Из переулка показался какой-то силуэт, следом за ним – еще один.
Истощенные и безволосые существа смахивали на тени. Они передвигались на четвереньках, рывками. Нестройной походкой они переходили улицу передо мной и внезапно резко остановились.
Раньше они были людьми, но оба мертвы уже более десяти лет. На теле не осталось ни капли жира. И никакой плоти вообще – только стальные мышцы под отвердевшей кожей. Два вампира на охоте. И не на своей территории.
– Ваши документы, – потребовала я.
Большинство погонщиков знали меня в лицо, как и других членов ордена в Атланте.
Упырь, стоявший поближе, разинул пасть.
Раздался искаженный голос погонщика.
– Подмастерье Родригес, подмастерье Салво.
– Ваш хозяин?
– Ровена.
Из всех повелителей мертвых я менее всего ненавидела Ровену.
– Что-то вы от «Казино» далеко забрались.
– Мы…
Второй кровопийца открыл рот, обнажая светящиеся клыки, которые зияли в черной пасти.
– Он облажался, и мы заблудились в Уоррене.
– Я сверялся с картой, – возразил упырь.
Его приятель ткнул когтистым пальцем в небо.
– Карта бесполезна, если ты не умеешь ориентироваться по этому дерьму. Луна не всходит на севере, придурок.
Два идиота. Было бы смешно, если бы я не чувствовала исходящую от них жажду крови. Если туповатые подмастерья на мгновение потеряют контроль, то их подопечные тотчас набросятся на меня.
– Прочь, – сказала я, слегка подтолкнув Маригольд.
Упыри взмыли вверх. Наверное, погонщики ссорились где-то в глубинах «Казино».
Вирус Immortuus отбирал у своих жертв личности. Бесчувственные твари следовали только жажде крови, нападали, подчиняясь инстинктам. Пустота вампирского разума сделала его идеальным сосудом для некромантов, повелителей мертвых. Последние в основном служили Племени.
Ну а что такое Племя? Отчасти исследовательский институт, отчасти корпорация, где многое перемешано с древним культом и ритуалами, вызывающими у живых людей рвотные позывы. Так или иначе члены организации посвятили себя изучению нежити.
У них были общины в мегаполисах, как, впрочем, и у ордена. Здесь, в Атланте, их логовом стало «Казино». Надо сказать, что положение у некоторых членов Племени в Атланте, в общем-то, довольно высокое.
Только Стая могла сравниться с ними в мощи.
Некогда Племя возглавлял таинственный легендарный герой, который в настоящее время называл себя Роландом. Он обладал огромной силой. А еще был тем персонажем, ради убийства которого я тренировалась всю свою жизнь.
Маригольд обогнула выбоину в асфальте, свернула на Дэд Кэт, и я обнаружила кое-что прямо под уличным фонарем.
Копов и свидетелей было не видать. Призрачный лунный свет падал на тела семи оборотней.
Но никто из них не был мертвым.
Кроме того, я заметила двоих перевертышей в зверином обличье. Они выскользнули из расширяющегося зева улицы Дэд Кэт и теперь крались к своим поверженным собратьям.
Как правило, такие оборотни являются искаженными копиями животных, и эти тоже не стали исключением – неуклюжие звери повыше и помассивней немецкого дога. Помимо них еще пара оборотней – уже в человеческом облике – упаковывали в мешок для трупов нечто отдаленно смахивающее на тело.
Трое других обходили место преступления по периметру, чтобы не подпустить зевак. Будто кто-то настолько глуп, чтобы любоваться таким зрелищем!
При моем появлении оборотни замерли. На меня уставились семь пар светящихся глаз: четыре зеленых и три желтых. Судя по пламени в их взглядах, перевертыши были на взводе и могли сорваться в любую секунду.
Один из оборотней погиб, и ребята жаждали крови.
Спокойным тоном я начала разговор:
– Вы никогда не думали предлагать свои услуги в качестве елочной гирлянды? Вы бы сколотили целое состояние.
Один из оборотней бросился ко мне. Он казался огромным из-за бугрящихся мускулов. Сам – подтянутый, возраст – слегка за сорок.
С таким же выражением лица, как у него, оборотни обычно представляются посторонним: вежливая, но жесткая физиономия. Просто скала Гибралтара.
– Добрый вечер, мэм. Это частное расследование стаи. Вынужден попросить вас идти дальше.
Мэм… ого.
Я сунула руку за ворот рубашки и вытащила пропуск – прямоугольник, закатанный в прозрачный пластик.
Сняла его и вручила оборотню. Взглянув на мое удостоверение личности, дополненное квадратиком зачарованного серебра, он выкрикнул:
– Орден!
На противоположной стороне улицы из темноты показался человеческий силуэт. В одно мгновение на стене здания, словно лужа чернил, лежала только глубокая ночная тень, а затем – раз! – и там стоял он. Высокий – шесть футов два дюйма, фигура профессионального боксера, а кожа – цвета горького шоколада. Обычно он носил черный плащ, но сегодня ограничился черными же джинсами и футболкой. С каждым его движением на груди и руках перекатывались мускулы. При взгляде на его лицо в голову приходили мысли о лютых драках. Выглядел он так, будто сломал себе однажды все кости, чтобы выжить, – и ему это даже понравилось.
Да, он и впрямь любил свою работу. Он приблизился ко мне.
– Привет, Джим, – дружелюбно поздоровалась я. – Странно встретить тебя здесь.
Говоривший до этого со мной оборотень отошел.
Джим похлопал Маригольд по загривку.
– Долгая у тебя выдалась ночь? – спросил он мелодичным и спокойным голосом.
Джим пением никогда не занимался, но все знали, что если он решит сделать это, женщины будут падать к его ногам.
– Угадал, – ответила я.
Он был моим партнером еще в те времена, когда я вкалывала исключительно на гильдию наемников. Для некоторых заданий требовался напарник, поэтому мы с Джимом работали вместе. Удивительно, но мы неплохо ладили друг с другом.
К тому же оборотень являлся альфой в клане котов и был начальником службы безопасности Стаи. Я видела его в бою и предпочла бы встретиться с бешеными гадюками, чем драться с ним.
– Тебе пора домой, Кейт.
Изумрудный огонек мигнул в его глазах и исчез, его звериная сторона на мгновение вырвалась на свободу.
– Что здесь произошло?
Волк слева коротко тявкнул. Женщина-оборотень подбежала к нему и подняла что-то с тротуара. Краем глаза я успела заметить, что это такое, прежде чем она сунула улику в сумку. Человеческая рука, отрубленная по локоть, все еще в рукаве. Только что уровень опасности мигом взлетел от зеленой семерки к зеленой десятке.
