– Э-э-э, – только и смогла выдавить я.
– Чего расселась? – рявкнула Мариса и, цокая каблуками, вышла на дорогу. – Портала до дома не будет. Драконы на них реагируют нервно! Бесятся, прыгают с наскока и сшибают нафиг. Это в лучшем случае. А мне объяснять потом, с чего от тебя мокрая лужа осталась. Так что ножками, ножками.
Я поднялась с травы, вертя болезненно тяжелой головой по сторонам и убеждаясь, что глаза меня не обманывают. Сельская природа, умопомрачительно свежий воздух, такой густой, что его хотелось трогать руками. Рассыпанные по холмам фигурки людей и крылатых ящеров, бескрайние поля и деревянные избушки. Дом Раскесов… где-то здесь? На драконьей ферме?! Я сплю или брежу?.. Донесся тонкий скрежет и постукивание колес, мимо указателя проехала повозка. Со стогами закрученного в рулетики сена, без лошадей, она катила словно сама по себе. Мариса рванула к ней и, сунув пальцы в рот, залихватски свистнула. Повозка притормозила.
– Карета подана! – Она запрыгнула внутрь, спокойно усаживаясь с краю.
Я забралась за ней, бухнулась в ароматное сено. Мягко… Но щекотно. Повозка двинулась, над головой поплыло небо в облаках и крылатых силуэтах. На холмах драконов тоже было хоть отбавляй – бегали туда-сюда… Это детеныши, которые еще не умеют летать? Задавать вопросы не рискнула – выражение лица Марисы не располагало. К тому же больше всего тянуло спросить: «Ты вправду отсюда?!» Туши потом пожар на голове. Я отвернулась и всю поездку молча рассматривала окрестности. Бесконечные полосы полей со скачущими туда-сюда магическими граблями, башни из стогов сена, многочисленные сараи и амбары. Необыкновенно бирюзовое озеро с летающей над поверхностью лодкой, оранжерея под гигантским мыльным пузырем. Узнаю Ладос! Всюду магия…
Повозка остановилась у высокого частокола, за которым виднелся уютный домик в скромных два этажа. По двору сновали куры, покачивалось развешанное на веревках белье, благоухали цветы на пышных клумбах. Пахучие, до щекотного зуда в носу. А-а-апчхи! Нет, это определенно не сон. Мариса резво выбралась из повозки и, приведя себя в порядок каким-то очищающим заклинанием, пошла к отворенной калитке. Я поплелась следом, отряхивая и отплевывая сенную труху.
Раздался душераздирающий визг, я с перепугу спряталась за Марису. Дверь дома распахнулась, на крыльцо вывалился дракончик и, отчаянно хлопая крыльями, дал деру. За ним выбежала хорошенькая пухлая женщина в белом переднике со скалкой наперевес.
– Ах ты ж, наглая чешуйчатая морда! – крикнула она. – Мясо из кладовой таскать? Да я сейчас из тебя отбивную сделаю, проглот!
Дракончик обиженно пыхнул дымом, втянув голову в плечи, прошмыгнул сквозь забор и был таков. Женщина погрозила ему вслед кулаком и заметила нас. Уронила скалку, бросилась к Марисе и заключила ее в объятия – крепкие, до хруста костей.
– Наконец-то прибыли, – она отстранилась и звонко чмокнула гостью в щеку, – с утра жду не дождусь, булочки стынут! Твои любимые, как их там – диетические, во. Или ну их? Схуднула что-то ты опять, Марыся!
Ка-а-ак ее назвали?..
– Все равно хороша, худюшка. Покажись, ну покажись! – Хозяйка радостно заохала, поворачивая «худюшку» то так, то эдак. – Форма университетская тебе страсть как идет, вовек не налюбуюсь. Красавица. И не одна приехала! Я уж думала, не дождусь твоих друзей-подружек.
Мне досталась радушная улыбка, секундой спустя сдавило в объятиях. Я поперхнулась, Мариса невозмутимо представила:
– Мам, это Лёна. Лёна, это Федония.
