В результате в каждом сферопорту Герметикона появились кварталы спорки, где жило не менее двух ведьм. И именно к одной из них направился Галилей Квадрига на следующий день после прилета.
Бесстрашно пересек Карусель – ни в одном районе Омута астрологов не трогали; оказавшись в «обычном» квартале, подошел к полицейскому и спросил, где живут спорки, внимательно выслушал подробное объяснение, покивал головой и спросил огоньку. И с помощью предложенной зажигалки раскурил самокрутку с вихелем. Полицейский, разумеется, почувствовал характерный запах, но отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил, – ни в одном сферопорту Герметикона не станут арестовывать астролога за такую ерунду, как легкий вихель.
А Галилей отправился в указанном направлении, но задержался на широкой набережной, задумчиво разглядывая стоящие на противоположной стороне дома: там располагался Большой Старый город – центр Виллемгофа. Полюбовавшись им, Квадрига бросил окурок в воду, подозвал извозчика и назвал адрес. Извозчик сразу предупредил, что внутрь квартала спорки не поедет, «потому что они людей едят». Убеждать его в обратном Галилей не стал, махнул рукой, показывая, что согласен доехать до границы района, а доехав – щедро расплатился и неспешно, медлительной, слегка расслабленной походкой направился в глубь квартала.
Впрочем, здесь к таким визитерам привыкли и тоже не трогали.
Но приставать – приставали.
– Добрый синьор, купите нашего чаю, – предложил выскочивший из лавки паренек лет пятнадцати. У него были огромные, неестественно большие глаза прекрасного голубого цвета и почти отсутствовали губы, из-за чего собеседникам приходилось наслаждаться видом маленьких острых зубов. И еще у паренька оказался очень приятный, как будто поставленный опытным мастером баритон. – Лучший травяной сбор с Ямны! Идеально поддерживает силы.
Нечистые не отличались выносливостью, быстро уставали, и их травяные сборы славились на весь Герметикон, однако Галилей предпочитал иные способы взбодриться.
– Для восстановления сил нужно использовать не травяной сбор с Ямны, а разноцветные порошки с Куги, – доверительно сообщил он пареньку. И пару раз икнул – он всегда икал после вихеля.
– Добрый синьор – астролог?
– А то ты не заметил, шустрый нецепарь.
При общении с незнакомцами Квадрига делил их на цепарей и нецепарей, не утруждая себя запоминанием имен, профессий и прочих отличительных особенностей.
– А если я скажу доброму синьору, что у меня есть порошки с Куги? – понизил голос спорки.
Галилей остановился, несколько мгновений смотрел в конец улицы, припоминая содержимое своих запасов, затем достал еще одну самокрутку, раскурил ее от услужливо поднесенной спички и осведомился:
– Какие есть цвета?
– Любой цвет, – уверенно ответил парнишка. – Есть даже особый, терданский – оранжевый. Наша собственная разработка.
– Что-то провинциальное?
– Нечто великолепное, – тоном заправского менеджера отозвался спорки. – И замечательно идет с чаем. Если возьмете – упаковка чая бесплатно.
– Если возьму, то я буду пробовать каждый порошок, – предупредил Квадрига. – К тому же я улетаю не сегодня, и у меня есть злые друзья, которые…
– Можете не продолжать, добрый синьор, – прервал Квадригу спорки. – Я могу кинуть лоха, но не астролога. Потому что раньше, чем меня найдут ваши злые друзья, мне оторвет голову наша уважаемая ведьма. Я чту правила, добрый синьор, с вашим братом – только честные сделки. Так что насчет порошков?
– Проводи меня к ведьме и подожди, когда мы закончим, – поразмыслив, ответил Галилей. – Я в настроении изучить твою коллекцию добавок к чаю.
– Вы останетесь довольны, добрый синьор! – повеселел паренек. – А ведьма живет здесь… Вам ведь нужна синьора Банара?
– Мне нужна ведьма, дотошный нецепарь, – Квадрига потер лоб. – И не имеет значения, как вы ее называете.
– Я провожу, добрый синьор, – паренек улыбнулся. – Даже если потом вы ко мне не вернетесь.
Ведьма жила рядом – через дом.
У подъезда мялся крепкий парень, карманы пиджака которого оттягивали кастеты, но астролога он пропустил без вопросов. А пареньку велел остаться на улице.
Шагнув за порог, Галилей уверенно прошел в полутемную комнату, наполненную ароматами расслабляющих благовоний, сбросил цапу, постоял, почесывая затылок и явно раздумывая, не раскурить ли еще одну самокрутку, решил не увлекаться и развалился на кушетке, не обратив внимания на задравшийся рукав тельника.
А вот ведьма – обратила. Точнее, не на беспорядок в одежде, а на новую татуировку на левой руке Квадриги.
Синьора Банара – невысокая, пухлая женщина в черном плаще, украшенном причудливой вышивкой, – важно вплыла в комнату, высокомерно кивнула астрологу, изо всех сил пытаясь продемонстрировать гостю свою значимость, но, увидев его руку, остановилась и распахнула глаза, став похожей на растерянную школьницу.
– Как тебя зовут?
– Галилей, – ответил Квадрига, не открывая глаза. – Ты можешь приступать, ведьма, я готов.
– Откуда у тебя эта татуировка, Галилей?
– Какая из них?
– На левом предплечье.
– Новая?
– Я не знаю, когда ее сделали, – саркастически ответила ведьма.
– Чтоб тебе Знак во сне явился, – выругался Квадрига, открывая глаза. После чего поднял левую руку и ткнул правым указательным пальцем в еще яркий символ: – Это?
– Да.
– Ваши нарисовали, – Галилей вновь развалился на кушетке. – Когда мы были… не помню, на какой планете… или не важно… Да и какое тебе дело, ведьма?
– Ты знаешь, что означает эта татуировка? – тихо спросила спорки, усаживаясь в кресло у изголовья кушетки.
– А должен?
Ответ заставил удивленную ведьму покачать головой:
– Все астрологи странные, но ты – самый странный из тех, кого я видела.
– Значит, ты видела мало астрологов, – пробормотал Квадрига.
– Не нужно скромничать, – улыбнулась спорки. – Эта татуировка означает, что ты – друг и находишься под нашей защитой. Ее не могли наколоть просто так, об этом распорядился некто очень, очень уважаемый.
– Хорошо.
– Просто «хорошо»?
– А что я должен сделать, ведьма? Попрыгать от радости? Я не затем сюда явился.
Несколько мгновений синьора Банара изумленно разглядывала клиента, после чего покачала головой:
– Не знаю, за что тебе нанесли этот символ, но явно не за хороший характер.
– Я – действующий астролог, ведьма, у меня нет характера, только Пустота, – Галилей глубоко вздохнул и повторил: – Только Пустота…
И спорки мягко возложила руку на его горячий лоб.
