставит меня делать что угодно, потому что я никогда не смогла бы оставить родных на его милость. So ein Mist! So ein Mist…
Глава 8. Мой любимый будущий убийца
Цель может быть отложена во времени или подлежать немедленному исполнению. Знаменатель чувствует, когда должен начать реализацию Цели. История не знает примеров одновременного существования двух Знаменателей: человечество не продуцирует разных Прогрессоров в один период, как не подразумевает альтернативных путей эволюции общества. Но поскольку далеко не каждая Система сводится к Знаменателю, по теории вероятности невозможно со стопроцентной уверенностью отрицать одновременное наличие нескольких Систем.
* * *
Родители, хоть и были до сих пор взволнованы и расстроены произошедшим, все же отпустили меня к Даниилу. Как я ни силилась, но больше не могла называть его почти родным «Данькой». Их моя просьба, как оказалось, удивила не настолько сильно, как тот факт, что из квартиры ничего не пропало. Полиция уже тоже давно удалилась – наверное, у них были дела поважнее, чем ущерб в виде сломанной двери. Или служители закона, не найдя ни одной зацепки, просто решили ретироваться, ограничившись формальным открытием дела.
Я не стала звонить Штефану, не стала выискивать иные пути – сразу направилась к Даниилу, понимая, что выбора он мне все равно не оставил. И если прекратить его злить, возможно, удастся сегодня выжить.
Меня трясло от перенапряжения, но счастливый вид моего бывшего парня, когда он открыл дверь, сбил с толку окончательно:
– О, Вик! Наконец, все в сборе. Заходи уже.
Все? Проталкивая ватное тело вперед, сквозь прихожую в гостиную, я с удивлением увидела там веселую Ольгу и Штефана, состояние которого несильно отличалось от моего: немного бледный, глаза прищурены, сидит в кресле, недвижимый, как мраморный памятник. И хоть не трясется так же очевидно, как я, но пребывает в явном смятении.
– Зачем тут Оля? – мой голос прозвучал хрипло, но и не задать этот вопрос я не могла.
Та с удивлением глянула на меня:
– В смысле? А я что, вам мешаю? Меня Даня пригласил…
Даниил же обнял меня, заставив сжаться, и пояснил очень тихо:
– А иначе сюда не пришел бы Штефан. Так что веди себя хорошо, раз уж даже он держит себя в руках.
Понятно. Если меня он «поймал», благодаря родителям, то Штефану не дал возможности сбежать, используя Ольгу. Из этого факта напрашивалось сразу два вывода: Штефан с ним не заодно, что почему-то радовало, и Штефан относится к Оле по-настоящему серьезно, раз пришел сюда ради нее, хотя прекрасно понимал, чем все может обернуться.
– Извини, Оль, – я попыталась улыбнуться. – Я не ожидала, что тут кто-то еще будет – Даня меня не предупредил.
– Ну уж простите, что испортили вам романтический вечер! – весело отозвалась подруга с иронией, но без злости. – Так что, чем займемся?
Мне пришлось сесть рядом с Даниилом на диван, но теперь я почувствовала себя немного увереннее. Если бы он хотел убить нас без разговоров, то Ольгу не стал бы звать! Конечно, ее тоже можно убить… одним больше, одним меньше… Но эту мысль я отложила на потом за неимением душевных сил осмыслить. В любом случае присутствие девушки мешало нам втроем поговорить спокойно.
– Оль! – сказал Даниил. – А ты умеешь печь блины?
– Умею, конечно! – та, кажется, совсем не чувствовала тяжелой атмосферы. – Давайте пожарим блинчики! У тебя все продукты есть?
Даниил улыбался:
– Надеюсь, что все. Иди, царица сковородки и моя личная благодетельница, сама проверь.
Ольга подскочила и ухватила за руку Штефана:
– Пойдем, поможешь мне! Дадим этим двоим тут помиловаться, – и сразу обратилась к нам – с таким же веселым задором: – Только сильно не увлекайтесь! И на кухню не заглядывайте. Ждите торжественного объявления чаепития!
Штефан нервно выдернул ладонь из ее захвата:
– Иди одна. Терпеть не могу всю эту совместную готовку. Уходи уже.
Оля обиделась, но, не придумав ответа и не дождавшись нашей поддержки, насупилась и отправилась на кухню. И тем самым дала нам хотя бы несколько минут. А может, и выиграла себе спокойный сон… если не жизнь. Я же отметила, что из речи Штефана совсем пропал акцент – уверена, это следствие смерти Аннет. В ее способности было и умение безупречно подражать интонации – поэтому и сама она без труда осваивала любые языки. Значит, и для меня теперь английский не будет самым сложным предметом. Что это со мной? Переключаюсь на мелочи, чтобы не сойти с ума от главного?