– Можно просто Феда, – отмахнулась та, – не стойте же, проходите в дом.
И буквально затащила меня внутрь. По ступенькам на крыльцо и через завешенный шторкой дверной проем. В доме было тепло… во всех смыслах. Необыкновенный уют, обволакивающий с порога. Бревенчатый потолок, плюшевые ковры, шапки бархатных торшеров. Диваны и кресла с полосатыми подушками, сверкающий магией камин, охапки полевых цветов в вазах. Пахло деревом и свежей выпечкой, стены топорщились затейливой кирпичной кладкой, с полок резных шкафов выглядывали семейные магографии. Волшебно! И я вовсе не про натыканные по дому артефакты говорю. Это место было пропитано любовью и готово делиться ею с каждым. Но представить тут Марису упорно не получалось. Тоже мне Маруська… Ведь она звезда, икона стиля, всеобщий идеал. И нате вам – ферма. Как так?! Не сочетается!
Вымыв руки в ванной странным медовым мылом с чешуйками, я позалипала на здоровенный флакон с надписью: «Огнеупорная смесь: новая формула для лучшей защиты», – и отправилась на кухню. Нашла ее по запаху и оживленным голосам. Ого, народа! Кажется, все Раскесы в сборе. Феда в обнимку с красивым усатым мужчиной, мускулистый парень в обтягивающей майке, глазастая девчонка лет двенадцати, румяная старушка и дед в забавной кепочке. Он вдохновленно рассказывал Марисе о снесенных на днях яйцах, которые «громадные, во». Речь о будущих дракончиках?.. Меня хозяйка усадила за стол между стариками и выдала полную миску плюшек, наказав есть до дна.
– Всю тарелку? – перепугалась я, помня о блинчиках и пирожках Лукаша.
– Тарелку можешь оставить, – разрешила румяная старушка и постелила мне на колени салфетку. – Кушай, не обляпайся! Фирменный рецепт.
– Э-э-э, – робко протянула я, – элианская кухня?
– Стереотипы… Ты у себя на родине исключительно борщи и пельмени наворачиваешь? – скривилась Мариса. В два укуса прикончила свою плюшку с зеленью и издевательски объявила: – Лёна с Земли. Оттуда, где медведи на балалайках играют.
Зараза. Явно западной прессой баловалась. Еще бы про мужиков в ушанках вспомнила!
– А у нас драконами костры разжигают, – заржал усатый красавец. Явно ее отец. Уж больно черты лица схожи. – И девственниц к ним не подпускают, дабы не сожрали.
Суровые тут девственницы. Драконов жрут…
– Хочешь чего-то традиционного? – предложил мускулистый парень. – Драконьей водицы плеснуть? Вкуснятина.
Я мотнула головой. Что-то мне кажется, что после этой вкуснятины захочется спалить дыханием пару деревень.
– А ну, не спаивать девочку! – Феда отвесила ему сочный подзатыльник. Парень нахально подмигнул мне и продолжил уминать плюшки за обе щеки. – Ох, что ж это я, совсем забыла тебе всех представить.
Посыпались имена. Насчет отца семейства не ошиблась. Его звали Радик, и он был хозяином фермы в восьмом поколении. Мускулистый Ян оказался старшим братом Марисы и почетным заводчиком, а мелкая Зуся – младшей сестрой. Бабушка – бабушкой, а дедушка – дедушкой, но на них мой мозг отключился, запомнив лишь, что оператор магоратора – крайне ответственная работа и поле само себя не вспашет, поэтому всяким драконоведам надо меньше выделываться.
– Цыц, – Феда бухнула по столу кулаком, миски подскочили и с лязгом приземлились обратно, – устроили балаган!
Начинаю догадываться, в кого Мариса такая… боевая. Все послушно замолкли и, независимо покашляв, переключились на обсуждения кладки красной драконицы, от которой давно ждали потомства. Ух ты! Выходит, здесь новорожденные – то есть свежевылупившиеся – малыши бывают? Хочу посмотреть! Я распустила уши и усердно жевала плюшки. Было вкусно, слопала половину миски.
