А еще меня беспокоил амулет.
Я снова вытащил его и принялся разглядывать. У меня затеплилась слабая надежда, что если мы найдем еще один, то, возможно, они нейтрализуют друг друга. Чепуха, конечно, но вдруг. Время от времени я поглядывал на амулет, чтобы разобраться в сплетении улиц и переулков. Старый город – не слишком хорошее место, чтобы искать убежище, но других вариантов у нас не было. Кроме того, дома тут теснились друг к другу, что не могло не радовать. Вскоре я обнаружил стену с торчащими перекрытиями и кирпичами, по которым можно было с легкостью забраться на крышу.
– Почему мы лезем наверх? Разве оттуда убегать не сложнее? – спросила девочка.
– Амулет показывает, где мы находимся, но не показывает, на какой высоте, – сказал я, забравшись почти на самый верх. – Они могут стоять прямо под нами, но так и не понять этого.
Она промолчала. Наверное, устала. Мы добрались до крыши трехэтажного дома и смогли насладиться прекрасным видом города на закате. Я видел отблески пламени: по крайней мере еще два знатных дома в миле от нас сгорели в пожаре. Несомненно, друзья герцога времени даром не теряли.
– Куда… теперь? – спросила Алина слабым голосом, без сил валясь на плоскую крышу. Я пригляделся к ней. Совсем устала.
– Постараемся держаться крыш, если сможем. А не выйдет – спустимся вниз и поищем другое место для укрытия.
Два дня, вдруг понял я. Мы были на ногах целых два дня и почти не спали. Прошлой ночью она потеряла всю свою семью. Это уж слишком. Алина не в силах сделать и шага.
– Может, какая-нибудь знатная семья возьмет тебя под защиту? – спросил я, будучи уверенным, что уже знаю ответ.
Алина кое-как подняла голову.
– Нет. Няня говорила, что когда-то мы были могущественной семьей, но давно потеряли влияние.
Поддержка короля – не лучший способ заводить друзей в Рижу.
– Когда-то давно я встречался с твоим отцом. Лорд Тиаррен был хорошим человеком.
Алина задумалась, словно я сказал что-то необычное.
– Он был всегда добр ко мне, – ответила она. – Но не думаю, что он любил меня так же, как моих братьев.
– Почему ты так думаешь?
Она снова замолчала, будто подбирала нужные слова.
– Он был нежен и дарил замечательные подарки на день рождения. И говорил со мной вежливо, как и с матушкой. Но старшими братьями он всегда… гордился.
– Я…
Проклятье! Что ответить на это ребенку? Что отцы не всегда любят дочерей так, как им следует? Что знатные семьи мечтают о сильных мальчиках, которые в будущем возглавят семью, а не о девочках, за которых придется отдавать приданое?
– Думаю, твой отец сейчас очень бы тобой гордился, если бы увидел.
Она едва улыбнулась, но так, словно сделала это не из-за моих слов и улыбка предназначалась не мне. Ее одолевала усталость.
Я встал на колено и, сунув руку во внутренний карман, достал небольшой шелковый мешочек.
– Держи, – сказал я.
Алина взяла его и развернула: там лежал полосатый квадратный леденец.
– Что это?
– Мы называем их леденцами.
– Конфета? – Она раздраженно посмотрела на меня.
– Съешь кусочек.
Она хотела раскусить его, но я схватил Алину за руку.
– Маленький кусочек. Совсем чуть-чуть.
Девочка ничего не понимала, но послушалась. Отгрызла уголок и тут же скорчила гримасу. Я подумал, что она сейчас выплюнет его, и предостерегающе поднял палец.
– Погоди!
Мы посидели еще немного, небо начинало темнеть. Вдруг Алина вскочила, широко раскрыв глаза, напряженная, словно кошка, за которой гонится стая собак.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Словно… словно я смогла бы пробежать через весь город дважды, – сказала она, оглядываясь вокруг. – И усталости больше не чувствую, как будто только что проснулась!
– Постарайся собраться. Требуется время, чтобы привыкнуть к леденцам.
– Все в порядке, чувствую себя отлично. Теперь можем идти, если хотите.
– Нет, теперь мне нужно немного отдохнуть.
Она протянула леденец, но я сжал ее пальцы.
– Оставь себе. Тут не так много, и я стараюсь его не использовать.
Алина недоуменно посмотрела на меня, и я добавил:
– Леденцы придают бодрость, они помогают бежать и оставаться в живых. Но не слишком хорошо действуют на стратегическое мышление и навыки боя.
– Тогда зачем?..
– Мы, магистраты, часто путешествуем на дальние расстояния, и иногда добраться нужно как можно быстрее. Тогда приходится идти много дней без передышки или, вот как сейчас, убегать, чтобы нас не поймали.
Алина положила леденец в шелковый мешочек и сунула его в карман.
– Используй как можно реже, – предупредил я. – Если примешь слишком много за раз, сердце не выдержит и лопнет.
Девочка села рядом, хотя я понимал, что теперь ей сложно сидеть на одном месте.
– А почему леденец?
– Что? – спросил я, заметив, что потихоньку отключаюсь. Уже стемнело. Надо было двигаться дальше.
– Почему вы называете его леденец?
– Потому что это не тянучка, – сказал я, доставая из другого кармана мешочек поменьше.
– Если леденец придает силы, то для чего нужна тянучка? – спросила она и протянула руку, но я спрятал мешочек в карман.
– Для другого. Совсем другого.
* * *
– Фалькио.
Я открыл глаза.
– Черт! Как долго я проспал?
– Всего пару минут, – ответила Алина. – Я хотела, чтобы вы отдохнули, но кое-что услышала.
Я поднялся и прислушался. Ничего. Уже не в первый раз я пожалел, что слух у меня не слишком острый.
– Там.
И тут я услышал шорох мягких туфель по камню: кто-то лез на крышу.
– Проклятье, – выругался я. Вытащил ножны и передал Алине. – Как в прошлый раз. Держись в четырех шагах позади меня.
Обнажил обе рапиры. На крыше места много, так что можно использовать это преимущество.
Они появились: восемь темных теней на крыше. Тысяча чертей, не следовало засыпать. Мы бы могли быть уже далеко.
– Брось оружие, или мы разделаем тебя, – раздался голос с северной стороны крыши. Странно высокий голос, неужели женский?
– Уверен, что вы меня и так разделаете, брошу я оружие или нет, – прокричал я в ответ. – А так я хотя бы пущу немного крови тебе и твоим товарищам.
– Не придется, если ты отдашь нам свои прекрасные клинки и деньги и уберешься с нашей территории.
