– Аксель?
– Идея показалась неплохой, но себя не оправдала, – размеренно ответил Крачин. – Что же касается Урана, опознать его действительно могли, и в этом случае Мерса находится в «Кляче».
– «Кляча» – это штаб-квартира самого большого клана местного Омута, – уточнил ИХ.
– Избавь меня от подробностей, – махнул рукой Помпилио и поправил парик.
Жест никто не прокомментировал.
– Почему в «Кляче», а не в полиции?
– Полицейские приехали позже, – сообщил Аксель. – Я все проверил и гарантирую, что Мерса исчез до их появления.
– Но бандиты могут передать Мерсу полиции, – добавил Бабарский. – У них тут процветает нежная дружба.
– Тогда решаем так… – протянул Помпилио. – Уран, бери Галилея и отправляйся в сферопорт. Будешь сидеть в цеппеле до самого отбытия.
– Слушаюсь, мессер.
– Бабарский!
– Да, мессер.
– Ты, я и Аксель едем в «Клячу», – дер Даген Тур перевел взгляд на Крачина. – Нужно выручать Мерсу.
///
Отправив супруга улаживать возникшие проблемы, Кира засобиралась за покупками. Правда, путь ее лежал не в Старый город, который славился обилием дорогих магазинов, ювелирных лавок и прочих, милых сердцу любой женщины мест, в которых так легко увлечься и оставить небольшое состояние, а на окраину Виллемгофа, в знаменитый Моторплац, на котором терданы проводили промышленные выставки, по праздникам устраивали парады и шествия, по выходным – состязания гонщиков, а по будним дням Моторплац являл собой самый большой на планете рынок всевозможной техники. Здесь можно было приобрести или заказать все что угодно, от мотоциклета до цеппеля, как местного, так и инопланетного производства, и выставленные машины могли свести с ума, даже того, кто в принципе равнодушен ко всему железному.
А Кира равнодушной никогда не была и с удовольствием изучила и мотоциклеты, и двухместные спортивные авто, и большие, солидные лимузины с мягкими рессорами и неспешным ходом – такие обязательно понравятся Помпилио, и боевые машины, и катера, но спешила все-таки к аэропланам, в дальний конец Моторплаца, полностью отданный тем, кто по уши влюблен в небо. Там стояли ряды разнообразных самолетов: от небольших, почти игрушечных, до тяжелых четырехмоторных монстров, которые только-только появились на рынке, пассажирские и почтовые, истребители и разведчики, другими словами: все существующие.
– Симпатичные, правда? – спросила Кира, ощущая себя в индивидуальном раю профессионального пилота.
– Как вы знаете, адира, я являюсь убежденным сторонником цеппелей, – вежливо отозвался Валентин, сопровождающий рыжую по приказу Помпилио.
– Ты не должен называть меня адирой, – напомнила Кира.
– Совершенно верно, – слегка смутился слуга.
– Синьора.
– Совершенно верно, синьора.
– Как тебе этот аэроплан? – рыжая указала на машину, которая с самого первого взгляда привлекла ее внимание.
– Черно-оранжевый? – уточнил Валентин.
– Да.
– Кажется вычурным.
– Теодор, меня интересует не его внешность, а его характеристики, – мягко ответила Кира, медленно обходя понравившийся самолет. – Что же касается цвета, то черный делает его спокойным.
– И слишком ярким на фоне неба, синьора.
– Даже если он будет голубеньким, его все равно заметят.
– Совершенно с вами согласен, синьора, однако пулеметчикам сложнее целиться в серебристый или голубой, – остался при своем мнении слуга.
Несколько секунд Кира смотрела на аэроплан, затем перевела взгляд на Валентина и кивнула:
– Я согласна, Теодор, но мне нравится сочетание черного и оранжевого. Оно не вычурное, а стильное.
– Как вам будет угодно, синьора, – Валентин чуть поклонился. – Но не смущает ли вас тот факт, что у данной машины всего одно крыло?
– Конструкция действительно интересная, – кивнула Кира.
– Не просто интересная, а перспективная! – с энтузиазмом заявил подошедший продавец. – Позвольте представиться: Иннокентий Шартанбау, и, если вам нужен самолет – вы пришли по адресу, добрая синьора…
Он поднял брови.
– Кира, – кивнула рыжая.
– …добрая синьора Кира.
Валентин поморщился, но сдержался.
– Перед вами новейшая терданская разработка, – с законной гордостью сообщил продавец. – И пусть самолет выглядит несколько странно, его характеристики таковы, что скоро все производители Герметикона перейдут на схему с одним крылом. Вы уж мне поверьте.
– Потому что он стал быстрее?
– Потому что он стал лучше по всем параметрам, – уверенно ответил Иннокентий.
Кира еще раз обошла самолет, после чего остановилась напротив кабины и прочитала название:
– «Блинкер 1000».
– Добрая синьора выбирает подарок супругу? – поинтересовался продавец.
– Не совсем, – протянула рыжая. – Но для супруга самолет станет сюрпризом.
– Вы решили его приобрести?
– Только после того, как лично опробую.
– Безусловно, но не уверен, что вам будет удобно… – продавец выразительно посмотрел на платье Киры.
– Мне будет удобно, – уверенно ответила рыжая и перевела взгляд на слугу. – Теодор?
– Я захватил с собой все необходимое, включая чистый комбинезон и пару подходящей обуви, – отозвался Валентин и сообщил продавцу: – Нам нужна комната, в которой а… синьора сможет переодеться.
///
– Орнелла!
Появление Абедалофа в ее скромной гостинице стало для Григ полной неожиданностью. Орнелла решила, что возвращение беглого Фелди заставит директора-наблюдателя успокоиться, перестать отвлекаться на адигенов и вернуться к поиску Лаборатории, но не учла деятельного характера Арбедалочика. Узнав, что к ограблению Терданского музея, а в действительности – Академии Наук, причастны люди Помпилио, Абедалоф приложил максимум усилий, чтобы отыскать их, а получив результат, немедленно подключил к работе Орнеллу.
– Что случилось? – спросила Григ, открыв дверь и посторонившись, чтобы Арбедалочик смог пройти в комнату.
– Я получил сведения о тех, кто ограбил музей, – отрывисто сообщил он, оставшись на пороге и с любопытством оглядывая простенький одноместный номер. – Детишки Нуланда захватили одного из преступников, и я очень хочу с ним пообщаться.
Орнелла поняла, что отвертеться не получится, подавила вздох и кивнула:
– Буду готова через пять минут.
– Поторопись, – продолжил Абедалоф, переводя взгляд на Григ. – Бандиты очень боятся прокурорскую гвардию и, если к ним заглянет агент – обязательно отдадут пленника. – Он выдержал многозначительную паузу. – В этом случае я буду очень раздосадован.
