Но вот и знакомое крыльцо. Девушка поймала себя на мысли, что поднималась на него с опаской. Она то и дело бросала взгляды через плечо, ища знакомые силуэты. Однако даже дом отныне не казался спасительной обителью. Кухня, собственная комната – пожалуй, но не столовая, где экономке предстоит ужинать с хозяином. Шарлотта опасалась выдать себя, не желала расспросов. Гийом проницателен и сразу поймет: что-то не так, и если о слежке и попытке похищения девушка рассказать могла, то обо всем остальном точно нет. Вдобавок она не сможет общаться и смотреть на хозяина как прежде, пока не разрешены сомнения и не отметены подозрения, прежней сердечности не вернуть. И все же закрывшаяся за спиной дверь вызвала вздох облегчения. По крайней мере, господин Бош не собирался затолкать Шарлотту в наемный экипаж и увезти в неизвестном направлении. Интересно, пожелает ли он выяснить, кому понадобилась его экономка, или предпочтет от нее избавиться? Девушка ненароком может привлечь внимание к его особе. Шарлотта устало развязала ленты шляпы и поставила ридикюль на столик для писем. Пуст. Ну и хорошо, никаких серых конвертов, которые нужно немедленно отнести хозяину. Произошедшее только теперь в полной мере начало доходить до нее, руки дрожали. Шарлотта не причисляла себя к любителям спиртных напитков, но теперь не отказалась бы от рюмочки шерри. Может, поужинать у себя, сказаться больной? Самое лучшее решение.
– Мадемуазель?
Девушка обернулась и натолкнулась взглядом на Ларри.
– Оставьте! – отмахнулась она. – У меня нет сил для разборок.
Шарлотта надеялась, слуга уйдет, она добровольно подарила ему победу в очередном негласном поединке, но Ларри остался. Он пристально наблюдал за тем, как девушка снимает пальто, чистит ботинки, а потом проворчал:
– Ну, и куда вы снова вляпались?
Экономка изумленно подняла брови. Что значит – снова?
– Если женщина вечерами слоняется по городу в поисках работы, то точно не из большого желания служить в этом доме, – легко прочитав ее мысли, усмехнулся слуга. – Вы вцепились в должность с поистине бульдожьей хваткой.
– И отобрала ее у вас.
Старая песня! Но хорошо, что Ларри наконец-то заговорил об этом, может, излив душу, он отстанет от Шарлотты.
– Вы отобрали другое – доверие хозяина.
Мужчина не сказал – обвинил.
– Которого я, разумеется, не заслуживаю? – Девушка вернула ухмылку. – И вы не придумали ничего лучше, нежели всеми правдами и неправдами избавиться от меня. Я прекрасно понимаю, почему вы поверили Катарине.
– Да, – Ларри не собирался ничего скрывать, – вы мне не нравитесь. Я заслужил доброе отношение долгими годами безупречной службы, верностью дому Бошей.
– Выходит, вы застали мадам Лючию?
Вопрос произвел на слугу странное впечатление. Сначала он оцепенел, а затем отступил на пару шагов.
– Как видите, я тоже ознакомилась с родословной дома Бошей и надеюсь здесь задержаться, оправдав выданный кредит доверия. И ни моя молодость, ни пол, ни внешность не дают вам права на дурное обращение. Предъявляйте претензии хозяину: только он в ответе за свои решения.
Короткая перепалка с Ларри странным образом придала Шарлотте сил. Вынудив Ларри посторониться, она направилась к лестнице, когда вслед полетело:
– Не советую копать слишком глубоко. Именно потому, что вы хотите здесь остаться.
Загадочные слова! И столь созвучные ее сомнениям. Уж не догадался ли Ларри, куда она сегодня ходила? Девушка украдкой взглянула на ридикюль. Нет, из него предательски не торчала карточка читательского билета, бирка от книги не прицепилась к ручке. Выходит, совпадение, и Ларри в курсе проклятия, иначе как понять его предупреждение? Шарлотта сердито прикусила щеку. Опять у нее только фрагменты и нет полной картины! Что толку в зеркале и проклятии, если понятия не имеешь, в чем оно заключается. Оставался бессвязный дневник Лючии Бош, но девушка изучила его от корки до корки и не продвинулась в исследовании. Как зеркало могло кого-то убить?
– Добрый вечер.
Почему-то Шарлотта не удивилась, услышав голос хозяина. Для полноты картины не хватало только Гийома.
– Ужин подадут вовремя, месье. Я распоряжусь, чтобы вам по желанию накрыли в столовой или наверху. Сама я, увы, не смогу составить вам компанию: голова разболелась.
Глупая ложь, но запереться в комнате без причины нельзя.
– Лжете.
Девушка подняла голову и встретилась с пронзительным взглядом темно-зеленых глаз. Сегодня они еще больше напоминали звериные, может, из-за расширившегося зрачка?
– Я предупреждал, что чувствую ложь, мадемуазель.
Придерживаясь за перила, господин Бош тяжело спустился к экономке. Та замерла, стиснув ручку ридикюля. В горле образовался плотный комок, мешавший дышать. Гийом чуть наклонился и наморщил нос, так же, когда искал вора среди слуг, словно принюхивался.
– Были в библиотеке?
Теперь, стоя напротив него, Шарлотта могла поручиться, глаза хозяина действительно изменились. Она не могла описать точно, только на грани ощущений. Появился желтый едва заметный ободок.
– Да. Вы послали Ларри следить за мной?
Дерзко, чересчур дерзко, но Шарлотта играла ва-банк. Она слишком измучилась, чтобы юлить.
– Нет. – Снисходительная улыбка. – Я работаю в полиции, мадемуазель, делать верные предположения – моя работа.
Периферийным зрением девушка уловила Ларри. Он стоял у подножья лестницы и подавал непонятные знаки, словно пытался заманить экономку на кухню. Однако стоило хозяину повернуть голову, слуга сделал вид, будто просто шел мимо.
– В таком случае сделайте еще одно и поведайте, кто пытался меня похитить.
Гийом замер и моргнул. Уже через мгновение он вцепился в плечи Шарлотты и хорошенько встряхнул.
– Кто, когда?!
Напуганная столь бурной реакцией, девушка не сразу обрела дар речи и первым делом попросила:
– Уберите руки, пожалуйста.
Но господин Бош будто не слышал. Он чуть ли не волоком потащил экономку вверх по лестнице. Вслед полетели слабые протесты вернувшегося на сцену Ларри:
– Сегодня третье число, месье!
Путь до кабинета они проделали за считанные минуты. Откуда только взялось столько сил у человека, еще четверть часа назад с трудом передвигавшегося по лестнице? Гийома словно подменили, если бы Шарлотта лично не лечила его, решила бы, хозяин симулировал болезнь. Полный энергии, порывистый, он вновь напомнил дикого зверя. Волка. Девушка не знала, откуда пришло сравнение, но оно показалось ей наиболее точным.
– Кто пытался вас похитить, мадемуазель? – немного успокоившись, повторил Гийом и приготовился записывать.
Шарлотта неуверенно опустилась на краешек стула и уточнила:
