Сначала разъехались «простые» гости, то есть свита дара Яведо. Их предупредили, что завтрак будет подан к девяти и продлится час, после чего начнется погрузка на цеппели. Первый из которых, специально зафрахтованный пассер, пришвартовался к Штандарту еще в восемь утра. В десять он убыл в Жерн, а его место заняло второе судно, забравшее остальных гостей. Посадка шла быстро и слаженно: свита Дерека не в первый раз посещала «Берлогу» и знала, как нужно вести себя в «разъездной» день, чтобы не вызвать раздражение дара.
Второй пассер убыл в двенадцать, а в два пополудни с гостеприимным хозяином распрощался дар Филип. При этом Спирче не забыл пригласить Дерека и Помпилио в гости, сказав: «У меня в дарстве пламуры не водятся, но лютые панцирные змеи из Бжерского моря считаются лучшей морской добычей Верзи». У Киры вспыхнули глаза, и Помпилио понял, что путешествия на север соседнего материка им не избежать. И оценил тонкость приглашения: дар Филип мягко намекнул, что знает не только то, что Кира выросла на Кардонии, но и то, что адира дер Даген Тур обожает охотиться на крупную морскую дичь.
Через час после Филипа замок покинул дар Бенджамин, успевший перед отлетом провести короткое совещание с «мальчишками».
– Я не верил, что у вас получится, и рад, что ошибся.
– Филип еще должен переговорить со своими сторонниками, – заметил Дерек.
– Авторитет Филипа чрезвычайно высок, не сомневаюсь, что к нему прислушаются, а значит… – старик выдержал короткую паузу, – значит, Верзи вновь едина. Как когда-то давно, когда мы поднялись против Инезирской династии.
– А еще это значит, что война стала на шаг ближе, – твердо произнес Дерек.
– Война всегда где-то рядом, – не менее твердо парировал Бенджамин. – Люди без труда находят повод обнажить меч, но сейчас мы собираемся сражаться не за золото, не за земли, которые равны золоту, не за власть – а за наше право жить. Мы знаем, что сделают галаниты, если мы позволим им победить. – Старик внимательно оглядел молодых собеседников. – Галаниты не уничтожили нас во времена Инезирской династии, но больше такой ошибки не допустят.
– Мы это понимаем, – глухо проронил Дерек.
Помпилио кивнул, показывая, что полностью согласен с другом.
– В таком случае, мальчишки, больше уверенности и напора, – Бенджамин повернулся к хозяину замка. – Тщательно подготовь речь к ближайшему заседанию Палаты Даров. Мы со стариками поддержим тебя в любом случае, Филип тоже – он обещал, но я хочу, чтобы ты зажег наши сердца, Дерек, чтобы циничные дары кричали и стучали ногами. Я хочу, чтобы ты вернул нас в те времена, когда ради свободы и независимости мы разломали Вечные Дыры, рискнув будущим Герметикона. Время пришло…
И пафоса в словах старого дара было меньше, чем могло показаться на первый взгляд. Потому что время действительно пришло.
Дерек и Лаура улетели последними. Они пообедали в компании друзей, прогулялись к водопаду, а затем расстались, договорившись обязательно встретиться в Жерне и провести в сферопорту Верзи несколько дней.
И с их отлетом в замке наступила тишина.
Почти везде…
///
– Во сколько прилетит цеппель? – спросила Кира, когда они с мужем спустились в «Синюю» гостиную «Большой берлоги».
Флаг-яхта дара Антонио была пришвартована к дальней мачте и останется на приколе, подтверждая присутствие дер Даген Туров в замке. На Тердан же им предстояло добираться на другом цеппеле.
– Придет через пару часов, – ответил Помпилио и бросил взгляд на слугу: – Теодор?
– Через два часа с четвертью, мессер, – уточнил тот. – Наш капитан исключительно точен.
– И мы сразу улетаем?
– Именно так, дорогая, – важно ответил Помпилио. – Теодор?
– Вы абсолютно правы, мессер, – подтвердил слуга. – Я уже распорядился насчет вещей, их подготовят к сроку…
– Но это немыслимо! – рыжая вскинула брови. – Мы не успеем!
– В действительности у нас масса времени, дорогая, – улыбнулся Помпилио, помогая жене разместиться в кресле у окна, после чего устроился напротив. – Теодор, я бы не отказался от бокала красного.
– Я проинспектировал погреба дара Дерека и хочу отметить, что они по-прежнему великолепны, – сообщил Валентин. – Рекомендую эрдайское десятилетней выдержки.
– Очень терпкое и душистое… – Помпилио прищурился, припоминая вкус вина, после чего кивнул: – Великолепный выбор, Теодор, как раз то, чего мне сейчас хочется.
– Благодарю, мессер, я распоряжусь…
– Меня здесь вообще никто не слышит? – притворно удивилась Кира.
– Дорогая?
– Адира?
Мужчины повернулись к рыжей одновременно. И выражения их лиц оказались настолько похожи, что Кира едва не рассмеялась. Но не рассмеялась, потому что это было бы неуместно.
– Начнем с того, что я категорически не хочу красного, – сообщила она, закидывая ногу на ногу. – Это во-первых…
– В погребе дара Дерека поразительный выбор белых и розовых вин, – доложил Валентин. – Какое будет угодно адире?
– …а во-вторых, я сказала, что мы ничего не успеваем!
За восклицанием последовал выразительный взгляд, поставивший мужчин в тупик. Помпилио и Валентин переглянулись, после чего слуга вновь повернулся к рыжей и осторожно уточнил:
– Белое?
– Да!
– Я распоряжусь.
– Но не уходи – ты мне нужен.
– Да, адира.
– Теодор, что у нас происходит? – осведомился Помпилио.
– Я не совсем уверен, мессер, но…
– Дорогой, ты совершенно упустил из виду важнейшую деталь: мы отправляемся на Тердан инкогнито, – перебила Валентина рыжая.
– Я помню, потому что сам это придумал, – с достоинством сообщил Помпилио. – Теодор?
– Мы подготовили все необходимые документы, мессер, – отозвался стоящий у дверей слуга – Валентин как раз распоряжался насчет вина. – Они абсолютно надежны.
– Видишь, Кира, все в порядке: нас будут звать иначе, – довольный Помпилио откинулся на спинку кресла и капризно протянул: – Теодор?
– Вино доставят через семь минут, мессер.
– У Дерека такие нерасторопные слуги… Невозможно ничего захотеть, потому что приходится ужасно долго ждать.
– Совершенно с вами согласен, мессер.
– Я ужасно скучаю по Даген Туру.
– Я тоже, мессер.
– И это все? – поинтересовалась Кира, позволив мужчинам обменяться впечатлениями.
– А что не так?
– Во что ты будешь одет?
– Ах, ты об этом… – Помпилио оглядел свой прекрасный месвар, алый, расшитый золотом и украшенный несколькими драгоценными камнями, и перевел взгляд на слугу: – Теодор?
